Исчезающая сказка

– Да потому, что взрослые перестают верить в чудеса. Поэтому наши дворцовые ворота распахиваются только для детей. Пойдём, я провожу тебя и расскажу, как нужно вести себя в нашем королевстве.

Наталка шла рядом со сказочником, и внимательно слушала правила, которые нельзя нарушать ни в коем случае. Тропинка, петляющая в зарослях розмарина, привела их к небольшому домику. Ганс распахнул двери, пригласил девочку войти.

Внутреннее убранство дома Наталку удивило. В центре просторной комнаты красовался круглый стол на искривленных ножках, вокруг которого валялись подушки разных размеров и форм. На подоконнике стояла ваза с букетом из разноцветных перьев. К вазе прижималась чернильница в виде маленького недовольного пузатого человечка. Сказочник взял чернильницу, сказал:

– Милая девочка, позволь представить тебе моего друга господина Ван—Ховена. Правда, скажу тебе по секрету, из-за этого ворчуна мне вечно приходится останавливаться на самом интересном месте.

– Как же он может заставить вас остановиться, если это простая чернильница? – поинтересовалась Наталка, проведя рукой по холодной спине пузатого человечка.

– Дело в том, – сказочник загадочно улыбнулся, – что Ван-Ховен – не простая чернильница. Ван-Ховен – хранитель множества тайн. Если наполнить его земляничным соком, а потом взять в руки одно из разноцветных перьев, обмакнуть его в чернила, то господина Ван-Ховена не остановить. Он будет говорить, говорить, говорить, перо будет летать по бумаге, а мне нужно будет переворачивать исписанные листы и следить за тем, чтобы земляничные чернила не заканчивались. Но… – Ганс вздохну. – Земляничные чернила, как нарочно, заканчиваются очень-очень быстро, сказка начинает таять, словно снежный комочек в горячей ладошке, и утекать сквозь пальцы. Мне приходится бросать перо и бежать на земляничную поляну. Я стараюсь сделать всё как можно быстрее, но каждый раз, когда я возвращаюсь обратно, то не могу найти ни пера, ни исписанных листов, они фантастическим образом исчезают. Я беру новое перо, но оно не желает продолжать то, о чём я писал, оно начинает писать новую сказку. За много-много лет я так и не узнал ни одной тайны, так и не закончил ни одной сказки. Вот и сейчас, убегая за земляничными чернилами, я оставил на столе красное перо и лист с недописанной сказкой. Но, как видишь, на столе ничего нет. И это всё происходит потому, что Ван-Ховен ужасный хитрец. Верно, Ван-Ховен?

– Да, – ответил пузатый толстячок.

Голос у него был не очень-то приятный. Наталка подумала, что голос Ван-Ховена похож на холодный северный ветер. Поёжилась. Решила, что о плохом не нужно думать. Пусть всё идёт своим чередом. Сказочник знает, что делать. Он наполнил чернильницу земляничным соком, взял зелёное перо, улыбнулся:

– Устраивайся поудобнее, девочка. Ван-Ховен расскажет нам с тобой одну из своих таинственных историй.

– Сколько раз повторять тебе, Ганс, – проворчал Ван-Ховен. – Я не рассказываю сказки, а творю их. Вот и сейчас я подарю тебе и твоей гостье своё новое творение.

– Сейчас ты заставишь меня испытывать муки творчества, – укоризненно произнес Ганс.

– Пусть так, – Ван-Ховен усмехнулся. – Но это – самые счастливые минуты в твоей жизни, Ганс.

– Да, пожалуй, ты прав, – согласился сказочник. – Ты тысячу раз прав, мой милый хранитель тайн. О чём ты сегодня поведаешь мне?

Тебе расскажу я о дальней стране,
Где кружат орлы в голубой вышине,
Где змейкою быстрой струиться река,
И в замке уснув, притаились века.

