Страсти у вулкана

Но именно этому человеку она могла бы однажды доверить себя и свое будущее. И она поняла это сразу, едва только увидела его в окно своей комнаты в самый первый раз, когда он устраивал вечеринку в ночном саду.

Даниэль подняла глаза и встретилась взглядом с Марком Роснаном. И она поняла, что он понял, что тут что-то не так.

– А вы правда писатель? – срочно спросила Даниэль только для того, чтобы что-то спросить.

– Правда, – сказал Марк Роснан.

– А что бы вы посоветовали читать в моем возрасте? – спросила Даниэль.

– Читай все подряд. Все ненужное отсеется, все нужное останется само.

– А прозу писать легко? – спросила Даниэль.

– Ну что ты, это очень тяжело. Гораздо легче выпекать пирожки или продавать жареную картошку.

Даниэль улыбнулась. Марк Роснан протянул ей последний апельсин.

– Это все, – сказал он.

А потом он сел в свою машину.

Марк Роснан завел машину и медленно поехал к дому. Он подъехал к гаражу, открыл пультом ворота, поставил машину в гараж и вышел на улицу.

Даниэль тем временем подошла к своему дому. Она поднялась по ступенькам и, остановившись у входной двери, оглянулась.

Их дома стояли друг против друга, а это было очень близкое расстояние.

И Даниэль посмотрела на Марка Роснана. А Марк Роснан оглянулся и тоже посмотрел на Даниэль.

И, быть может, они оба поняли, что все, что в этой жизни происходит, происходит вовсе не случайно. А может, это понимал пока только один из них. Это было не важно.

Важно было то, что все, что в этой жизни происходило, происходило действительно не случайно. Не случайно и все.

Несколько дней спустя весь город стал свидетелем еще одной ситуации. Рано утром, когда птицы в зелени деревьев еще только углубленно размышляли, нужно ли уже громко петь и всех будить или еще не нужно, прямо перед домом Даниэль упал на землю такой крепкий и устойчивый почтовый ящик.

И тут же в дверях дома показалась довольная Даниэль, почему-то с лопатой. Она подошла к почтовому ящику и принялась пристраивать его обратно в землю. Она копала яму поглубже и устраивала в нее столб, на котором крепился почтовый ящик. И у нее, разумеется, ничего не выходило.

Весь город потом еще целых две недели говорил о том, что Даниэль специально подкопала под почтовый ящик накануне. А иначе бы не случилось то, что случилось немного позже в то же самое раннее утро.

А немного позже в то же самое раннее утро Марк Роснан, который тоже всегда просыпался задолго до солнца и первых птиц, устал наблюдать из окна за безрезультатными действиями Даниэль.

Он вышел на улицу, перешел дорогу, взял в руки почтовый ящик и с силой воткнул его в землю. Ему даже лопата не понадобилась.

– Большое спасибо, – с восторгом сказала Даниэль.

Марк Роснан внимательно посмотрел на нее.

– Так неожиданно все случилось, – сказала Даниэль, оглядывая свой почтовый ящик.

Она заложила свои кудрявые волосы за уши и куталась в теплую кофту. В такую рань, оказывается, еще прохладно.

– О чем ты хотела поговорить? – серьезно спросил Марк Роснан.

– Обо всем, – тут же сказала Даниэль.

Марк Роснан улыбнулся.

А потом он вытащил из пачки сигарету и сел на скамейку. Даниэль села рядом.

– Спрашивай, – сказал Марк Роснан.

– Люди меняются? – спросила Даниэль.

– Люди всю свою жизнь меняются, – сказал Марк Роснан.

– Постоянно? – удивилась Даниэль.

– Постоянно, – подтвердил Марк Роснан.

– А идеалы рушатся?

– Рушатся. На то они и идеалы.

– Значит, идеалов не бывает, – сделала вывод Даниэль.

– Бывают, – сказал Марк Роснан, – но они тоже непременно меняются, а потому и рушатся.

Даниэль задумалась.

– Значит, ничего вечного в этой жизни не бывает? – сказала она.

– Но почему же, – совершенно серьезно сказал Марк Роснан, – вот жизнь, например, вечна.

– Ну-у, – протянула Даниэль, – это же еще совершенно неизвестно.

– Почему же, известно.

– И где доказательства?

– Мы с тобой и есть доказательства.

– Это как?

– А ты только представь, что тебя никогда не было и больше никогда не будет. И все это обойдется и без тебя.

Даниэль внимательно посмотрела вокруг и тоже внутренне согласилась, что, мол, да, это трудно будет себе представить.

– Доказательства на уровне чувств? – сказала Даниэль.