Его чужая жена

Это разозлило виконта даже больше, чем ее магия, которая – о, он это почувствовал! – стала еще сильнее.

– Ради всего святого, Дениза, ты – моя жена! – раздраженно прошипел виконт.

– Жена? – Она истерично рассмеялась. – Тони, ты сам отказался от меня!

– Прекрати истерику, – поморщился Энтони. Желание прошло, оставив на душе какой-то мерзкий осадок. Виконт с опаской подошел и снова присел на край кровати. – Поверь, я желаю этой близости не больше, чем ты.

– Но тебе нужен наследник, – кивнула Дениза, слова мужа уязвили ее даже больше, чем попытка насилия. – Что же такое случилось, Тони, что ты перешагнул через себя и приехал? Все дело в моей магии, верно?

– Какая разница? – Виконт делано пожал плечами.

– Ты прав – никакой! – Девушка встала и накинула на плечи шаль, пытаясь укрыться от его взгляда.

– Хочешь сказать, что отказываешь мне? – Тони недоверчиво посмотрел на жену.

– Ты удивлен? – Дениза вновь истерически рассмеялась, смех оборвался всхлипом. – Уходи.

– Нет. – Муж встал и подошел, нависая над ней. – Это мой дом, Дениза, а ты – моя жена. И ты обязана…

– Я перестала быть твоей женой, когда ты выслал меня сюда! – выкрикнула она. – Хотя я… Полгода, Энтони! Полгода ты не вспоминал обо мне, и вот теперь…

Дениза закружила по комнате, силясь успокоиться, наконец она замерла у окна, всматриваясь в темноту за стеклом.

– Я просто хочу знать почему. – Голос звучал очень глухо. – На это я имею право…

Виконт скривился и смерил ее надменным взглядом. Он часто прибегал к этому приему, когда хотел избежать неприятных вопросов.

– Поговорим об этом после ужина, будь добра спуститься в столовую! – процедил он и вышел, даже не подумав забрать фрак и галстук.

Дверь захлопнулась. Дениза вздрогнула словно от удара и затем, медленно повернувшись, зло посмотрела на лежащие на кровати вещи.

Как обычно, все сшито лучшими портными столицы: простая элегантность и ничего лишнего. Ее платья, которые она привезла из Ландау, были такими же. Девушка задумчиво подошла к кровати, двумя пальцами подняла фрак и переложила на стул, после чего позвала служанку.

На то, чтобы привести себя в порядок, ушло гораздо больше времени, чем предполагала Дениза: после дневной скачки и сна волосы спутались. Горничная еле смогла их расчесать. Закончив, миловидная пухлощекая девушка вопросительно посмотрела на хозяйку, ожидая приказа, какое подать платье. Та пожала плечами, показывая, что ей все равно.

Поджав губы в знак неодобрения, горничная принесла ей одно из тех, что были заказаны еще в Ландау к медовому месяцу: золотистый шелк и шоколадно-коричневый шифон, отороченный серебряным кружевом. Портниха прислала платье как раз в тот день, когда разразился скандал с мужем, и Дениза так ни разу его и не надела.

Девушка с сомнением посмотрела на струящуюся ткань.

– Зачем ты принесла это платье, Молли? – холодно спросила она. – Я ведь не собираюсь никуда выезжать.

– Приехал ваш муж, миледи, неужели вы не хотите доставить ему удовольствие? – Горничная с укором посмотрела на свою госпожу.

Для деревенской девушки все было просто. Когда-то господа поссорились, а теперь виконт приехал, чтобы вернуть жену. Наверняка когда хозяева помирятся, то уедут в Ландау, возможно захватив с собой нескольких слуг из имения.

Дениза горько усмехнулась, прекрасно читая мысли горничной:

– Его удовольствие волнует меня меньше всего.

Не желая больше говорить на эту тему, виконтесса позволила горничной облачить ее в платье и даже вплести в волосы золотистую ленту в тон, но перчатки надевать не стала, лишь накинула на плечи шаль, желая подчеркнуть, что это – всего лишь семейный ужин.

