Непокорная

– Я вернусь вечером.

– Хорошо, – выдыхаю я.

Не глядя на меня, Келлан покидает палату, а я облегченно выдыхаю и прикрываю глаза. Вероятно, из-за капельницы тело перестает так сильно ломить, а веки тяжелеют. Организм расслабляется, утягивая меня в тревожный сон с ужасными воспоминаниями.

Я просыпаюсь от того, что на меня кто-то смотрит. В глазах еще мутно после сна, но я уже обшариваю испуганным взглядом палату, пока не натыкаюсь на крупную фигуру в углу. С кресла поднимается Дарк и подходит к кровати. Садится на место Келлана и накрывает мою руку своей.

– Я не буду спрашивать, как ты. – Его голос, как всегда, грохочет где-то в глубине его груди. Он выглядит очень уставшим и измученным, на лице проявились морщины. Я никогда не видела Дарка таким и не знаю, в чем причина этого состояния. – Мне нужно поговорить с тобой. Только пообещай избавить меня от истерик, потому что еще одну сегодня я не выдержу.

– Еще одну? – переспрашиваю я, ничего не понимая. Он говорит загадками.

– Просто пообещай и я расскажу все, о чем должен.

– Обещаю, – сиплю я.

Между визитами Келлана и Дарка я просыпалась и Элисон заставила мен поесть и выпить воды, но теперь во рту снова сухо. Тянусь за стаканом на тумбочке и кривлюсь от боли. Дарк протягивает руку и подает мне стакан. Делаю несколько глотков и возвращаю ему.

– Спасибо. Говори, Дарк, я буду держать себя в руках.

– Не знаю, рассказывал ли тебе Келлан, – начинает Дарк, вставая. Он засовывает руки в карманы и начинает расхаживать по палате, – но в спасательной операции участвовал я, Келлан и мои… приятели.

– Спасибо, что спасли меня. – И тут в памяти резко всплывает плач Айви. – Моя подруга! – вскрикиваю я, подаваясь немного вперед, отчего голова начинает болеть сильнее. – Айви. Она была там. Или мне показалось, я не знаю.

– Айви была там, – отвечает Дарк. – Если бы не она, не знаю, спасли бы мы тебя или нет.

– Что? – шепчу я.

Дарк снова присаживается у моей кровати и рассказывает мне все. О том, как спасали нас; о том, что Айви не пострадала за исключением сильного испуга и пары синяков; о том, что Келлан ни хрена не послушался Дарка и не остался ждать в машине, а рванул вместе со всеми в дом Дамиана и сломал несколько челюстей и конечностей; о том, что Кенвуд хотел забрать его клуб вместе со Скоттом Брауном.

– Отцом Айви? – переспрашиваю я.

– Не понял? – хмуро спрашивает Дарк.

– Ты сказал, что твой клуб хотел Кенвуд со Скоттом Брауном. Так зовут отца Айви. – Дарк поджимает губы и сверлит меня взглядом. – Он со своими сыновьями занимается поставками спиртного по клубам.

– У Айви другая фамилия, – медленно произносит Дарк. – Джонсон. Айви Джонсон. – Дарк говорит таким тоном, как будто пытается убедить самого себя в первую очередь, потому что по нему видно, что он уже знает правильный ответ. Я слегка качаю головой и Дарк вскакивает с места.

– Она устроилась ко мне по поддельным документам, – рассуждает он вслух. – Коннору отвинчу голову за то, что не проверил ее. Блядь!

Я подскакиваю от этого рыка, Дарк, словно спохватившись, смотрит на меня и черты его лица смягчаются.

– Прости, Одри, – спокойнее говорит он, а потом возвращается на стул.

– Где Айви? – спрашиваю я.

– Она ушла от меня, – тихо отвечает Дарк, потирая ладони.

– От тебя? Вы были вместе?

– Пару дней всего. А сейчас она ушла от меня.

– Дарк?

– Я даже не успел назвать ей своего имени.

Внутри меня разливается тепло. Хоть я и предупреждала Айви не связываться с Дарком, тогда я действовала исключительно по эгоистическим соображениям, а теперь радуюсь тому, что они вместе. Глядя на перекошенное от боли лицо Дарка, я понимаю, что она дорога ему. И я не могу пожелать для своей подруги лучшего мужчины, чем Дарк. Глажу его ладонь и он поднимает на меня вымученный взгляд.

– Тебе нужно вернуть ее.

– Я не знаю, как, Одри. Я никогда не был в отношениях и не знаю, что скажу ей, когда встречу.

– Почему она ушла?

– Потому что она стала разменной монетой между мной и Кенвудом. Сказала, что сбежала из той жизни не для того, чтобы снова в нее окунуться, еще и таким способом. А я, дурак, даже не понимал, о какой «той» жизни она говорит. Решил, что бредит. Искупал ее и спать уложил, а утром ее уже не было.

– Ты ко мне пришел поспрашивать про нее?

– Нет, я пришел, чтобы узнать, как ты и сказать, что Келлан активно участвовал в операции спасения, но никогда не скажет тебе об этом.

