Шестая сказка

– Но ведь так не должно быть! – вскричала в небеса девушка. – Если брак заключен без согласия, должен существовать путь для его расторжения!

В воздухе удушающе запахло цветами.

– Ты чувствуешь? – вновь обратилась к Мирасу Амаль.

Парень кивнул, оглядываясь по сторонам в поисках источника аромата.

Молодым людям было совершенно невдомек, что это Рамина в этот момент усыпала их общую могилу цветами из сада. Срезанные стебли истекали горьким соком, бархатные бутоны же, увядая, испускали яркий, терпко-сладкий запах.

4

Мысль, что брак без согласия можно расторгнуть, показалась заманчивой и легла на благодатную почву.

Мирас задумался, что, в общем-то, ему ведь не пророчили, что встреча с его единственной возлюбленной состоится сразу, что перед ней его не ждут ни испытания, ни злоключения, ни смерть. Пока ничто происходящее не противоречило предсказанию, ведь Амаль супруга ему только формально, он ее не любит. Наверное, встретить суженную можно и в Вечном Мире? Чтобы оправдать надежды матушки стоило постараться.

Амаль тоже прикинула, что после расторжения брака душа ее вырвется из этого плена, бесплотным духом она облетит все земли, которые прошел отец, ступит везде, где ступала его нога, вдохнет воздух, которым дышал он, и не важно, что никто не перемолвится с ней словечком, не прикоснется, не разделит печаль, это и лучше!

Только как провернуть задуманное? К кому обратиться? Где тот судья, что рассудит, объяснит и восстановит справедливость? Мирас и Амаль единственные на этом пятачке.

Они попробовали так и сяк изложить свою просьбу. Однако слова улетали в бесконечность, не давая облегчения, не принося никаких даров, не подсказывая решение проблемы.

– Может все гораздо проще? – неуверенно предположила девушка и бросила на Мираса неожиданно робкий взгляд из-под длинных ресниц. – Нам только стоит решиться.

– О чем ты? – он и предположить боялся, что имеет в виду Амаль, хотя, наверное, догадывался подспудно.

Она указала вперед, туда, где разлилась бесконечная тьма. На миг возникло чувство, что та прислушивается к их разговору, ждет, замерев, боясь разбить их решимость даже легким вздохом.

– Нас не станет, – выдохнул парень.

– А разве сейчас мы есть?

Показалось, или ее глаза цвета янтаря и впрямь заволокло слезами?

– Конечно. Вот мы! – не зная, что еще сделать, Мирас вскочил на ноги и потянул к себе Амаль, заставляя подняться и ее. – Чувствуем, существуем, мечтаем. Ты видишь меня, я вижу тебя. Истлевает наша плоть, но она лишь как старое платье, выброшенное старьевщику. Сама суть не исчезла! – его слова звучали все увереннее. – Посмотри, под нашими ногами тропа, мы можем пойти по ней. Наверняка, впереди окажется тот, кто ответит на наш вопрос. Вечный Мир населён не меньше, чем мир живущих, иначе, куда делись все те, кто умер до нас? Или мы одни так обласканы Создателем?

Амаль, пожалуй, впервые внимательно смотрела на своего супруга и слушала его. В его словах было здравое зерно. И вправду – куда ушел отец, испустив дух? Мать? Тысячи других людей? Они свято верили в Вечный Мир, где встретятся обязательно, когда придет их час. Не может же случиться, что все они ошибались.

Мирас протянул Амаль руку. Девушка взглянула на нее, а потом вложила свою. Пальцы молодых людей скрестились, и, сделав глубокий вдох, Мирас и Амаль сделали шаг вперед. Потом еще и еще. Световой круг растягивался.

Тьма уже не казалась такой зловещей. Казалось, что где-то там она усмехается над пустой осторожностью. Ей-то было давно понятно, что они не враги со светом, а лишь две грани одного целого, им не обойтись друг без друга, и играют они всегда дуэтом, а не соло.

Пройдя уже довольно большой путь, Мирас и Амаль обернулись назад: там тянулась тропа, колосилось поле, вспархивали птицы, спугнутые непонятно кем, бабочки трепетали крылышками. Вполне себе обычный мир, спокойный и понятный. И только осознав это, юноша и девушка решили отпустить руки. Теперь они просто шли плечо к плечу, не особо представляя, куда именно придут, но уже твердо зная, что впереди получат ответ.

Когда на Вечный Мир опустилось подобие земного вечера, молодые люди присели, решив, что не мешало бы устроить привал. Особой усталости они не чувствовали, но и отказываться от телесных привычек не решались.

– Матушкину сырную лепешку! – выдохнул Мирас, уже по опыту догадываясь, что та окажется в руках у Амаль, иначе бы он загадал наваристый бульон, но девушка вряд ли бы удержала большой чугунный котел.

– Ох ты! – поймала та.

Пузырчатая румяная лепешка оказалась весьма кстати. Молодожены разделили ее поровну и с аппетитом съели.

