Трансатлантическая кошка

Трансатлантическая кошка
Екатерина Викторовна Паршукова

Книга для тех, кто готов мечтать, ловить ветер странствий и приключений. В ее основе лежат реальные события трансатлантического перелета, выполненного в 2015 году частными российскими пилотами на крохотных самолетах авиации общего назначения. Мир малой авиации, красота земли и опасности неба, которому нет границ. Расширение книги дополненной реальностью сохранит атмосферу приключений даже после того, как вы перевернете последнюю страницу.

Трансатлантическая кошка

Екатерина Викторовна Паршукова

Редактор Светлана Воробьёва

Дизайнер обложки Юлия Космынина

Иллюстрации для обложки Виктория Гусакова

© Екатерина Викторовна Паршукова, 2023

© Юлия Космынина, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0060-5728-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Эта книга переписывалась раз пятьдесят – не меньше. Когда пишешь историю о живых людях на основе реальных событий, каждое предложение вызывает бурю споров, даже если ты пишешь в основном о Крыльях и Небе. Представьте, что вы автор – то есть практически демиург реальности своей книги. Но вместо того чтобы сидеть на уютном литературном Олимпе, размышляя над красивой обложкой для своего творения, вы с ужасом наблюдаете, как по страницам бегает десяток ваших персонажей – и они с вами спорят, машут руками, доказывают, возмущаются тем, как вы их описали и какие слова им присвоили. Не говоря уже о том, что любое событие, даже самое пустяковое, каждый помнит по-своему. А ещё есть редактор, который уверен, что читателю будет интересно не то, что вы написали, а совсем другое, то есть прямо противоположное, и он рвётся исправить каждое второе предложение, потому что оно слишком длинное или короткое, просторечное или заумное.

Думаю, так чувствовал себя Бог после сотворения Земли, когда обнаружил, что только самые ленивые его создания не вопрошают в своих молитвах: «Господи, зачем же ты сотворил в моей жизни такую фигню?». А где-то на заднем плане Дьявол в лице Редактора в это время злорадно потирал руки: «А я говорил тебе, что надо было версию 2.4 оставить, а ты мне все о честности перед людьми втирал и о великом художественном замысле!».

Когда мельтешение версий перед глазами достигло своего апогея, я просто объявила их все плодом моего больного воображения, предположив, что жанр приключенческой повести имеет полное право на гиперболы и литоты, а уж пытливый ум читателя сам подскажет ему, что есть правда, а что придумано ради красного словца и является всего лишь художественным вымыслом.

Это книга с дополненной реальностью. В конце каждой главы вы увидите QR-код. Наведите на него свой смартфон, и он перенесет вас в архив фотографий, иллюстрирующих события, описанные в книге. Я, конечно, не могу дать стопроцентную гарантию, что они будут храниться в интернете вечно, но постараюсь поддерживать фотоархив столько, сколько смогу. На сайте с фотографиями вы найдёте заметки, которые могут оказаться полезными для пилотов, решившихся на такое же приключение. Только помните, пожалуйста, что всё, описанное в книге, выполнено профессионалами – пожалуйста, не пытайтесь повторить это в домашних условиях. Не забывайте о печальном опыте Икара.

Надеюсь, теперь я могу вернуться к тому, с чего всё начиналось. А начиналось всё с великого двигателя прогресса, спонсора всех открытий и закрытий человечества, лучшего лекарства от сезонных депрессий и вселенской хандры – то есть Шила в попе.

Часть первая. Дорога в небо

– Скажите, для чего мы летаем?

– Чтобы прокладывать новые маршруты.

– А для чего их прокладывать?

– Чтобы наши дети больше знали и, следовательно, стали сильнее.

    В. Синакевич «Дикий»

С чего всё начиналось

В авиации есть такое понятие, как FerryFlight. Оно означает порожний перегон самолёта на новое место базирования или ремонта. В малой авиации, мире крохотных двух-четырёхместных машин, перегонные полеты выполняются нечасто, особенно если речь идёт о перемещении самолета из Америки в Россию или Европу: лететь через океан в тоненькой скорлупке с крыльями, чья скорость редко превышает скорость обычного легкового автомобиля, слишком дорого и опасно. Чаще всего самолёты разбирают, упаковывают в контейнер и перевозят морем.

Но в некоторых случаях разобрать самолёт невозможно. Тогда в дело вступают перегонщики – пилоты, обладающие достаточными навыками для того, чтобы поднять в воздух незнакомую машину, проложить маршрут на несколько тысяч километров вне воздушных трасс, организовать топливо в пустыне, при необходимости залезть с отвёрткой в двигатель посреди прерий и поиграть с погодой в угадайку. Это не регулярная работа. Она сложная, она хорошо оплачивается, но пилоты, которые берутся за неё, летают не ради денег. Они и сами часто не могут объяснить свой мотив. Просто разводят руками и говорят, что «каждый такой перелёт приносит гораздо больше опыта, чем сотня рутинных полётов, а опыт для пилота – гарант безопасности». Обычно в конце своего сбивчивого объяснения они хитро подмигивают, как будто говорят: «но мы-то с вами знаем, ради чего на самом деле Колумб отправился в Америку, а Гагарин в космос». Ради чего покорители вершин прорубают ступени в вечной мерзлоте, а моряки выходят в море, жадно глотая ветер пополам с солью так, будто только он может утолить их вечную необъяснимую жажду.