Я слегка улыбаюсь, насколько позволяют саднящие губы. Я и так знаю, что Келлан – мой рыцарь в сияющих доспехах, но мне приятно услышать подтверждение догадкам. И еще более приятно, что Дарк так печется о друге.

– Записывай адрес Айви и слушай меня внимательно. Я помогу тебе ее вернуть.

Глава 36

Келлан

Я подскакиваю на кровати весь в поту. Сердце судорожно колотится в груди, а потребность видеть Одри накрывает ледяным покрывалом все мое тело. С той самой ночи, когда мы нашли ее в темном подвале, я не могу спокойно спать. Никогда из моей памяти не сотрется картинка, как она лежала там голая, избитая и без сознания, на холодном бетонном полу. Как засохшая кровь облепила рубцы от порезов на ее нежной коже. Она даже не всхлипывала и не шевелилась. Мне стало плохо, когда я подумал, что она умерла. Когда подбежал к ней и поднял на руки, я впервые в жизни так отчаянно молился, чтобы она осталась жива. Мне пришлось несколько раз проверить ее пульс, чтобы убедиться, что жилка на ее шее редко и слабо бьется. Тогда на меня накатило такое облегчение, что едва не подкосились ноги.

Это была действительно непростая операция и мы были уже на грани провала, но байкеры свое дело знали. Сигнализация была отключена за несколько секунд до того, как она могла бы сработать. Не был убит ни один человек, что меня поразило. Я был готов входить в дом Кенвуда, буквально ступая по трупам. Но Начо сказал, что все эти люди должны остаться в живых, потому что у него свои счеты с итальянцами. Все вышло именно так, как он приказал. Под конец операции во дворе лежали связанными и с кляпами во рту около двадцати громил Кенвуда. Сам он был прикован к кровати и визжал не хуже свиньи. Если бы я сначала увидел Одри, а потом Кенвуда, то самостоятельно вспорол бы брюхо этому монстру. А если бы нам посчастливилось встретиться после того, как я узнал от доктора Ривза, что с ней сделали эти подонки, то Кенвуд умирал бы долгой и мучительной смертью.

Но всех этих людей взял на себя Начо в качестве оплаты за его помощь нам с Дарком. Поэтому, забрав своих девушек из этого ада, мы с Дарком уехали, оставив Начо разгребать последствия. Дарк только позвонил прокурору и сказал, что дело сделано. Тот должен был позаботиться о последствиях, потому что Кенвуд слишком знаменит в определенных кругах и могут начать возникать вопросы. Я не знаю, чем все закончилось, потому что вот уже две недели провожу в больнице, заботясь об Одри.

Последние несколько дней она идет на поправку и просит меня ночевать дома. Но это не мешает мне целыми днями торчать в больнице, пытаясь привести ее в чувство и окружить заботой настолько, чтобы она забыла все то, через что прошла. Одри отказывается работать с психологом. Я попросил Винса поговорить с ней, но он ответил, что всему свое время. Он сделает все для нее, я уверен, когда наступит подходящий момент. Я разозлился на него и обозвал безразличным мудаком. Даже пытался ударить, но Винс увернулся и сказал, что я должен перестать вести себя как сучка, и довериться ему и его опыту. Стиснув зубы, я последовал его совету. Временами даже немного жалею, что так и сделал. Возможно, стоило настоять. Но пока я следую его совету и молчу, каждую секунду ожидая, что Одри откроется ему.

Айви почти не пострадала. На ее теле нашли только несколько ссадин и царапин. К ней никто не прикоснулся в сексуальном плане, но она получила сильное эмоциональное потрясение. И с ней Винс работает, в отличие от Одри. Возможно, из-за этого я еще сильнее злюсь на друга.

Одри стала как будто пустой оболочкой себя прежней. Она выгоняет из палаты родителей, которые приходят извиниться. Ее мама часто выходит от Одри в слезах и со словами раскаяния, но дочь упорно не желает слушать эти слова. У меня разрывается сердце, когда я смотрю на такую версию Одри. Что-то подсказывает мне, что я, возможно, никогда не смогу вернуть себе ее прежнюю. Но я пообещал себе, что сделаю для этого все от меня зависящее. Держа на руках хрупкое избитое тело, я осознал, насколько сильно привязался к ней, как сильно влюбился. Я дал себе и ей мысленное обещание починить ее и вернуть жизнь в этот взгляд. Только не уверен, что она позволит мне это, но сдаваться я не намерен.

Собравшись, я приезжаю в больницу. По привычке вхожу в палату и застываю на пороге. Там пусто. Кровать застелена, вещей на тумбочках нет, а санитарка моет полы. Растерянно обхожу дверь и убеждаюсь, что вошел в правильную палату. 314В, все верно. Возвращаюсь в палату.

– Добрый день, – здороваюсь и дожидаюсь ответного приветствия от санитарки. – Простите, здесь лежала девушка, Одри.

– Да. Выписали вчера вечером.

– Выписали? – по-идиотски переспрашиваю, силясь переварить информацию.

– Ну да. У медсестры спрашивайте, я не в курсе, мистер, – небрежно отвечает она и возвращается к своему занятию.