Наталка удобно устроилась в мягких подушках и с интересом смотрела на летающее зелёное перо, которое оставляло на белых листах бумаги ровные ряды округлых малиновых букв. Голос Ван-Ховена звучал то громче, то тише, то замирал на несколько мгновений, то превращался в нескончаемый водопад слов. И тогда Наталке начинало казаться, что она видит всё, о чем говорит хранитель тайн. Нет, не просто видит, а является непосредственной участницей сказочных событий. И лишь одна мысль волнует её больше всего на свете: «Только бы не закончились земляничные чернила. Только бы они не закончились…»

Темнота южной ночи была такой жуткой, что ничего нельзя было рассмотреть на расстоянии вытянутой руки. Стражники, шагавшие по зубчатой стене замка, не заметили внизу человека, закутанного в чёрный плащ. Не услышали они и тихих шагов незнакомца, который направился к тайному входу. На мин его тёмная тень замерла у ворот и исчезла, а мгновение спустя раздался сигнал тревоги, и по площади забегали люди с факелами.

– Что случилось? – крикнул один из стражников.

– Кто-то похитил волшебный кубок, украшенный голубой эмалью и бесценными чёрными жемчужинами, – отозвались снизу. – Если кубок не найдут до рассвета, то на наше королевство обрушится большая беда. Смотрите в оба.

– В такой кромешной тьме бесполезно что-либо искать, – пробурчал стражник. – Похититель выбрал самое подходящее время, чтобы совершить свое чёрное дело.

– Ты не далек от истины, – сказал незнакомец в тёмном плаще и побежал к морю, где его поджидало небольшое парусное судно. Едва похититель ступил на палубу, чёрные паруса взметнулись вверх, унося суденышко в открытое море.

– Славная работа, Кефал, – проговорил старец с жёлтым морщинистым лицом, принимая из рук человека кубок. Кефал сбросил чёрный плащ, рассмеялся.

– Для меня это было легкой детской забавой. Тебе следует благодарить не меня, а госпожу Ночь за помощь.

– Ты прав, – улыбнулся старец. – Госпожа Ночь оказала нам неоценимую услугу. Но то, что сделал ты, Кефал, не смог сделать до тебя ни один юноша. Ты принёс мне священный кубок силы. Ты совершил геройский поступок, Кефал!

Старец достал из-за пазухи миниатюрный пузырёк с темно-коричневой жидкостью, вылил её в кубок. Внутри кубка что-то забурлило, зашипело, огненные языки взметнулись вверх. В ярко-красном отсвете лицо старца стало похоже на гипсовую маску с пустыми глазницами. Кефал отшатнулся. Старец медленно поднёс кубок к губам и сделал большой глоток. В тот же миг огонь охватил его с головы до пят.

Кефал забился в угол и, дрожа от страха, смотрел на огненную пляску старца. Сильный порыв ветра погасил пламя. Кефал зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел перед собой не кучку пепла, а высокого темнокожего юношу с глазами огненно-красного цвета.

– Бавхид, это ты? – дрожащим голосом спросил Кефал.

– Да, Кефал, это я, – юноша рассмеялся, прижал к груди кубок, потёр чёрную жемчужину. В тот же миг его глаза приобрели теплый янтарный цвет.

– Ты стал молодым и красивым, Бавхид, – проговорил Кефал.

– Я стал непобедимым, мой верный друг, – Бавхид крепко сжал руку Кефала. Тот скорчился от боли. – Отныне никто не сможет победить меня. Никто, кроме…

– Ну же, Ван-Ховен, кто может победить этого старого колдуна? – прокричал сказочник, отбросив перо. – Ван-Ховен… умоляю тебя… – слёзы полились из глаз сказочника. – Опять, опять земляничные чернила закончились на самом интересном месте… Ван-Ховен не произнесёт больше ни слова. Последние его слова едва заметны… – сказочник Ганс несколько раз встряхнул чернильницу, но Ван-Ховен продолжал хранить молчание.

– Давайте я сбегаю за земляникой, – предложила Наталка. – А вы посторожите перо и листы бумаги.

– Но, милое дитя, мне очень неловко обременять тебя, – смутился сказочник. – Ты же моя гостья. Я обещал тебе показать королевский дворец, обещал познакомить тебя с принцем, а вместо этого заставляю собирать землянику. Нет, нет, это будет несправедливо. Давай лучше оставим Ван-Ховена и отправимся на дворцовую площадь.

– Нет, нет, – Наталка быстро поднялась и, выбегая из двери, прокричала:

– Я не хочу идти ни в какой дворец. Я очень хочу узнать продолжение ска-а-а-а-зки…

Дверь с шумом закрылась. Сказочник посмотрел в глаза Ван-Ховену, спросил:

– Ну что, старый пройдоха, доволен?