Жажда приключений – удивительная штука. Вы можете жить размеренной респектабельной жизнью, каждый день ходить на работу, каждый вечер возвращаться домой, будучи уверенными, что жизнь удалась. Но однажды начинаете замечать за собой совершенно несвойственные вам вещи. Что-то будоражит вас и не даёт спать спокойно. Вы всё чаще и внимательнее рассматриваете фотографии других городов, изучаете расписание самолётов, вглядываетесь в небо. Это ветер приключений завладел вашими мыслями и тащит их все дальше от дома. Вы ищете слово, которое могло бы ответить на вопрос, что с вами происходит, и однажды в каком-нибудь случайном разговоре слышите его. С этого момента вся ваша жизнь подчиняется поиску возможностей для его воплощения.

В моём случае это слово было – Трансатлантика. Впервые я услышала его за полтора года до описываемых событий от моего друга Андрея Кузнецова. В те далекие, сейчас даже для меня удивительные, времена, мы командой из трёх частных пилотов летали по России и ближней Европе на небольших четырехместных самолётах. Сейчас посадочные площадки с маленькими смешными аэропланами есть в каждом крупном городе, и вы наверняка видели фотографии таких самолётов в рекламе развлекательных полётов, воздушных шоу и туристических маршрутов.

Давайте я познакомлю вас с членами нашей маленькой, но славной команды:

Андрей был командиром в наших приключениях. Высокий, крепкий сибиряк с глубоким звучным голосом. Меня всегда удивляла его способность увязывать в один клубок всё: хобби, работу, бизнес, страсть к путешествиям, друзей, отдых, общение и впечатления. Всё должно быть с целью, и чем больше целей в одном приключении, тем лучше. Взрывной, темпераментный, совершенно не нордического характера, способный заключить многомиллионный контракт, одновременно занимаясь переборкой двигателя в тракторе. Помню как-то темной ноябрьской ночью, когда мы на аэродроме допаивали трубы отопления в ангаре, Андрей посмотрел на нас осоловевшим от усталости взглядом и засмеялся: «Три чудака с высшим образованием в драных штанах в два часа ночи паяют пластиковые трубы за бесплатно и рассуждают о ценах на выпивку в ресторанах Парижа и Чикаго – вот скажите мне, как так у нас это получается?».

Илья Александров – полная противоположность Андрею. Обманчиво тихий, худощавый и обаятельный парень, которого всё время хочется по-матерински обогреть и накормить, но который становится железобетонным там, где дело касается техники и безопасности. Талантливый пилот, инженер, ходячая энциклопедия и технический зануда – его страсть к расчёту всевозможных мелочей и стремление сделать всё идеально временами пробуждают во мне желание стукнуть его чем-нибудь тяжёлым. Но именно он научил меня половине того, что я знаю и умею делать с самолётами в воздухе.

Конечно, они сейчас оба поморщатся, читая это описание, но мы же с вами договорились, что все персонажи – это плод моего воображения и имеют полное право не соглашаться с тем, какими в реальности были их прототипы.

Я пилот-инструктор и преподаватель, специалист по авиационной психологии и человеческому фактору, но в нашей команде была вторым пилотом, организатором наземного обслуживания, топлива и досуга. А еще фотографом-летописцем.

Команда людей, совершенно здоровых с точки зрения врачебно-лётной экспертной комиссии, которую мы проходим ежегодно, но безнадёжно больных небом.

Наш путь в авиации когда-то начинался совсем не так, как могли бы представить его люди, садящиеся в кресла современных лайнеров с целью перенестись из сумеречной северной столицы на мягкий песок какого-нибудь солнечного курорта и аплодирующие после посадки экипажу, отгороженному от пассажиров пуленепробиваемой дверью с кодовым замком. На этом пути не было белых отутюженных рубашек с золотистыми погонами, не было латунных крылышек на кокардах. Не было светлых кабинетов с большими столами, на которых разложены аккуратные штурманские расчёты и прогностические карты с разноцветными стрелочками ветров. Не было тонких улыбчивых стюардесс с аккуратно уложенным пучком на затылке, пахнущих кофе и парфюмом из дьюти-фри.