Когда девушка спустилась вниз, Энтони был крайне голоден и зол. Он и не подумал подняться в свою комнату, чтобы надеть другой фрак, – так и остался в жилете и с распахнутым воротом. Бросив на жену взгляд, не предвещающий ничего хорошего, виконт холодно протянул руку, которую Дениза так же холодно проигнорировала. Лакей, распахнув перед хозяйкой двери столовой, невольно помог избежать очередной ссоры, и супруги чинно сели за стол.

В комнате было очень сыро. Живя в имении одна, Дениза предпочитала есть либо у себя в спальне, либо в более уютной и современной гостиной. Столовая же с ее каменными стенами и узкими стрельчатыми окнами удручала, наводя на мысли о склепе.

Весь ужин прошел в напряженном молчании. Дениза старательно ковыряла кусок курицы на тарелке, бросая на Энтони быстрые взгляды. Она никогда не видела его столь решительным раньше, и это заставляло сердце сжиматься от страха. Никто не будет вмешиваться, попытайся муж применить насилие.

Виконтесса могла рассчитывать лишь на свою магию, но слова церковной клятвы связывали ее, требуя подчинения мужчине. В Ландау вообще не слишком жаловали магический дар у женщин, и потому в церковном обряде всегда были формулы подчинения. Хотя не поразила же Денизу молния в спальне?

Это было странно. Как и то, что виконтесса смогла свободно воспользоваться своим даром против мужа. В Ландау у нее не получилось, но теперь…

– Ты даже не притронулась к еде. – Голос мужа звучал очень резко.

Это вывело девушку из раздумий.

– Ты просто не заметил. Я поела.

– Кого ты пытаешься обмануть?

Вопрос застал врасплох.

«Себя, – вдруг подумалось Денизе. – Я пытаюсь убедить себя, что ничего не происходит».

Она закрыла глаза, затем открыла и решительно посмотрела на мужа, гадая, насколько он изменился.

– Может быть, все-таки перестанешь смотреть на меня с таким испугом, словно я – чудовище? – Тони не скрывал раздражения. – В конце концов…

Виконт осекся и бросил быстрый взгляд на слуг. Это не прибавило ему настроения, он одним глотком допил вино и со стуком поставил бокал на стол.

– Продолжим наш разговор позже.

Энтони встал и вышел, оставив свою жену одну за столом.

Прикусив губу, Дениза долго сидела и смотрела в тарелку, избегая сочувственных взглядов лакеев. Наконец успокоившись настолько, чтобы не расплакаться, отложила приборы, сдернула с колен белую льняную салфетку и, все еще избегая смотреть на слуг, вышла в сад.

Из окна своей спальни виконт внимательно следил за тем, как его жена бродит по дорожкам парка. По тому, как Дениза куталась в шаль, было видно, что ей холодно, но она упрямо продолжала прогулку, словно опасаясь идти в дом.

Энтони не знал, что ему делать. Направляясь сюда, он ожидал, что жена будет по меньшей мере признательна за проявленное великодушие, но Дениза вела себя так, словно это он перед ней виноват. Он, а не она!

Сен-Клер отошел от окна и задернул пыльные выцветшие шторы. Виконт был уверен, что Дениза обрадуется его приезду и оценит его поступок. Но вместо этого жена сопротивлялась так, словно была девицей.

Не ожидавший такого отпора с ее стороны, виконт растерялся. Церковные клятвы, принуждавшие жен покоряться воле мужей и не желать им зла, вдруг оказались бессильны. Они не могли сдержать магию Денизы.

И вот теперь Энтони стоял в промозглой спальне, совершенно не зная, что ему делать со всем этим.

Закралась мысль, что развод, возможно, был бы уместнее, но это займет время, которого у виконта попросту нет: вот уже третий раз за год его пытались убить.

Первый раз это случилось на охоте, сразу после того как Дениза отправилась в Клер-холл. Лорд Руперт Сен-Клер, кузен и пока что единственный наследник Энтони, вернувшись с континента по окончании войны, позвал родственника охотиться на лис.