Кулинар

– Хорошо, хорошо, я встаю, только оставь меня!

Клондин подошла к двери, и произнесла: – Мой тебе совет: не зли Ксандера, и тогда, он будет ласков к тебе.

Рони очередной раз усмехнулась над её словами. Как только Клондин скрылась за дверью, Вероника схватила подушку и швырнула её в дверь, потом пошла в ванную комнату. Выхода у неё не было, она должна смириться со своей участью.

Клондин вернулась за стол.

– Она идёт? – спросил Ромеро.

– Да, скоро спустится. Ну у неё и характер, под стать Ксандеру. Они друг друга убьют, вот запомните мои слова.

– Это не наши проблемы, Ксандер сам этого захотел, пусть теперь и терпит её.

– А мне Рони понравилась, – заявила Луиза. – Она хорошая.

– Такая хорошая, что муж в брачную ночь сбежал от неё? – съязвила Виктория.

– Замолчи! – заругался Ромеро. – Ты что такое говоришь? Тебе известно всё, я вижу!? В следующий раз, к тебе, за ответами обращаться?

Вики опустила глаза. – Нет, отец, я просто предположила.

– В следующий раз при Ксандере это предположи, он-то тебя хорошенечко проучит.

– Ромеро, что ты такое говоришь своей дочери? Зачем угрожаешь? Эта девчонка нарушила весь наш уклад. Испортила настроение. Мы все на взводе, вот ругаемся теперь.

Ромеро нервно смотрел на часы, периодически поглядывая на вход дома.

Вместо Вероники появился Ксандер. Он осмотрел всех присутствующих.

– Один явился, – неприветливо начал Ромеро.

– И тебе доброе утро, дядя. Ты снова не в духе?

– С появлением этой девчонки.

– И где она?

– Ты у нас спрашиваешь? Она вроде твоя жена. За две недели тебе следовало научить её правилам: хочу прихожу, хочу нет, так здесь не получится.

Ксандер молча развёл руками и отправился в свою комнату. Увидев ночной разгром в комнате, он, вспомнил минувшие события, из-за чего начинал снова злиться. А ещё он испытывал стыд. Он не знал, как смотреть Веронике в глаза, как разговаривать с ней, да и сможет ли он сдержать себя в руках, увидев её.

Вероника вышла из ванной комнаты, совершенно не ожидав увидеть в комнате Ксандера. А, увидев его, она замерла на месте.

– Что такое, жёнушка, испугалась?

– Даже не знаю, как выразить свои эмоции, когда вижу тебя…

Ксандер снял пиджак, расстегнул рубашку. Этот человек был неприятен для неё, но это не мешало ей наблюдать за каждым его движением. Осознанно это было или нет, но Рони, как заворожённая смотрела на него. Ксандер, конечно, видел её взгляды на себе и ему это льстило. Он, как самовлюблённый нарцисс питал своё эго подобными женскими взглядами. Он без стеснения снял с себя рубашку и принялся за брюки. Но Вероника не хотела смотреть на него дальше. Она вспомнила ночь, где тот заявил, что она сама к нему приползёт и попросит. Отрицать, что он нравится ей внешне, не было смысла, но принимать это, было недозволительно для Рони: Ксандер её самый страшный враг, он убийца её любимого. До его прихода, она горела желанием наброситься на него с вопросами и претензиями; она должна была выяснить об Эрике, но, увидев его, всякое желание разговаривать с ним испарилось. Это порочное влечение к нему, вызывало отвращение к самой себе. Ей хотелось сквозь землю провалиться лишь бы затушить огонь внутри. Вероника поспешила к двери, но в планы Ксандера не входило отпускать её. Он схватил Рони за руку.

– Куда собралась?

– На завтрак. Твои «милые» родственники не могут начать приём пищи без моего присутствия.

– Вместе пойдём.

– А я не хочу этого.

– Думаешь меня это заботит? Мы пойдём вместе.

Ксандер закрыл дверь на ключ, а сам ушёл в ванную комнату. Рони кипела от злости, его грубое отношение к ней и постоянное принижение её, выводили из себя. Ей так хотелось влепить ему пощёчину, даже несмотря на то, что она получит ответную. По мимо того, что её похитили, так ей не разрешено даже слова своего вставить, она должна беспрекословно подчиняться ему. Вероника до трясучки ненавидит подчиняться кому-то. Это рабство, самое настоящее рабство двадцать первого века. Хотя с рабством сравнивать не уместно, её участь больше похожа на заключение. Тюрьма – это шикарный особняк, а злой надзиратель – Ксандер. Клондин советовала быть с ним нежной, тогда он не будет проявлять к ней агрессию, но одно лишь его присутствие вызывало в ней отрицательные эмоции.

Минут через десять, Ксандер вошёл в комнату в одном полотенце. Он направился в гардеробную. Рони снова не устояла и посмотрела не него. Осмотрев его с ног до головы, она признала, что он красивый мужчина: высокий, спортивный, широкая спина, сильные руки и ноги, тёмные с лёгкой волной волосы, небольшая бородка. Но изюминкой этого мужчины были глаза: яркий лазурный цвет, который на смуглом лице выглядел фантастически и нереально, словно он с другой планеты. Его глаза манили к себе, околдовывали и обезоруживали. Вероника сама признала: когда смотрит в его глаза теряется, ни о чём кроме как об их красоте, она думать больше не может, а главное, её обиды и ненависть к Ксандеру, куда-то уходят. Но, стоит ему открыть рот, при этом сморщить недовольно лоб и сурово сдвинуть брови, как мимолётное тёплое отношение Вероники к нему, исчезает. Вспомнив, что его облик обманчив, Рони отвернулась к окну, чтобы не видеть его, и не придаваться ложными надеждами в его сторону.

Минут через пять, Ксандер вышел из гардеробной. На нём была светлая рубашка и тёмные брюки.

– Идём, чего сидишь? – сказал он Веронике, открывая дверь.

– Ты нормально разговаривать умеешь?

– А ты?

– Как же ты меня раздражаешь.

– Ну и на этом спасибо.

Завтрак, конечно, уже закончился. Никто не будет ждать этих двоих до победного. Ромеро уехал на фирму. Клондин с дочерями расположилась на веранде возле бассейна.

– Где дядя? – спросил Ксандер у Клондин, проходя мимо них.

– А где ему быть? На работе, конечно! – Клондин высокомерно осмотрела Рони.

– Садись! – приказал Ксандер Рони, заставив её вновь почувствовать стыд.

– Ты всегда будешь мне приказывать?

– Тебе не нравится?

– А должно? Ты обращаешься со мной, как с собакой.

– У меня нет собаки, поэтому твоя аналогия неуместна.

– Что? Да причём здесь есть у тебя собака или нет? Я говорю образно.

– Ешь лучше.

Рони не спала практически всю ночь, она переживала за мать и Эрика. То, что он отправил мать в Бразилию, ей сообщил персонал, а вот об участи Эрика она не знала. Не знала, мёртв он или жив. Но спрашивать у Ксандера ей было страшно, она не хотела очередной раз ощутить его гнев. Но переживания сильнее, они перебороли страх. – Ты отправил мою мать в Бразилию?

Ксандер положительно кивнул.