Моя случайная проблема, или Детка, мы влипли!

– Барри?

– Угу. Именно он стал причиной, что я едва не оглох ночью, а утром получил затрещину.

– У-у-у, – закусила губу, простонал Нэйт. – Только не говори мне, что Каролина раздевалась…

– А ты определенно хорошо знаешь свою сестру, – заявил с издёвкой. – Но посмею тебя заверить, что я не тронул ее и пальцем. Но все равно получил…

Нэйт прицокнул языком и поморщился, взглянув на мою алеющую щеку.

– Давай же! – крик Каролины, что уже усадила свой округлый зад на бедного осла, на миг прервал наш разговор.

– Барри – это щенок Каролины, – пояснил тихо Нэйт. – Соседские мальчишки закинули его в реку. Он был ещё слишком мал, чтобы бороться с силами природы. Каролина пыталась его спасти, но сама чуть тогда не утонула. Не думал, что ей до сих пор снятся эти кошмары…

Я нахмурился и посмотрел вслед гордой красотке, уже оседлавшей осла. Она неспешно двигалась вперёд не оборачиваясь. Словно ей было абсолютно все равно, едем мы или нет.

– Это не отменяет того факта, что твоя сестра любит делать поспешные выводы и бросаться необоснованными обвинениями.

Я ловко запрыгнул в седло, оставляя позади расстроенного Нэйта. По-видимому, он думал, что своей жалобной историей сможет «спасти» свою сестру от моего маленького наказания.

– Но это же осел! – продолжал сокрушаться Нэйт. – Ты сам сказал, что мы будем в пути три дня!

– Не ори. До конца улицы твоя сестричка доедет и пересядет на скакуна.

Мой ответ, вероятно, полностью устроил Нэйтана. Он ловко запрыгнул в седло и припустил вперёд свою лошадь, чтобы догнать Анхеля и сестру.

Я ехал позади Каролины и наслаждался этим милым и забавным зрелищем. Несколько раз ее упрямый ослик резко останавливался. И как она не пыталась договориться с ним по-хорошему, он начинал идти только тогда, когда раздавался женский обреченный крик.

Когда впереди показался последний фонарный уличный столб, и я хотел прекратить мучения красотки, приняв облик ее «спасителя», мой план дал трещину.

– Это мой осел! – раздался со стороны возмущенный мужской голос. – Держите эту девицу! Она украла моего осла!

Упрямое животное, услышав голос хозяина, так резко остановилось, что едва не скинуло свою наездницу.

– Украла?! – возмутилась Каролина и повернула ко мне свое удивленное личико.

– Нет времени объяснять, – я ловко подхватил ее на ходу и перетащил на свою лошадь. – Живо, уносим ноги!

Анхель и Нэйтан умчались прочь, как только услышали первый отдаленный выстрел из ружья.

По звуку было понятно, что хозяин осла стрелял в воздух, чтобы окончательно спугнуть нерадивых воров. Вот только Каролине было все равно.

Она так звонко запищала, что я поморщился, боясь того, что мои перепонки просто не выдержат столь высоких звуков.

– Я ненавижу тебя, Дамиан Ворн! – в мою грудь врезался женский кулачок. – Чтоб ты сгнил вместе со своими сокровищами!

– А вот и первые чувства проснулись, – подметил язвительно и улыбнулся.

И Каролина мгновенно продемонстрировала мне все свои чувства… Когда развернулась и снова залепила мне крепкую пощечину…

Глава 15

Каролина

Мы находились в пути третий день. И, к моему огромному удивлению, мне нравилось это путешествие. Палящее солнце, теплый ветерок, дикая необузданная природа и маленькие необычные деревушки, которые мы встречали на своем пути – все это дарило безмятежное чувство свободы.

Это был другой мир.

Изнанка моей привычной жизни.

Привыкшая к роскошным домам, большим городским рынкам, всегда пестрящим изобилием продуктов, я с интересом рассматривала огромные плантации, где под жарким солнцем неспешно трудились сотни людей: от молодых мальчишек до взрослых мужчин и женщин всех возрастов. Всех их объединяло одно – грубая, обветренная кожа, годами закалённая жарким солнцем.

– Это кофейные плантации, – уловив в моих глазах живой интерес, произнес Дамиан, с которым я не разговаривала уже третий день.

Все наше общение строилось на «говорящих» взглядах, которыми мы то и дело награждали друг друга. И на надоедливых «передайте», которыми мы третий день мучили историка.

Даже несмотря на то, что Нэйтан сообщил мне о моей оплошности, допущенной в Саартане, я не собиралась извиняться перед Дамианом.

Во-первых, потому что из-за него и его глупой шутки с ослом я едва не получила пулю. А во-вторых, он окрестил меня «принцессой», а мне совсем не нравилось это прозвище!

Чем больше солнце клонилось к закату, тем более дикими становились вокруг нас пейзажи. Даже едва виднеющаяся тропа, по которой мы ехали последний час, бесследно исчезла.

Когда небесное светило окончательно спряталось за высокие бескрайние горы покрытые густой растительностью – мне стало не по себе.

Впереди виднелась лишь зелёная стена – море из высоких пальм и диких, с виду абсолютно непроходимых, зарослей. Ни деревушки, ни городка… Только густой туман, что клубился над землёй словно пар из преисподней. Даже воздух вокруг стал слишком душным, тяжёлым, приторным до тошноты…

Дамиан прибавил ход, направляясь прямо в гущу этой пугающей природы, и я испуганно переглянулась с Нэйтом.

Это и есть дикие земли?

– Уже совсем темнеет, – встревоженно заявил Нэйтан и прокашлялся. – Как скоро мы доберёмся до ближайшего городка или деревни, Дамиан? Мне необходимо срочно принять ванну. Потому что я и моя лошадь пахнем абсолютно одинаково…

– Больше городков и деревень не будет, – ответил Дамиан, подтверждая мои догадки. – Сегодня мы будем спать под открытым небом.

– И что не будет ни выпивки, ни женщин, ни теплой мягкой постели? – на лице Нэйта отразилась вся скорбь мира.

– Именно. Только жёсткий походный тюфяк, дым костра и дикая природа вокруг… Романтика, – протянул, ухмыльнувшись, Дамиан.

– Это дикие земли? – воодушевился Анхель.

– Почти. Скоро мы доберёмся до реки. Там мы оставим лошадей, и дальше пойдем пешком… Привал сегодня у нас будет поздно.

Пешком?!

Я с ужасом взглянула на непроходимые заросли, которые, казалось, поглотят любого, кто сделает туда хоть шаг.

– Э-э… Сеньор де Банкс, – я прокашлялась и обратилась к историку, что ехал между мной и Дамианом. – Вы не могли бы сказать этому типу, что я не собираюсь идти пешком по этим местам? Скажите ему, что я вообще не собираюсь туда идти.

Анхель, уставший от наших «передайте», тяжело вздохнул. Только открыл рот, чтобы передать мое послание, как Дамиан, ухмыльнувшись, заявил: