Под новогодней елкой – старая любовь

Только теперь я заметила, что стою в носках, и ноги уже начали мерзнуть. Эта ночь обещала стать одной из самых длинных и неловких в моей жизни.

Глава 3

Эд усмехнулся, скрестив руки на груди. Он привалился к стене, разглядывая меня так, словно ему было до ужаса весело наблюдать за этим цирком.

– Из-за меня, значит? – протянул он лениво. – А прыгать по гирляндам тоже я тебя заставил?

– Ты можешь хоть сам обмотаться этой гирляндой! – огрызнулась я, указывая на его нелепую «декорацию». – Все из-за твоих… кхм, ночных инициатив.

Он покачал головой, делая вид, что слова прошли мимо.

– Так что, у тебя запасной ключ есть или будем ждать слесаря с набором отмычек?

– Нет ключа, – пробормотала я, чувствуя, как краска заливает лицо.

Эд приподнял бровь, усмехнулся и, будто наслаждаясь ситуацией, лениво добавил:

– Тогда мы в тупике, соседка. Разве что попросить у меня ночлег, но… – он нарочно замолчал, позволив фразе повиснуть в воздухе.

Я вскипела.

– Ни за что!

– Тогда можешь постучаться к кому-нибудь еще, – невозмутимо отозвался он. – Дом переполнен людьми, ты же знаешь.

– А может, перестанешь язвить и просто дашь мне подумать?

Эд пожал плечами и поднял руки в жесте капитуляции.

– Ладно, я тебя не тороплю. Но учти, здесь зимой холодно, а ты босиком.

– Ночью, конечно, слесарь не работает, – пробурчала я, приподняв одну ногу. Пол был ледяной, и ступни начали подмерзать.

– Осторожно, – иронично заметил Эд. – Не хватало только шею свернуть для полноты картины. Ну и натворила ты дел.

Он взглянул на запертую дверь, потом открыл свою пошире и, наклонившись передо мной, будто какой-нибудь галантный дворянин, изобразил приглашающий жест:

– Прошу, мадам, в мою скромную обитель.

– Со мной все будет в порядке, – сказала я, упрямо подняв подбородок, хотя сама не верила своим словам.

Эд пропустил это мимо ушей, лишь кивнул:

– В память о добром соседстве и дружбе наших родителей. Мы ведь не можем их разочаровать, правда?

Понимая, что выбора у меня больше нет, я глубоко вздохнула и шагнула внутрь.

– Ладно, спасибо, – тихо сказала я.

– Ничего страшного. До конца года я совершенно свободен.

– Я надеюсь решить проблему уже завтра утром, чтобы тебе не пришлось меня так долго терпеть.

– Определенно, – усмехнулся Эд.

Квартира Эда оставалась неизменной, словно застыла во времени. Обстановка казалась чуть запущенной, с легким налетом старости, будто здесь уже долго никто не жил. Однако везде царила чистота и порядок. Это странное чувство уюта и запустения одновременно вызвало во мне тихую грусть.

Как странно, что за прошедшие восемь лет мы оба потеряли своих близких. Мама Эда ушла в тот же год, что и моя. Его отец не выдержал разлуки и ушел следом, оставив Эда и его сестру в одиночестве. В воздухе витала некая общая тишина утраты, будто сама квартира понимала, что здесь больше никогда не зазвучат прежние голоса.

– Раз уж ты приехала, – проговорил Эд, – проведи время с пользой, насладись городом. Как в старые добрые времена, когда… – он осекся и на мгновение опустил глаза. Лицо его утратило дружелюбную маску, проблеснув чем-то болезненным, почти уязвимым.

Но этот момент быстро исчез: Эд взял себя в руки, натянув улыбку.

– Может быть, – пробормотала я.

Эд провел меня на кухню, и я огляделась. Все выглядело так же, как я помнила. Даже чайник остался прежним – удивительно, учитывая, что современные чайники ломаются с завидной регулярностью. Только за прошлый год мне пришлось сменить два.

Проследив за моим взглядом, Эд долил воды нажал кнопку, и кухня загудела, как маленький самолет перед взлетом.

– Мы можем устроить ночной ужин, – громко сказал он, перекрикивая шум.

Я вздохнула. Вот в чем плюс пустого подъезда – можно шуметь сколько угодно, даже если… Я взглянула на часы над дверным проемом.

– Вообще-то, уже ночь, – заметила я. – И, честно говоря, я очень не хотела бы тебе мешать. А уж тем более нарушать твои планы.

Эд усмехнулся, даже не повернув головы.

– Ты ничего не нарушаешь, – спокойно ответил он, доставая из шкафчика хлеб. Затем направился к холодильнику, и уже через минуту на столе появились вареная колбаса и ломтики тильзитера.

– А я уже давно спала, – пробормотала я, больше для себя.

Эд, будто не слыша, быстро нарезал все и аккуратно выложил на круглую тарелку с новогодними узорами. Поставив ее передо мной, он налил чаю нам обоим и сел напротив.

– Приятного аппетита, – сказал он, подперев щеку рукой и наблюдая за мной с непонятным выражением. – Я хороший парень и точно не собираюсь тебя травить.

– А вот это и правда обнадеживает, – ответила я, приподняв бровь.

Я не хотела с ним больше спорить или ругаться. В конце концов, он меня приютил. Хотя, если быть до конца честной, если бы не его ночные бдения, я бы и не оказалась в таком положении. Но что уж теперь. Прошлого не изменить. Что бы между нами ни произошло раньше, пролетело уже много лет, и, наверное, мы могли бы попытаться стать добрыми соседями. Во всяком случае, мне хотелось думать так этой ночью.

– Итак, – начал Эд, облокотившись на спинку стула, – ты дизайнер, верно?

– Ты осведомлен, – кивнула я. – Правда, в этом нет секрета.

– Наши мамы общались до самого конца, – сказал он спокойно.

– Знаю.

Я бросила на него короткий взгляд. Когда мы встретились под фонарем, он не был таким милым. Почему же теперь оттаял? Но спрашивать я не собиралась, не хотелось снова все испортить. Как будто прочитав мои мысли, Эд тихо сказал: