Победа в лабораторных условиях

– Немного скрипки, дорогая? – спросила леди Ор, и Марика застонала от отчаяния. Сколько уже можно!

***

После полдника леди Ор ушла, и её сменил бородатый низенький лорд Трил. Его Марика уважала – раньше он входил в Малый совет, объездил всю Стению и лично, как говорили, обновил программу школ для немагов.

– Ну-с, – как всегда, произнёс лорд Трил, вкатываясь в классную комнату, – ну-с.

Он одевался в тёмно-зелёный бархат и подвязывал бороду пышным жёлтым бантом. Марика, оглядев лорда с ног до головы, сделала книксен и сказала:

– Очень изящная трость, лорд Трил, не видела её у вас раньше.

Лорд улыбнулся:

– Новинка, эскентское стеклянное дерево, – и ловко покрутил чёрную блестящую тросточку в пальцах. – Ну-с, что у нас с вами, леди Марика?

Они разбирали историю и стенийские законы. Матушка твердила, что это слишком сложная тема для ребёнка, но папа считал, что она в самый раз подходит для будущего политика. И Марика была с ним согласна. Как на её вкус, история была куда интереснее скрипки.

– Мы обсудили положение церкви Всевышнего в Стении и за её пределами, – произнесла Марика, садясь за парту.

Лорд Трил примостился в кресло напротив, рядом с большим глобусом, который Марика обожала рассматривать в свободное время, и сложил руки на животе.

– И что вы имеете сказать о положении церкви Всевышнего?

В целом, достаточно много. Марика, выпрямив спину, пересказала, как запомнила, главный принцип почитания магии, которого придерживалась церковь, описала церковные инициативы по работе с немагами и даже вспомнила, что глава церкви традиционно имеет право голоса в Совете магов.

– Недурно, недурно, – покивал головой лорд Трил, – и, возможно, вы теперь предположите тему сегодняшнего занятия?

Марика прикусила губу. Это была их частая игра с лордом Трилом. Он твердил, что в истории, политике и государственности всё взаимосвязано и задача умного человека – видеть эти связи. А потом то и дело он предлагал Марике найти, к чему приводит их ниточка рассуждений.

– Я говорила о голосовании церкви в Совете магов, – медленно сказала Марика, – но вряд ли мы сейчас вернёмся к полномочиям Совета. А разбирать законотворческую деятельность и судебные решения, вы предупреждали, мы станем не раньше, чем через три года. Ещё я говорила о влиянии церкви на жизнь немагов… Ох, – она возбуждённо хлопнула в ладоши, – мы будем говорить о немагах!

Лорд Трил добродушно рассмеялся. Марика села ровнее и оперлась ладонями о крышку стола, готовая слушать.

– Что ж, – кашлянув, начал лорд Трил, – как вы знаете, леди, от природы Всевышний наделил нас всех разными качествами и определил каждому из нас своё место в мире. Ваш уважаемый отец получил от Всевышнего большой магический дар и острый ум, судьба даровала ему место в Совете магов, что справедливо и разумно. Ваш покорный слуга может только восхищаться величием лорда Дойла.

– Зато папа не знает историю так, как вы, лорд Трил, – с улыбкой заметила Марика, и лорд довольно рассмеялся:

– Что ж, очевидно, самим Всевышним определено моё место в числе ваших педагогов. Нам всем, однако, даны магические силы, которые отделяют нас от немагов. Они слабее нас, они лишены способности…

– …Даже камень поднять без помощи рук, – продолжила фразу Марика. – Я знаю про немагов, лорд Трил, основы знаю.

– Конечно. Конечно. Но мне важно повторить это, чтобы снять вопросы, которые могут возникнуть в вашей умной головке, леди. Вопросы о том, почему мы правим немагами, почему мы вынуждены создавать законы, которые позволят защитить их от самих себя. Я слишком много читал лекций в Магистериуме, чтобы не предвидеть этого. Немаги слабы, беззащитны перед нами и недостаточно разумны. Они плодятся бесконтрольно, многие из них предпочитают жить в грязи, даже если предложить им воду для омовения. Они жестоки. Ради забавы они причиняют вред друг другу и даже… – лорд Трил понизил голос, – лишают друг друга жизни. Для потехи, по злобе и глупости. Когда мы с вами сейчас углубимся в законы, направленные на немагов и регулирующие их жизнь, я прошу вас ни на минуту не забывать о том, что я сказал.

– Я поняла, лорд Трил, – тихо отозвалась Марика и повела плечами, как от озноба.

А лорд Трил между тем щёлкнул пальцами, и посреди классной комнаты воспарила знакомая Марике призрачная модель Верхнего города. Без труда можно было узнать и Дворец Совета, и Ориум, место собрания Ковена, и Золотую улицу, и Звенящую рощу. Найдя собственный дом, Марика улыбнулась. Лорд Трил кивнул и снова щёлкнул пальцами – вокруг Верхнего города вырос Нижний. Он был серым, приземистым и очень большим.

– Нижний Шеан, – проговорил лорд строго, – окружает наш анклав плотным кольцом. Это богатый по меркам немагов город, именно он поставляет нам ткани, золото и серебро, которое, кстати, добывается на рудниках вашего дяди лорда Риверса. Вот… – лорд Трил показал на небольшой дом с плоской крышей на севере Нижнего города, – это пункт приёма, точка выхода промышленного портала. Его охраняют, помимо стандартных защитных артефактов, выделенные отряды Жёлтого патруля, как и все важные ресурсные объекты. Объясните мне почему.

