Ярга. Сказ о Жар-птице, девице и Сером Волке

– Быть может, ты меня и к царю проводишь, коли ему служишь и сад сторожишь? – Девушка старалась, чтобы голос звучал уверенно.

– Сторожу?! – Лицо юноши вытянулось. – Эка нахалка попалась! – Он со смехом поймал её вторую руку и тряхнул, чуть грубовато и с явным негодованием. – Да ты хоть знаешь, кто я такой?

– Понятия не имею. – Ярга часто заморгала. – Витязь из царской дружины?

– Да я царевич Иван! Младший царский сын! – возмутился он.

– Врёшь! – Она решила играть до конца. – Сам вор, поди. Или стражник, который в сад пришёл, чтоб выспаться в тишине, от службы отлынивая.

– Да как ты смеешь! – загрохотал он и дёрнул Яргу на себя так, что она упала ему на грудь, уткнувшись лицом в камзол. Потом поймал её за плечи, а она подняла на него глаза и вдруг засмеялась. Царевич Иван растерялся. Он осторожно приобнял развеселившуюся девушку, помогая ей устоять на ногах.

– Насмешничаешь? – догадался он. Голос его зазвучал мягче.

– Разве что самую малость, – Ярга отстранилась, выскальзывая из объятий царского сына, а потом повторила уже спокойнее: – Я не воровка. И правду тебе сказала, что свататься шла. Сирота я теперь. – Улыбка её угасла. – И в саду твоём искала спасения, а вовсе не думала батюшку твоего обокрасть. Да и яблоки я не очень-то и люблю.

Иван внимательно выслушал её, а пока она говорила – продолжал рассматривать девицу, даже обошёл вокруг, словно оценивал.

– Ты не знатного рода, – заметил он будто бы с досадой. – Хоть и красивая, но невестой ни мне, ни моим братьям тебе не бывать. Даже если ты отцу понравишься, матушка того не допустит.

Царевич снова задрал голову, изучая в задумчивости виноградную лозу.

– Странное дело, этой напасти тут ещё вчера вроде как не было. Вообще не припомню, чтоб у нас виноград рос. Не могла же она за один день вот так разрастись? – Иван подёргал лозу, и та протестующе затрещала, а сверху посыпались листочки и веточки. – Надо приказать, чтоб срубили, а то сегодня невеста забралась, а завтра – убийца с ножом.

Ярга же подумала про Серого Волка – наверняка это всё его колдовство. Уж если он в лесу мог тропки путать, то виноград бы в два счёта вырастил своим чародейством.

– Говоришь, в Дремучем лесу одна смогла выжить? – Иван с сомнением прищурился, когда девушка кивнула в ответ. – И через стену легко перемахнула. Ловко это у тебя вышло.

– Захочешь жить – и не такое совершишь, – ляпнула Ярга первое, что пришло на ум. Живот снова издал протяжный жалобный звук, напоминая о себе.

– Идём, – вдруг сказал царевич. – Я тебя накормлю, а потом решу, что с тобой делать. – Он заметил, как опасливо глядела на него девушка, поэтому добавил: – Не бойся, не обижу. Зовут тебя как?

– Ярга, – тихо вымолвила она.

– Ярга, – повторил он и вновь усмехнулся. – Чудно?. Не Марья, не Василиса – Ярга, значит. – Он покачал головой. – Идём же, Ярилы дочка. У меня одна мысль только что родилась. Пока будешь ужинать, я тебе о ней поведаю.

Девушка пошла за царевичем в глубь сада. Боялась, что он передаст её в руки стражи, – а нет, Иван провёл Яргу мимо всех кустов и плодовых деревьев к небольшому холму, на котором раскинулась удивительного вида яблоня. Такая, что девушка замерла на месте, едва они приблизились, и смогла вымолвить лишь:

– Ох!..

Иван улыбнулся шире, изучая её изумлённое лицо, словно бы остался доволен реакцией.

– Чему дивишься? Выходит, и вправду впервые видишь? – заметил он. – Не воровка, значит.

Но Ярга на его слова даже внимания не обратила. Она медленно пошла к яблоньке, всё ещё не веря своим глазам. Меж курчавых малахитовых листочков прятались наливные яблочки, вот только яблок таких Ярга прежде не встречала.

– Они что, и вправду золотые? – Она протянула руку и погладила кончиками пальцев висевшее низко яблочко. Кожура была гладкой и будто бы тёплой на ощупь, а ещё мерцала мягким свечением, точно подсвеченная изнутри.

– Золотые, – ответил Иван, который продолжал пристально наблюдать за девушкой. – Батюшка мой эту яблоню вырастил из волшебного семечка. Он все яблочки наперечёт знает, считает их каждый день и ест только по большим праздникам, и то весьма редко. Яблонька новых плодов не даёт, а старые не сбрасывает. Она круглый год такая с тех пор, как выросла.

Ярга убрала руку от волшебного плода, чтоб ненароком не сорвать его неловким движением. Иван взял её за локоток и проводил под самое дерево. Там на траве была расстелена овечья шкура, а на ней стояла корзинка с едой.

– Угощайся, – коротко пригласил он.

Яргу долго упрашивать не пришлось. Она села на шкуру и принялась изучать содержимое корзинки, которое оказалось поистине царским. В первом же надкушенном пироге ей попалась осетрина, в кружевном полотенце обнаружились очищенные орехи, а в маленьком горшочке – отменный мёд, сладкий и душистый. Ярга очень старалась есть аккуратно, не набрасываться на еду и помнить о том, что советовал Волк, но, кажется, голод победил.

