Невеста для Мрака

– Что мы будем делать? – испуганно облизал губы золотоволосый лордёшныш.

– Эй, хозяин, – вскинулся Кассли, – вели подать ещё вина!

– А у меня как раз и был такой случай, – с многозначительным видом начал Таббар. – Чудовище выскочило из чащи и набросилось на моего коня. Оно оторвало ему задние ноги одним ударом…

У Мел сделалось такое выражение лица, словно ей туда лимон без шкурки засунули.

Кассли опрокинул свой стакан залпом.

– В Бездну коня! – пробасил Оукмар.

– В бездну! – согласились остальные охотники.

Линуар перестала терзать клавиши. Воцарилась благословенная тишина. Мужчины разразились благодарственно-восторженной речью. На этом вечер, хвала Двуликим, и закончился.

Мы с Мел легли в постель.

А вот мужчины спать не торопились, они всё о чём-то болтали и болтали, бубнили и бубнили. Где силы брали? У меня глаза слипались прямо на ходу.

Вообще байки о том, что мужчины, якобы, молчаливее женщин, это миф. Мужчинами же созданный. Себе в оправдание, надо полагать. Да ни одна баба не способна так трепать языком, как глупое мужичьё. А уж сплетники они и вовсе жуткие. Пошлые в придачу.

– Нет, ты видел? Видел, как на меня хозяйская дочка-то таращилась?

– Не льсти себе. Она с меня весь вечер глаз не сводила.

– А классные у неё буфера. Клёвые сиськи!

– Ага. И зад такой аккуратненький. Как раз по моему вкусу.

Я сжала зубы и отвернулась к стенке. Ну не люблю я, когда о девушках так. Наши сиськи и задница не наша заслуга и не наша вина. Они даны нам от природы и такие, какие есть.

– В этом замке я не чувствую себя спокойно, – перебил пустой трёп Кассли.

– Ну, по крайней мере здесь приятней, чем под проливным дождем, – широко зевнул Джейман, потягиваясь. – А дочка лорда – сладкая курочка.

Опять он за своё, гусь лапчатый!

– Жаловаться грех, – поддакнул Делрой. – Мы сытно отужинали, нас ждут сухие постели. Случались в нашей жизни ночки и похуже этой.

– Мне тоже хозяин не внушает доверия, – покачал головой Ланджой. – Если хочешь выжить, необходимо самому заботиться о собственной безопасности. Поэтому ложитесь в одежде и оружие держите наготове.

– Да ладно! – разочарованно протянул Джейман. – Не думаете же вы, что наш лорд сегодняшней ночью решит изобразить собой волкодлака?

– Погляди сам, – заговорил немногословный Кентар, – на двери ни замка, ни засова. Не запереться.

– Придётся по очереди сторожить за дверью, – подвёл черту под разговором Ланджой, – Думаю, что, скорее всего, наши хлопоты впустую, но осторожность – прежде всего. Дежурить будем по очереди. Все, – Ланджой скользнул по нам с Мел, – кроме женщин.

Я с облегчением натянула одеяло на голову. Конечно, все мы тут только наёмники, но как приятно иногда воспользоваться маленькими привилегиями.

Ночь прошла спокойно. А вот позавтракать спокойно не удалось.

– Зверь! Зверь напал! Снова! – влетел в столовую человек с перекошенным от ужаса лицом. – Тварь из бездны убила всех!

Ланджой поднял голову и посмотрел на ворвавшуюся в зал толпу людей. Казалось, ещё немного, и они перешагнут тонкую грань вменяемости.

– Волкодлаки напали снова!!!

– Быть не может, – решительно заявила Мел. – До полного полнолуния ещё неделя.

– К Слепому Ткачу ваше полнолуние! Слышишь, баба?! К Ткачу! Деревня усеяна трупами! Этому чудовищу нет дела до науки. Оно жрёт людей почти каждую ночь!

Ланджой медленно поднялся из-за стола и, громко стуча каблуками по каменным плитам, медленно подошёл к человеку, положил ему руки на плечи и заглянул в глаза:

– Мы здесь затем, парень, чтобы помочь. И мы поможем. Так что успокойся и перестать орать, как истеричная баба. Пошлите, ребята, глянем, что за хрень здесь творится, – кинул он нам небрежно, даже не оборачиваясь.

Действительность превзошла все ожидания. Человек пять лежали на одной улице, между телегами, лошадиными лепёшками и повседневной утварью. Причём, если сами туловища оказались ещё в относительной целостности, то конечности раскидало повсюду. Всю мостовую залило кровью.

Увидев, как туча мух выползла из приоткрытого рта мертвеца, я не смогла сдержаться. Согнувшись в три погибели, избавилась от всего, что осталось от вчерашнего ужина. После чего приняла решение больше не рассматривать жертвы. Помочь им мой осмотр не сможет, а мне неприятно.

– Волкодлак и вдруг охотится не в полнолуние? – плюнул себе под ноги Таббар, закончив осмотр.

– Это не волкодлаки, – покачала головой Мел, – кто-то другой.

– В любом случае повозиться придётся, – резанул товарищей острым взглядом Джелрой. – А пока избавьтесь от трупов, пока луна не заставила подняться их самих. Выжившие после этого нападения есть?

– Нет. А если бы были?..

– Их пришлось бы убить.

Крестьяне болезненно дёрнулись.

Крутой мужик! Что ещё скажешь? Интересно, а если бы это его мать, сестру или дочь покусал волкодлак, был бы он столь же категоричен? Про любовницу и жену не спрашиваю – этих убил бы, не колеблясь, сомнений нет.

Воистину, полная добродетель, свято выполняющая свой долг так же ужасна, как и разнузданный, кровавый порок. Крайности сходятся, как половинки, замыкаясь в круг.

– Нужно дать родственникам хотя бы проститься!.. – начал, было, достойный человек, но Кассли его перебил.

– С чем? С чем ты предлагаешь им проститься? Вот с этой рукой? Или вот с этой ногой? Или вон с той вязанкой кишок, растянутых по всему переулку?

У меня возникло стойкое желание убить ублюдка. Я ведь уже почти справилась с тошнотой…

– Во имя милосердия, добрый господин, не препятствуйте нам, – мягко сказал Ланджой. – Пусть для всех, кому были эти люди дороги, они останутся теми, кем были, а не тем, что от них осталось. Кэнтар, Оукмар! Очищайте улицу.

Прислонившись к стене, я наблюдала, как ребята запихивают в мешок человеческие останки, привязывая их к телеге. Оукмар подходил первым и набрасывал на мертвеца дерюгу, скрывая его от глаз. Потом они вдвоём переплетали в саван тело, брали его, точно полено и тащили к тележке.

Если бы на месте этих несчастных, безымянных бедняков оказался бы какой-нибудь именитый лорд, помпы и реверансов было бы значительно больше. Но кому нужны люди из массовки? Взгляд любого зрителя способен уследить лишь за жизнью основных персонажей.

Очень жаль, что тварь не порвала в клочья вчерашнюю фальшивую музыкантшу. Её бы уж точно не свалили грязной грудой. Над ней бы справили пышную тризну.