Марика прикусила губу, намотала на палец кончик косы и ответила:

– Потому что анклав уязвим, если окажется отрезан от ресурсов.

– Умница.

– Нижний Шеан, как любое поселение немагов, находится в двойном управлении. С одной стороны, всеми местными делами ведает мэр города. С другой – городской суд и Жёлтый патруль. Зачем это сделано?

Вспоминая всё, что слышала раньше про Жёлтый патруль, Марика сказала:

– Мэр лучше знает потребности горожан, а суд, представленный магами, и наш патруль обеспечивают соблюдение законов.

И снова получила похвалу.

Занятие продолжалось ещё полтора часа, пока, наконец, лорд Трил не объявил, что на сегодня достаточно. Чувствуя, что от обилия знаний у неё вот-вот лопнет голова, Марика распрощалась с лордом и отправилась в постель. Гувернантка укрыла её лёгким одеялом и пообещала прийти через час, одеть к ужину.

***

Образованием Марики не зря занимались лучшие педагоги Стении – ей прочили видную политическую карьеру, а её магическая сила находилась на потрясающе высоком для ребёнка её лет уровне. Правда, завистники семьи Дойл часто говорили, что девочка хоть и сильная, но уж больно неинтересная, если не сказать – страшненькая. Даже леди Дойл иногда вздыхала и с надеждой говорила, что девочки вырастают и меняются. На самом деле, Марика была просто невзрачной. Ей достались светлые с лёгкой рыжиной волосы, сухие и излишне пушистые, несмотря на тщательный уход. У неё были слишком светлые брови и такие же ресницы, совершенно незаметные. На курносом носу и щеках то и дело вылезали веснушки. Едва ли она смогла бы повторить триумф своей матери на первом балу.

Но, как рассуждал лорд Дойл, если ведьма такой силы захочет изменить внешность – она сделает это по щелчку пальцев. А вот магический дар не скрыть и не нарастить, коли его нет. Поэтому, запретив жене и нянькам забивать девочке голову ерундой, он нанимал для неё учителей по всем предметам и часто мечтал о том, как однажды она засияет на политическом небосводе Стении, если не всего мира.

Сама Марика едва ли задумывалась обо всём этом. Её мало интересовал вопрос внешности, а вопрос карьеры казался ей заранее решённым и определённым.

Лёжа в постели, она всё никак не могла уснуть, несмотря на усталость после занятия. Она размышляла о словах лорда Трила. Его рассказ о законах, защищающих немагов, хорошо накладывался на нянькины сказки, на рассуждения матушки, на болтовню в Ориуме на праздниках. И пробуждал любопытство. Она хотела бы взглянуть на немагов хоть одним глазком, хотела бы прогуляться по Нижнему Шеану. Её и раньше посещали такие фантазии, но теперь они окрепли.

Сев на постели, Марика прикинула расстояние. Лорд Трил всегда давал подробные географические и топографические справки, так что она могла рассуждать достаточно точно. Верхний Шеан – десять километров в диаметре, если считать линейно, игнорируя подпространства и многослойные карманы. От папиного дома до ближайшей границы, опять же если считать линейно, всего шесть километров. Конечно, придётся постараться, чтобы преодолеть защитные барьеры, но Марика мало в себе сомневалась – она была очень сильной и занималась с отличными учителями. Уж шесть, восемь, десять километров (смотреть на стену, пусть и по другую сторону, скучно) она точно одолеет.

«Я не пойду туда, – твёрдо пообещала себе Марика, – просто посмотрю».

В конце концов, от этого точно вреда не будет. Она посмотрит через портал на жизнь немагов, утолит любопытство, а на следующем занятии с лордом Трилом блеснёт знаниями. Заперев дверь спальни, она прикусила губу и сосредоточилась. Щёлкнула пальцами, помогая жестом визуализировать цель, ойкнула и тут же свернула окошко портала – попала в какую-то прачечную, прямо между простынями.

Сидя такую задачу было не одолеть, поэтому Марика встала, снова прикусила губу. Конечно, леди Ор будет в ужасе! Но это Марику не остановило, и она щёлкнула пальцами снова. В этот раз она специально думала про улицы, но попала в какую-то глухую темень – не разберёшь. Ничего не видно!

Следующая попытка оказалась не сильно удачнее: Марика увидела, как компания грязных мужчин в серой одежде, волосатых и даже на вид вонючих, о чём-то спорила. Наморщив нос, Марика щёлкнула пальцами снова – и прижала ладонь ко рту.

На её глазах целая толпа грязных оборванцев-мальчишек догнала ещё одного. Тот отважно попытался сопротивляться, но его повалили на землю и принялись пинать ногами. Звери! Чисто – звери! Хотя никогда Марика не видела, чтобы щенки так вели себя.

Она не знала, что делать. Вспомнились слова лорда Трила про то, что немаги ради забавы отнимают жизни друг у друга, и ей стало чуть ли не до слёз жалко того мальчишку.

Но ведь не может же она вмешаться?

Она расширила область действия портала, чтобы слышать, что происходит, и тут один из нападавших крикнул ужасное: «Ща я его обоссу!»

У него был резкий грубый акцент, но даже с ним Марика поняла суть фразы. На мгновение она подумала, что это шутка, но отвратительный мальчишка начал расстёгивать штаны, и Марика решилась. Она шагнула в портал, захлопнула его за собой и без колебаний обездвижила всю компанию, потом наклонилась к тому, кого пинали и оскорбляли, и позвала:

– Мальчик! Мальчик, ты жив?

Он повернул к ней лицо, всё залитое кровью, посмотрел в глаза, удивительно тепло улыбнулся и сказал счастливым тоном: