Дважды в одну реку

За эти короткие минуты или часы Даша и сама чему-то научилась, теперь и ей хотелось что-то дать Максиму, и все началось сначала – поцелуи, касания, ее губы на его груди, его руки на ее ягодицах. Яростно – нежно, стремительно – плавно, друг к другу, все ближе и ближе. Он и она и ничего между ними, одежда, условности, его эгоизм, ее страхи. Горячо и щекотно, сильнее и дальше, сдерживаться нет сил, да и желания в общем-то тоже. Апофеоз тепла и света, теперь уж точно он – ее Макс и ничей больше.

В комнате было душно и светло, игривые солнечные лучи заставляли щуриться, а гадкий тополиный пух щекотал ноздри. К ее спине прижимался Максим, и это было чудесно.

– Как ты? – отчего-то робея, спросил Максим.

– Чудесно, – растягивая слоги, пропела Даша, перевернулась так, чтобы быть лицом к лицу с Максом, и прижалась к его губам в легком поцелуе. – А ты?

– Также, – улыбнулся парень. – Я с тобой, разве может быть иначе?

– Хорошо, – прошептала Даша, чуть съехав вниз и прижимаясь щекой к его груди.

– Даша, я у тебя не был?.. – чуть помолчав, все же решился спросить Максим.

– Физически – нет, а эмоционально – да, и это самое главное. Это будет со мной, всегда.

Глава 8

2008 год

Это было невыносимо, она так хотела забыть его, но он делал все, чтобы этого не случилось. Иногда Даша проклинала тот день в середине второго курса, когда дала себе слово, что Макс Звенигородцев будет ее.

Макс был якорем, который стремился удержать Дашу на месте, не дать ей совершить тот прорыв, который она планировала столько лет, раздражающим препятствием на ее пути. Он был тем человеком, из-за которого она плакала по ночам. Однокурсники по аспирантуре в Высшей школе экономики думали, что синяки у нее под глазами – из-за волнения в связи с предстоящей защитой, но Даша-то знала, что причина – в новости о предстоящей свадьбе Максима.

Все было отлично спланировано: в январе она уезжала делать MBA в Уортон, одну из лучших бизнес-школ в мире, потом намеревалась поработать в Америке или в Европе, лучше всего в Швейцарии, конечно. Затем переехать в Москву, а после, может быть, даже вернуться в Ростов, на какую-нибудь топовую должность. Макс ничего этого не понимал – он жил даже не сегодняшним днем, а так – одним моментом, он не понимал и не хотел ее поддержать. Что ж, а Даша не хотела тащить этот балласт, балласт был тем и хорош, что его сбрасывали в нужный момент. Она именно так и поступила.

Уортон манил ее как страна Эльдорадо незадачливых искателей сокровищ в позапрошлом веке, вот только Даша знала, что ее путь не будет омрачен лишениями, страхом и разочарованием. Журнал Fortune, сообщивший, что Уортонская бизнес-школа в этом году возглавила список лучших с точки зрения перспектив трудоустройства ее студентов, стал Дашиным талисманом. Она могла в любое время дня и ночи сообщить, что средний выпускник Уортона в первый год после получения MBA получает 100 тысяч долларов США, в то время как выпускник Гарварда вынужден довольствоваться жалкими 97. Все, что было раньше, казалось лишь подготовкой к самому важному шагу в карьере. Прежде Даша считала, что защита диссертации в Высшей школе – большой прорыв, но теперь, думаю о своей кандидатской степени как о чем-то свершившемся, не могла довольствоваться малым. Она защитилась в мае, услышала заветные слова, о том, что Голицыной Дарье Михайловне решением ученого совета присуждается ученая степень кандидата экономических наук, но не испытала ничего, может быть, только облегчение от того, что один этап завершен. На последнем ряду аудитории плакала мама, рядом радостно улыбалась Лена, а Даша лишь заставляла себя выдавить даже не улыбку, а так – вялую усмешку. Она – кандидат наук, у Макса в октябре свадьба. Два события, две жизни, которые больше не будут связаны воедино. Еще год назад Даша хотела, чтобы рядом с ее мамой на защите диссертации сидел Максим, увы… она могла строить креативные модели в финансах, но построить хотя бы одну в жизни не получалось, никак…

***

В ноябре в Ростове было еще довольно тепло, но Даша адски мерзла, ее все время знобило, и она надевала толстое кашемировое пальто, заматывалась шарфом, мечтая хотя бы немного согреться. Даша понимала, что слишком устала, что спать по 4 часа уже второй месяц – наверное, не лучший вариант, но ничего не могла с собой поделать, работа, которой она сейчас занималась, была так хороша, что жалко было упускать хотя бы один момент. После возвращения из Москвы Дашу взяли в ростовский офис «Тройки-Диалог», лучшей российской инвестиционной компании, дали хорошую должность с серьезными поручениями, даже, зная, что она уедет меньше, чем через полгода. Даша должна была оправдать доверие, она и оправдывала его.

Тогда в мае, едва узнав, что Макс придумал такую глупость – «жениться», Даша малодушно подумала остаться в Москве и доработать в Deutsche Bank, где она с успехом провела прошедшие полтора года, но это было бы слишком просто, слишком слабо. В конце концов, Ростов был не только городом, в котором жил Макс, это был, прежде всего, город, в котором жила мама, и, конечно, перед отъездом в Америку на два года Даше хотелось побыть рядом с ней.

Она медленно брела к своей машине, субботний вечер – время для романтических свиданий или хотя бы посиделок с подругами в маленьком кафе для всех нормальных людей. Для молодых и амбициозных будущих инвестбанкиров – это прекрасное время, чтобы забраться под теплое одеяло и, наконец, позволить себе заснуть. Романтика и посиделки – это все уже было, да и не с кем ей так теперь проводить вечера. Начинать с кем-то встречаться накануне отъезда – нерациональная трата времени, а подруг почти не осталось: девочки из Универа слишком завязли в гламуре и в поисках хороших мужей, Лена много работала, а выходные старалась проводить со своей дочкой, которая росла болезненной и немного капризной. Что ж, значит, теплая ванна, мягкая пижама и бокал коньяка. Даша открыла сумку, чтобы достать ключи из машины, и увидела, что телефон, переведенный в беззвучный режим, яростно вибрирует на дне. Она нехотя достала его: Максим, сбросила звонок. Двенаднцать пропущенных вызовов – интересно, что нужно от нее счастливому молодожену. Даша отлично помнила, сегодня было пятнадцать дней, как он женился на юном беззащитном создании из какого-то отдаленного насаленного пункта, выбившейся в Университет, а затем с помощью Макса – и в люди.

Даша вставила ключ в зажигание и услышала, как мерно заработал автомобиль – трехлитровый Инфинити – сплошное баловство, мамин подарок. Даше будет жалко с ним расставаться перед отъездом, но ладно потом мама сама поездит на красивой и мощной машине. Начался мелкий дождь, дворники лениво махнули по стеклу, короткий отрезок пути, светофор, поворот, слева – еще один, тот, на котором она всегда поворачивала к дому родителей Максима. Интересно, зачем он звонит? Что ему нужно? Они ведь решили: Даша ему не подходит, она слишком много времени тратит на учебу и на работу, она не хочет останавливаться и ничего менять, еще хотя бы лет пять, а, может, и больше. Она – эгоистка, не видит никого вокруг, оторванная от реальности личность, которая на карте видит не города, а финансовые центры. Она – все это и даже больше. Макс хочет другого, он не может ждать, ну и ради Бога! Тогда зачем же он звонит?

Даша припарковалась возле набережной – тихо и безлюдно, то, что нужно, поплотнее замотала шарф и подняла воротник пальто. В дальнем углу бардачка лежала пачка сигарет, Vogue с ментолом, Даша не то, чтобы курила, но могла выкурить одну или две в месяц, она, может, курила бы и больше, но, смешно сказать, в 25 лет не умела обращаться с зажигалкой, царапала колесиком пальцы, рискуя обжечь руки или подпалить одежду. Сегодня ей было все равно. Макс уже две недели был чьим-то чужим мужем, она сделала абсолютно все на работе и старшие коллеги просто выпроводили ее домой. Даша стояла, чувствуя, как ветер пронизывает тело, вдыхала горький табачный дым, отчего-то вспомнилось, как Макс и его тогдашняя подружка в Универе курили одну сигарету на двоих. Она бы так не смогла.

И все-таки, зачем же он звонит? – Даша достала телефон и ответила на шестнадцатый, после пятнадцати неудачных попыток, звонок.

– Собирай свои вещи и уезжай! – раздался громкий голос Максима. Странно, при ней он никогда не кричал, – как-то отстраненно подумала Даша.

– Я уеду, уеду, а ты оставайся тут. Я даже подумать не могла, что ты можешь быть таким невыносимым! – женский визг резанул по нервам.

– Прекрати на меня орать, веди себя прилично! – снова заговорил Максим. – У тебя вообще нет ни грамма воспитания, Даша бы так себя никогда не вела, – Даша понимала, что подслушивает семейный скандал, но заставить себя отключить телефон не могла, тем более, после того, как услышала свое имя от этой – жены Максима.

– Как же вы мне все надоели с этой Дашей! Вся твоя семейка: Даша-то, Даша-сё, вот бы и женился на своей Даше, – прокричала деревенская девчонка, про себя Даша называла ее именно так.

– Даша, ты здесь? – тихо проговорил Максим, ее Макс.

– Здесь, – еще тише ответила Даша. Боже, она не должна была брать трубку, не должна, но она так хотела услышать его голос.

– Я выставил ее вон, – те самые слова, которые ей так хотелось услышать, и которые она не должна была слышать.

– Молодец!

– Смеешься?

– Нет, не смеюсь. Зачем ты звонишь мне?

– Чтобы сказать об этом.

– Думаешь, я хочу об этом слышать?

– Надеюсь.

– Зря.

– Даша!

– Нет, Максим, я слишком устала, – Даша прервала разговор и теперь невидящим взглядом смотрела на экран телефона. Она и правда слишком устала, от Максима, от самой себя, от того хаоса, который всегда царил в его жизни и который легко врывался в ее, стоило только соприкоснуться с Максом.

Даша медленно шла к машине, ее трясло и подкашивались ноги. Это холод и усталость, – успокаивала она себя, слишком мало сна и слишком много кофеина. Она так старалась идти вперед, не оглядываться, не вязнуть в прошлом, но Макс одним своим звонком, звуком своего голоса сводил все усилия на нет. Даша ненавидела его и, наверное, все еще любила.

Он выставил ее вон, деревенскую девчонку, которая исполнила ее, Дашину мечту, длинное платье и свадебный торт, Макс, немного взволнованный, но все такой же бесшабашный, его имя и ее: муж и жена. Это все глупость и мещанство, никому ненужные ритуалы, – убеждала она себя. Это до чего же нужно опроститься, чтобы устраивать всю эту возню со свадьбой и гостями, приглашениями и кольцами? Ей ничего этого не нужно, у нее совсем другие цели. Какое простое и правильное слово: цели, именно так во множественном числе.

Даша не заметила, как доехала до дома, поставила машину и под усилившимся дождем вбежала в подъезд. После возвращения из Москвы она стала жить отдельно от мамы, одна. Это было правильно, по-взрослому, но иногда так грустно, что хотелось рыдать. Мама была совсем рядом через два дома, но все же собственная квартира давала Даше чувство самостоятельности и возможность хоть иногда позволять себе не соответствовать строгим маминым стандартам. Она вошла в квартиру: много места и света, минимум мебели и красок. «Слишком стерильно», – говорила мама, убеждая Дашу, добавить «какое-нибудь яркое пятно». «Оставь все, как есть. Мне нравится, и я скоро уеду», – отвечала Даша, желая отстоять свое, не мамино представление о доме.

Макс выставил девчонку, а, значит, может и развестись с ней, – думала Даша, снимая пальто.

Макс говорил о ней, даже ссорясь с этой, своей женой, значит, он думал о ней, – не могла успокоиться Даша, вставая под струи горячего душа.

Она должна выкинуть его из головы, не отвечать на его звонки, ничего уже не будет. Через два месяца нужно ехать в Уортон – бессмысленно начинать то, что не сможешь закончить, – убеждала себя Даша, наливая полный бокал коньяка.

Еще год назад, услышав скандал между Максимом и его женой, его слова, обращенные к ней, Даша бросилась бы звонить маме, спеша все рассказать и услышать совет, сейчас все изменилось. За последние месяцы Даша, наконец, поняла, что есть вещи, о которых маме не следует знать, так будет спокойнее всем. Ведь именно из-за многочисленных рассказов о глупых поступках Максима, о ее обидах, мама терпеть его не могла. Даша прощала парня, а мама нет. И потом мама была мудрой, а Даша, когда дело касалось Звенигородцева, глупела до состояния неразумного младенца.

Максим может быть свободен, а, значит, кто помешает ей добавить парня к своим мечтам? – была последняя Дашина мысль перед тем, как провалиться в сон.

Хмурое утро, сбитые простыни, хочется спать. Еще глубже забраться под одеяло, раскинуть руки в разные стороны и не начинать новый день. Новый день, новые мысли, еще один шаг к намеченным целям.

Кто так настойчиво звонит ей в дверь? Жаль, дверной звонок нельзя сбросить так же легко как телефонный.

За что они платят консьержу, охраннику или как еще называют того человека, который спит у входа в подъезд?

Господи, а вдруг что-то случилось?

Даша вскочила с кровати и бросилась к двери, на ходу натянув махровый халат. Она бросила взгляд на экран видеозвонка и, как-то отстраненно заметив фигуру Максима, распахнула дверь.