Красный китайский сундучок. Детективный роман

Все боковые следы Светы медленно наполнялись талой речной водой.

– Да, я вижу. Не надо отходить от тропы, – посоветовала Настя, жалко ретируясь сзади. – Я боюсь идти дальше!

Она остановилась, наблюдая, как «бесстрашная» Света отбегала от тоненькой тропки, топая ногами по едва замерзшему льду.

– А я нет! Давайте упадем на спину, оставим здесь свои следы, – совершенно теряя рассудок от бескрайней белизны и яркого солнца, бившего прямо ей в лицо, требовала Света, эгоистично демонстрируя свое теплое осеннее пальто, зимние сапоги и меховую шапку.

Ей было жарко. Казалось, она хотела раздеться и искупнуться в ледяной воде, как морж, понырять, а потом лечь на льдину, стряхнувшись, позагорать на солнцепеке.

Настя была одета по-весеннему в новую, черную, импортную куртку на ворсистой, шерстяной подкладке, резиновых сапогах и берете ярко-оранжевого цвета. Выглядела спортивно, не мерзла, но рыхлый снег, попадая за края коротких сапог, таял, создавая неудобства при ходьбе. Она несколько раз останавливалась, снимая то один сапог, то другой, вытрясала ледяные комочки, не успевшего растаять, снега. Отставая периодически от одноклассниц, она снова догоняла их, чтобы не потеряться в снежных оковах.

Воздух на солнце прогрелся, температура была около нуля, поэтому лед растрескивался быстро.

– Я боюсь, – повторила Настя, понимая истерическое желание Светы довести любого до бешенства.

– Смотри, след снова наливается водой! – кричала в восторге от неосознанного риска задорная Света.

Они шли вперед, увлеченные азартом, без всякого смысла.

«Кто вас двоих будет спасать, если вы упадете под лед первыми? Неужели я?» – в ужасе, понимая крайнюю степень рискованной ситуации, осознала Настя.

Ира в теплом, зимнем, драповом пальто с песцовым воротником, купленным ей родительским комитетом на собранные деньги, и сапогах, полная несбыточных надежд, маячила впереди. Она настойчиво продолжала свой, избранный ей маршрут, увлекая за собой тупой, бессмысленной предприимчивостью, ура-патриотическим задором и желанием быть спасенной прекрасным ледяным принцем на белом коне с развивающейся гривой среди Волжских просторов на огромном расстоянии от берега. Она выглядела старше своих лет, так как была гораздо упитаннее. Гробовая тишина ледяной многокилометровой реки не смущала девушку.

– Где? Покажи? – спросила Ира настойчиво.

Она первый раз обернулась, когда они уже прошли более пятисот метров от берега, не догадываясь, что перед островами и около пляжа, куда они втроем нацелились, разверзнутся огромные полыньи.

– Вот! – ответила громко Света, со всего размаха наступив рядом, тут же оказавшись по грудь в ледяной стихии, так как лед от ее сильного прыжка и веса надломился, лопнул, куда она упала, едва держась за самый край, образовавшейся трещины.

– Вижу! Помогите! Спасите! – закричала Ира, которая успела быстро подбежать ближе, чтобы рассмотреть, наполненный ледяной водой, след.

Она тут же рухнула всей своей тяжестью рядом со Светой под воду в образовавшуюся черную прорубь, похожую на адские скрижали.

Настя внезапно в ужасе увидела двух беспомощных одноклассниц в зимней утепленной одежде, бултыхающихся в ледяной воде, как моржей.

«Убежать, спрятаться от этого кошмара… Но что скажут родители и учителя, когда узнают, что их дети утонули? Нет, надо срочно спасать, как делала мама во время войны, спасая солдат и офицеров с поля боя», – мелькнула в голове у Насти счастливая мысль, понимая тяжесть выпавшего на нее испытания.

– Сейчас помогу, – сказала она, срывающимся на морозе, голосом, протянула руку Свете, чтобы вытащить сначала одну жертву из проруби, а потом спасти другую свою одноклассницу.

Но Насте в полный рост было невозможно достать до края проруби, поэтому она присела на корточки, начав скользить по краю проруби, а Света никак не могла ухватиться за ее руку, продолжая еле держаться, находясь по грудь в ледяной воде.

– Подойди ближе, – говорила Света, не понимая, что и Настя могла тут же оказаться в ледяном плену.

– Сейчас, выберу удобное место, – ответила подруга, протянув снова тонкую руку, тонущим в ледяной, черной воде, девушкам.

Едва схватившись за кисть Настиной руки мертвой хваткой, Света истошным голосом, как будто таила этот крик всю предыдущую жизнь, снова закричала:

– Давай другую руку, так легче будет тащить… Давай скорее руку… – повторяла она. – А то мы утонем…

С огромными усилиями Настя, скинув на снег заиндевевшую варежку, мужественно протянула вторую руку. Она сразу стала пятиться на корточках назад, как на лыжах, делая длинные шаги, чтобы облегчить себе задачу по спасению когда-то бойкой и настырной, как ослица, Светы.

Ира в это время в полном отчаянии и страхе держалась за край льдины руками, наблюдая за происходящими событиями. Охваченная черными водными тисками, Света выползла на крепкий лед, оставляя за собой длинный мокрый след, при громадном усилии бесстрашной Насти, которая совершала невероятный подвиг, спасая жертву гораздо тяжелее себя, промокшую до нитки. Она заметила, что запыхавшаяся Настя хочет все-таки спасать вторую одноклассницу, наконец, поняла к своему стыду, что сама организовала «зимнее купание» на расстоянии километра от берега, привлекая внимание Иры к своей драгоценной особе.

Она решила поучаствовать в спасении, отстранив в состоянии аффекта руку, протянутую Настей Ире, вытянула свою замерзшую руку, чтобы как-то загладить вину и, тем самым, попросить прощение у бездарно одураченной Иры.

– Не надо сейчас помогать. Я сама постараюсь вытащить Иру. У меня еще остались силы, – резко сказала она, дрожа от холода

Но им было не до сантиментов, когда Ира, с силой хватаясь за руку и рядом лежащие крепкие льдины, медленно выползла из воды, превозмогая боль от холода. Драться за спасение второй одноклассницы посередине бескрайнего ледяного речного пространства Настя не стала. Она с небольшим облегчением наблюдала, отряхиваясь, обдумывая дальнейший план выхода из скрижалей ледяных речных торосов. Никаких рыбаков с лодками или средствами спасения рядом не было, лишь вдалеке маячили маленькие черные точки.

– Пойдемте быстрее, а то замерзнем. Снова окажемся в воде, – поторопила твердо, с достоинством Настя.

– Острова гораздо ближе, чем берег, – продолжала настаивать Ира. – Почему ты не идешь? – спросила Ира, обращаясь к Насте, заметив, что та ищет что-то на льду.

– Сейчас найду свою варежку, – ответила Настя.

Еле согнувшись, она подняла со снега, вязанную мамой, рукавичку, примерзшую к наледи, надела на руку.

Они, перемежаясь, в ряд, двинулись снова вперед. К своему ужасу обнаружили себя в метрах пяти от огромного озера посередине Волги. А за озером черной полоской лежали острова. Тут же Настя, заметив рыбака вдалеке, возвращающегося со всей амуницией с рыбалки, закричала со всей мочи, повторяя вопрос дважды, чтобы рыбак услышал ее:

– Как нам добраться до моста?

– Спасите нас! – подтвердили еле слышно Ира и Света, промокшие искательницы приключений.

– Мы заблудились. Помогите нам! – снова закричала Настя, теряя самообладание.

– Давайте вправо, обойдите вон там, – рыбак указал в сторону пустого белого пространства. – Около пляжа будет лужа… В нее постарайтесь не попасть. Там очень глубоко. Метров двадцать глубины.

Настя не верила своим ушам. «Неужели появился шанс на спасение!» – она решила мучительно.

Замерзшие девушки, получившие указания от опытного рыбака, стали искать хорошую тропку в сторону моста, чтобы быстрее выйти из надоевшей, как триллер, ситуации. Через полчаса, обогнув две огромные полыньи, с успехом ступили на пляж, занесенный снегом. В мокрой одежде, сильно окоченевшие, они поднялись по лестнице, пошли по мосту в сторону города.

Двигались молча. Машины проезжали в обе стороны. Хлесткий ветер обдувал их со всех сторон. Ни одна из них не понимала, что возможны осложнения, которые могут тяжело сказаться на здоровье. Ира была удовлетворена. Она получила, что хотела: заряд адреналина и рискованную обстановку. Воспаление легких ей было обеспечено, так как она дольше Светы проторчала в ледяной жиже.

У Насти терпение закончилось. Ноги в резиновых сапогах давно промокли. У нее оставалась надежда, что молодой организм справится с холодом и ветром. Куртка не продувала. Она с презрением смотрела на одноклассниц с подмоченной репутацией. Они, как мокрые курицы, побитые, с кислыми выражениями лиц, с трудом передвигались по тротуару на разных сторонах дорожного покрытия моста. Периодически останавливались, выливая из карманов капли, стряхивая воду с верха одежды, выжимая края заиндевелых, драповых, теплых пальто, напоминая своим видом французов, гонимых из Москвы холодом и пожарами.

– Если умру, завещаю свои книги тебе, Света, – трясясь от холода, сказала в нерешительности Ира, поглядывая, как та постоянно размахивает полами одежды, чтобы быстрее проветрить для просушки.

Такая щедрость вызвала у Насти отчуждение и концентрацию воли.

– А я тебе… Ты отжимай, отжимая воду, чтобы легче было идти, – заботливая Света советовала Ире, когда та окончательно промокла со своими сногсшибательными идеями.

Они каким-то чудом спаслись, не утонув, но хорошее впечатление от просмотренного спектакля исчезло навсегда. Благодаря провидению и спасшей их Насте, взбалмошным подругам – Ире и Свете – удалось вылезти на скользкую площадку льдины, пройти по заснеженному пляжу в мокрой, тяжелой одежде, подняться по лестнице на мост, преодолеть еще два километра и вернуться в город. Они, превозмогая усталость, добрались до остановки автобуса. Когда подъехал нужный маршрут, поднялись в салон, но присаживаться на сиденье не стали, чтобы не примерзнуть. Мороз и ветер превратили их одежду в ледяную корку. Домой вернулись порознь. Настя появилась в пять часов вечера в уютной комнате, хорошо протопленной газовой печкой. Отец, как обычно, ждал ее с нетерпением. Он не волновался, что дочь могла пропасть, как соседка – Галина Безбеднова.

– Что так долго продолжался спектакль? – спросил Борис Павлович, удивляясь столь позднему появлению дочери дома.

– Мы ходили прогуляться по набережной, – ответила Настя, нервничая, ругая себя за неумение быть принципиальной и отсутствие дисциплины, о которой постоянно говорила Нина Афанасьевна.

– Кушать хочешь? Садись, поешь что-нибудь или выпей чаю, – предложил отец терпеливо, заметив, что у нее все сапоги мокрые внутри.