Царевич Иван прислонился плечом к стволу чудесной яблони. Он наблюдал за Яргой, чуть наклонив голову набок. Кажется, не замечал того, с каким аппетитом она ела, а больше думал о чём-то своём. Наконец он вдруг протянул к ней руку и коснулся толстой косы. Ярга перестала жевать и подняла на него растерянный взгляд.

– А ты красивая, – задумчиво заметил Иван, – ладная. Не дурнее иных невест уж точно. Да к тому же ловкая, как погляжу. И упрямая, раз смогла в лесу выжить и сюда пробраться. Мне такое в девицах нравится.

Он обошёл Яргу и сел с другого конца шкуры так, чтобы оказаться к ней лицом. Теперь она сама не могла оторвать от него взгляда. Царевич был и вправду столь красив, как про него рассказывали.

– Матушка, конечно, заупрямится. Скажет, мне нужна княжна или царевна в жёны. – Он выудил из корзинки спелую грушу, надкусил с таким удовольствием, что Ярга снова продолжила жевать пирожок с осетриной, которую прежде только на барском столе и видела, а царевич продолжил: – Но я смогу на неё повлиять. Маменька меня крепко любит, как любая мать своего последыша. Так что? Хочешь стать женой моею? Только для этого тебе помочь мне надобно.

– Как? – Голос прозвучал сипло. Ярга кашлянула в кулак, запила мёдом из горшка и снова повторила: – Как помочь?

Иван поднял взор туда, где над головой шелестела листьями волшебная яблоня царя Демьяна.

– Отец заприметил, что кто-то ворует его золотые яблоки. Они у него наперечёт – он ими дорожит пуще, чем иной царь казной. Всё считал и считал, думал, ошибся, но раз за разом каждую ночь одно яблоко пропадало. Отец почётный караул выставил, а яблоки всё равно пропадают, вот он и решил, что вор завёлся прямо во дворце. – Иван задумчиво откусил ещё один бочок у груши. – Отец сон потерял, перестал слугам доверять, всё твердит, что в его стенах предатель. Тут невесты приехали на объявленные смотрины, а батюшка велел дворец запереть. Сказал никого не впускать и не выпускать, покуда вора не поймают. Тогда-то матушка его и надоумила в дозор к яблоне нас по очереди выставлять. Нам-то доверять всегда можно, мы же их дети. Отец этой мысли так обрадовался, что пообещал сделать своим наследником того, кто вора изловит.

Ярга вздохнула.

– И ты думал, что меня поймал? – Она улыбнулась и отправила в рот остаток пирожка. Поиграла бровями, словно извиняясь за то, что не вор. Иван кивнул и с глубоким досадным стоном закинул недоеденную грушу подальше в кусты.

– Сегодня моя очередь стеречь сад. – Царевич прикрыл зевок рукой. – Только все, кто здесь на ночь остаётся, засыпают. Вот я и подумал, что если ты мне поможешь не уснуть и вора изловить, то я тебя награжу.

– И в жёны возьмёшь? – не поверила Ярга. – Щедрое предложение.

– Ежели отец меня наследником престола назовёт, я тебя не просто в жёны возьму, а ножки каждый день целовать буду. – Губы Ивана растянулись в хитрой лисьей улыбке. – На что мне, царевичу, княжна, если проку от неё никакого?

– Верно говоришь. – Ярга отыскала туесок с земляникой и с увлечением принялась за ягоды.

Не спать всю ночь она могла без труда. Ей доводилось стеречь скот от диких зверей, даже у люлек господских деток дежурить, когда те болели. А тут сад, свежий воздух и красавец царевич рядышком. Захочешь – не уснёшь.

Неужто Серый Волк не обманул? Вдруг она и вправду сможет выйти за него замуж и зажить припеваючи? Прощайте, голодные дни и холодные ночи. Прощайте, чужие обноски и объедки. Здравствуй, сытая да богатая жизнь.

– Так что? – Иван протянул раскрытую ладонь. – По рукам?

– По рукам. – Ярга с довольной улыбкой её пожала, а затем выудила из туеска ягодку покрупнее и поднесла к губам царевича. – Изловим вашего вора.

Иван резко подался вперёд и поймал предложенную ягоду губами, захватив и пальцы девушки. Ярга отпрянула от него и весело засмеялась.

Глава 3. Жар-птица

Золочёные яблоки мягко мерцали в сумраке. Ласковая летняя ночь обняла сад. Тени пропитали каждую его пядь живою угольной чернотой, только эти тени вовсе не были страшны, не вызывали ужас, как случалось в Дремучем лесу, когда за каждым деревом мерещилось чудище с когтищами и зубищами. Напротив, темнота в царском саду мнилась чересчур ласковой, будто заколдованной. Она нашёптывала в самое ухо, словно напевала колыбельную, и в звуках этой колыбельной слышались шорох листвы и пение одинокого соловья где-то в глубине сада. Если бы не Иван с его бесконечными разговорами, Ярга бы точно давным-давно уснула прямо под яблоней. Она сидела напротив царевича, прислонившись к стройному яблоневому стволу, и слушала его истории о жизни во дворце.

Юноша оказался необычайно словоохотлив. Кажется, он мог болтать без умолку до рассвета, но Яргу это вполне устраивало. Впервые за долгое время она была сыта и довольна тем, где находилась. Да и общество велиградского царевича грело душу, манило сладостным обещанием провести с ним всю жизнь и вместе встретить старость, будучи не голодной сироткой, но настоящей царицей.

Одно лишь смущало Яргу: во всех историях Иван оказывался вящим героем, доблестным спасителем и могучим витязем, в то время как его старшие братья отдувались где-то на вторых ролях.