Были холодные бытовки без удобств, открытые всем ветрам пространства грунтовых аэродромов, старые советские самолёты, требующие постоянного внимания, отчаянная нехватка инструментов, вечные потёки масла на рукавах старых курток – масла, застывавшего зимой так, что его приходилось выковыривать ложкой из бочки. Вечный запах бензина и солярки. Километры нечищеного до аэродрома снега, которые мы форсировали, утопая в сугробах, подгоняемые мыслью о том, что надо успеть дойти, подготовить самолёт и, если повезёт, слетать пару кругов до того, как солнце опустится за горизонт, завершая короткий питерский день. У нас не было толковой литературы и учебников, зато были инструкторы, которые могли процитировать любую формулу наизусть и готовы были отдать нам столько знаний, сколько в нас могло влезть, и еще немного сверху.

Как бы странно это ни звучало, но это было невероятное везение, что мы встретились с малой авиацией именно в тот момент, когда она только появилась в России и в ней не было почти ничего, кроме заслуженных самолётов и людей с горящими глазами, устремлёнными в небо. Начало – возможность побыть первопроходцами.

А как еще человек может испытать себя и мир вокруг? Почувствовать себя героем приключенческого романа на планете, которая уже изучена вдоль и поперек, где на всех вершинах установлены десятки флагов, в морские глубины водят экскурсии аквалангистов, а надежда на звёзды и другие миры столь призрачна, что даже писатели-фантасты зачастую пренебрегают ею, отдавая предпочтение темам апокалипсиса, роботов и искусственного интеллекта.

Это сложно объяснить, и, наверное, кажется слишком самонадеянным, но где-то в глубине каждого из нас сидит стремление хоть немного изменить этот мир к лучшему. Сделать что-то такое, что до нас еще никто не делал, пощупать, понять, отработать до чёткой понятной схемы и передать другим. Конечно, нам хотелось испытать все возможности авиации, найти найти единомышленников, посмотреть, что может учудить наша маленькая авиагвардия.

Это был период знакомства с крылатой техникой, умеющей перемещаться во всех трёх измерениях. Время познания фантастически красивого, и в то же время опасного, необъятного неба. Мы читали, спрашивали, искали, изучали, щупали руками. Смотрели видео и фотографии западных коллег. И летали – так много, как могли, складывая каждый полет в копилку навыков, опыта и будущих возможностей.

И вот однажды я услышала слово «Трансатлантика». В этом слове для меня зазвучала вся романтика странствующих душ – от капитанов древних парусников до пилотов «Конкорда»: с вечными льдами, мощью струйных течений и неповторимой смесью запахов разогретого солнцем пластика, отработанного масла и керосина. Сказано оно было вечером субботы на аэродроме Гостилицы – небольшой взлётно-посадочной площадке в Ленинградской области, которая на долгие годы стала базой и вторым домом для нас и десятков людей, бредящих полётами.

Как-то вечером мы сидели там в небольшом домике напротив взлётно-посадочной полосы и строили планы. К этому моменту Илья с Андреем уже облетели большой кусок России, всю Прибалтику и мечтали о чём-то большем. И вот в масштабе этого «большего» фантазия буксовала – планы строиться не хотели. Всё в них было как-то не так: одни казались слишком банальными и скучными; другие интересными, но слишком сложными.

– Илюха, мы должны слетать Трансатлантику, – задумчиво произнес Андрей, размешивая какао в белой чашке с надписью «СЛА-2006». Это какао он привозил откуда-то в промышленных количествах, и пыльный шоколадно-кофейный аромат с тех пор у меня плотно ассоциируется с выходными на аэродроме, – если человек не развивается, он деградирует. Летая вокруг хвоста, мы с тобой утрачиваем даже те навыки, которые уже успели приобрести. Да и надоело на каждый простой полёт готовиться как в первый раз. Надо сделать один раз что-то глобальное, и тогда всё, что кажется сейчас сложным, в сравнении сразу станет простым.

– Принципиально именно пересечь океан? – уточнил Илья.

– Конечно! В этом и смысл: если действительно получится слетать через Атлантику, считай, что это половина пути к кругосветному перелёту. А слетать кругосветку – это подтвердить, что мы готовы к любым условиям на нашей планете. А главное – это культовый исторический участок неба, который мы никак не можем обойти стороной.

– И как мы можем это сделать? У нас вроде не валяется вокруг самолётов, способных на такие приключения. Когда и на чём?

– Погоди, не так быстро. Я еще эту мысль не додумал.

– А чего там думать? Ты же сам говорил, что произнесённая вслух идея должна сразу перерастать в конкретику, иначе она так и останется идеей. Сколько лет уже мы собираемся слетать на Гирвас? А это намного ближе, чем океан.

Андрей задумчиво теребил затылок:

– Задача. Нужна задача. Слишком дорогое и сложное приключение, чтобы можно было его слетать просто так ради развлечения. Кроме того, надо разобраться, что у нас с документами. За то время, что мы будем собирать все лицензии и допуски, глядишь, и задача появится. Как только появится цель, всё сразу станет ясно.