– Более чем, – ответил Ван-Ховен, превратившись в высокого темнокожего юношу с глазами теплого янтарного цвета. Он похлопал сказочника по плечу, улыбнулся. – Теперь у нас с тобой есть помощница. И нам, мой дорогой Кефал, будет намного легче справиться с Единорогом.

Наталка выбежала из дома сказочника и помчалась на земляничную поляну. Солнышко уже начало клониться к закату, и ягоды спрятали свои бока под листики. Наталке пришлось опуститься на колени, чтобы отыскать их. Но тут она сообразила, что не взяла кувшинчик.

– Если я побегу за ним, то солнышко совсем спрячется, и я не найду ни одной земляничины, – сказала девочка сама себе и принялась собирать ягоды в подол своего бледно-розового платья.

– Зачем же ты пачкаешь платье? – услышала она над своей головой голос сказочника. – Вот, возьми кувшинчик.

– Зачем же вы оставили Ван-Ховена? – воскликнула Наталка и вскочила. Ягоды посыпались в траву. А на подоле остались ярко-красные капельки земляничного сока.

Ганс принялся собирать рассыпавшуюся землянику, а Наталка горько заплакала.

– Не плачь, милая девочка, – проговорил Ганс. – Новая сказка, которую расскажет Ван-Ховен, будет лучше прежней, поверь мне.

Наталка вытерла слёзы и принялась собирать землянику. Солнышко совсем скрылось за горизонт, когда девочка и сказочник вернулись домой. Ганс напоил Наталку горячим молоком, усадил в мягкие подушки, укутал пушистым пледом, а потом обмакнул перо в земляничные чернила и принялся записывать новую сказку…

На высокой горе стоял королевский замок. Его заостренные полукруглые башни цвета слоновой кости возвышались над мрачным ущельем, по дну которого протекала стремительная река. Попасть в замок можно было только по деревянному мосту, который поднимался и опускался по приказу короля. Посторонних в замок никогда не допускали, и это стало поводом для многочисленных противоречивых слухов. Кто-то говорил, что король заключил союз с тёмными силами, кто-то утверждал обратное. Кто-то рассказывал, что дочь короля ужасная дурнушка, поэтому король прячет её от людских глаз. Другие наоборот утверждали, что принцесса несказанно хороша, и король прячет её, чтобы не навлечь гнев красавицы Венеры.

В разговорах и пересудах проходили дни за днями. Но однажды настал день, когда король распахнул двери замка для всех, кто захочет взять в жены принцессу. Толпы горожан заполнили дворцовую площадь. Всем нетерпелось увидеть дочь короля.

Когда принцесса вышла на балкон, на площади воцарилось молчание. Никто прежде не видел боле красивого создания. Казалось, что само небо улыбается, приветствуя юную принцессу. Солнце засверкало так ярко, что мрачное ущелье превратилось в красивый уголок. Вода в реке, огибавшей замок, заискрилась. Птицы защебетали на все лады. Деревья опустили ветки.

– Доблестные рыцари, принцы, короли и простолюдины, вы все можете претендовать на руку принцессы, – сказал король. – Моя дочь Леонора сама выберет достойного жениха. Ждём вас завтра в это же время.

Принцесса поклонилась и исчезла за позолоченными резными дверями. Народ зашумел, заволновался и нехотя разошёлся по домам. Утром толпы женихов выстроились на дворцовой площади. Принцесса спустилась вниз, чтобы лично приветствовать каждого. Но не успела она сделать и двадцати шагов, как грянул гром, и с неба на землю опустилась ладья, которую тянул белоснежный лебедь. В ладье стоял высокий, стройный юноша с волосами цвета спелой пшеницы, в одеждах, словно сотканных из лунного света. На плечи юноши был наброшен алый плащ, отороченный мехом горностая. На голове сверкала золотая корона, на поясе висел меч в дорогих ножнах. Юноша был так хорош собой, что все сразу поняли, лучшего жениха для красавицы принцессы не найти. Никто, из стоящих на площади женихов, не мог сравниться с прилетевшим с неба принцем.