– Птичье молоко! – пожелала с загадочной улыбкой Амаль, и расхохоталась, когда с неба ничего не упало. – Так и знала, что торговец надул Рамину!

Она поведала, как мачеха купилась однажды на россказни мошенника, обещавшего ей необычайное омоложение и красоту, и продавшего ей втридорога целый кувшин якобы редкого напитка, по вкусу и виду напоминающего самую обыкновенную сыворотку. Рамина берегла питье, расходуя по глоточку, пока то однажды окончательно не прокисло. Однако встреченный повторно мошенник клялся и божился, что его вины в том нет, не иначе виновата зависть соседей, увидевшим, как невероятно хорошеет благородная дама.

Мирас хохотал, представляя это. Из глаз его вновь текли слезы, но уже не от огорчения, что ему не суждено исполнить матушкин завет. Амаль тоже смеялась, как-то абсолютно неуловимо становясь довольно хорошенькой. Щеки ее раскраснелись и обзавелись милыми ямочками, губы стали пухлее. Она, устав убирать за спину растрепавшиеся волосы, собрала их в толстую косу.

Юноша нарвал большой пучок травы, смял его наподобие подушки и предложил жене вздремнуть. Когда девушка легла, он снял с себя архалук и укрыл ее. Амаль благодарно вздохнула и закрыла глаза. А Мирас, лег рядом, закинув в рот сорванную травинку, и принялся гонять ее из одного угла в другой. И вдруг в пустом небе начали зажигаться звезды. Он сам не поверил своим глазам: одна, вторая, третья.

Созвездия пересказывали Мирасу материнские сказки и мифы, прочитанные в книгах. Большая медведица шла впереди своего медвежонка, змееносец воевал со змеей, заяц убегал от стрельца, а лебедь улетал от орла. Все оживало, и юноша сам не понимал, спит он или бодрствует, умер или продолжает жить, но в лучшем из миров.

5

Утро разбудило Амаль и Мираса птичьим гомоном. Две птахи вспархивали и камнем падали на землю, били крыльями, разевали клювы и пищали-пищали. Юноша вскочил и бросился было к ним, но остановился, увидев змею. Та шипела и увивалась рядом с гнездом с тремя крошечными птенцами. Разинув рот, высовывала раздвоенный язык. Мирас оказался совсем не готов, что в Вечном Мире может существовать подобное.

А змея уже обратила внимание и на него. Приподняла узкую головку, опустила, приготовилась к броску, сжав в пружину гибкое тело.

Но тут на нее обрушился град ударов. Амаль молотила по хищнице палкой, грозная, как разряд молнии, не замечая, что змея уже безвольно лежит на земле, а птахи разлетелись в разные стороны.

– Гадина! Гадина! – не могла остановиться девушка.

Такая Амаль пугала Мираса, пожалуй, даже больше змеи. Он вновь задумался о своей суженной, которая… Которая, что?

В их земном мире тоже водились змеи. Начни девушка визжать, она бы не помогла ни Мирасу, ни птахам. Но вот вернутся ли они в гнездо после такой фурии в человеческом обличье?

Впрочем, Амаль потихоньку угомонилась. С отвращением на лице отбросила палку и отошла в сторону.

– Струсил?

Представилось, что сейчас супруга набросится уже на него, измочалит, как несчастную змею.

Мирас обиженно нахмурился. Вчера ему показалось, что Амаль – приятная девушка, и они могли бы подружиться. Но теперь он засомневался после такого выпада.

– Струсил? – повторила она.

– Разве я не человек и не имею права бояться? – гордо вскинул голову Мирас.

– Мы оба уже не люди, – вдруг резко сдалась Амаль и, сгорбившись, поплелась по дороге.

Он нагнал ее, только убедившись, что птицы вновь вернулись в гнездо. Для него было важно знать, что птенцы не погибнут, что Вечный Мир не омрачиться для него этим дурным событием, слишком жизненным для неживого.

Говорить не хотелось. Но и молчание казалось колючим и неуютным. Уж поскорее дойти куда-нибудь, где можно получить ответ!

А дорога все тянулась и тянулась. Бесконечной лентой стелилась под ногами, ни камешка, ни выбоинки – не упадешь, не оступишься. Вечный Мир удивлял: что-то в нем осталось от того, а что-то резко отличалось. Мирас глянул по сторонам, уже отчаявшись увидеть хоть что-то другое, а не поля, не перелески вдали, и воспрянул: глаз выцепил хижину на поляне. Юноша дотронулся до Амаль, привлекая внимание, и указал на новый объект.

– Не боишься, что там сидят разбойники? – ядовито поинтересовалась девушка.

– Не боюсь, – в тон ей отозвался Мирас, – что с меня взять, ни денег, ни сокровищ, ни удовольствий? Вот тебе бы я советовал поостеречься, хоть ты и невесть какая красавица, – и, не глядя на нее, свернул к хижине.