Переходный возраст II – Абсолютное счастье

А у меня начиналось время творческих перемен. Я вставала рано утром и рисовала, я могла не спать всю ночь, всю ночь творить, потом могла отсыпаться весь день. Меня ничего не тревожило, я жила в своём внутреннем мире, в мире своего творчества. В мире, где всё было так, как хотела я. Ведь сюжет своих картин придумывала я сама, и никто мне не указывал, как и где надо рисовать. Художники – это люди, которые должны быть свободны в своих действиях, это я точно знаю, это испытала на себе.

Мне хотелось создать свою выставку, но для этого мне необходимо было закончить несколько картин. В родном городе я уже попросила Витю продать мою машину и мою мастерскую, чтобы была возможность арендовать зал и сделать хоть какую, но рекламу моей выставки.

Так бы я и жила до возвращения Ани в своём творческом хаусе. Хаус был у меня дома, и это мягко сказано. Я практически не убиралась и толком не готовила. Вся полностью я была погружена в свои картины, в свои работы, в свою мечту.

Если бы не мой друг Гриша, который придумал за меня, как я проведу эти выходные. Я не могла ему отказать, ведь была у него в долгу, за все те услуги, которые он сделал для меня.

Глава 16. Дождь

Гриша сказал мне собрать небольшую дорожную сумку и сказал, что мы отправимся в удивительное место, но не сказал куда.

Мне пришлось просто доверяться ему, ведь друзьям надо доверять.

Когда мы оказались в аэропорту и стали проходить регистрацию, я поняла, что мы летим в Париж.

«О, нет», – подумала я, но сказала:

– О, да.

– Ты мне говорила, что с какого-то времени ты разлюбила французский язык, я хочу, чтобы ты снова в него влюбилась, а также провела мне экскурсию по всем знаменитым местам этого города.

Обратного пути у меня уже не было, я сразу отпустила все мысли, которые возвращали меня в последнее моё путешествие в Париж, и решила, что это всё к лучшему.

В самолете меня немного стала трясти от всех воспоминаний, которые сразу нахлынули на меня при мысли о Париже. Но я стала отгонять всё это прочь. На меня смотрел довольный Гриша, и мне хотелось соответствовать ему.

– Ты рада?! Ты была в Париже?!

– Я рада, была, но это было давно.

– Хорошо, значит, будем вместе его изучать и открывать для себя.

– Будем вместе, – немного натянуто улыбнулась я и, посмотрев в иллюминатор, закрыла глаза. Через несколько мгновений, как мне показалось, мы уже приземлялись в Париже.

Оставалось собрать себя в пазл, иначе моё состояние и не назовёшь.

– Сейчас в гостиницу, а потом сразу пойдем смотреть Эйфелеву башню, ты не против?! – радостно ко мне обратился Гриша.

– Нет, конечно, я только «за».

Расположившись в гостинице, Гриша, как полагается друзьям, забронировал нам разные номера, за это я ему снова очень благодарна, приняв душ и немного отдохнув с дороги, мы отправились на экскурсию.

Эйфелева башня.…… Описывать вам её во второй раз уже не буду, да и нет у меня таких эмоций, какие были при моём первом посещении Парижа.

Первый раз я замечала только одни плюсы, сейчас же я стала обращать внимание на минусы. Около башни было огромное количество туристов, ничем было просто дышать, не то, чтобы любоваться красотами данного сооружения. Башня потеряла свой былой вид, было видно, что она нуждается во многих местах в реконструкции, да и вид с башни был уже совсем не такой, как в тот раз. И неудивительно, что через час нашей экскурсии начался дождь, который спугнул огромное количество людей. Париж уже не был ярким и красивым городом, он за несколько минут стал тёмным и унылым. Париж плакал, вместе с ним плакала и моя душа, находясь в городе любви без любви.

Дождь очень сильно стал расходиться, и мы с Гришей побежали в ближайшее кафе.

В тот момент, когда мы бежали, мне почему-то захотелось остановиться и постоять под дождём, мне казалось, что мне станет легче. Гриша тянул меня за руку, а я, отпустив его руку, встала и, подняв голову наверх, на это тёмное Парижское небо, загадала желание. И пусть я знала, что это желание не сбудется, я сама не дам ему сбыться, но я просто его загадала, так хотело моё сердце в данный момент, и так желала моя душа в эту самую секунду.

– Пойдем скорее, ты вся мокрая, заболеешь, – тянул меня Гриша.

Забежав в кафе, я увидела, как многие люди были расстроены из-за того, что дождь спугнул их прогулки по Парижу, а я наоборот, была счастлива, ведь дождь в Париже подарил мне мечту.

– Давай пей горячий чай, ты вся дрожишь, – заботился обо мне Гриша.

– Гриша, дождь невероятный, скажи, скажи?! – донимала его я.

– Скажу, но всё-таки он не входил в мои планы, у нас так мало времени, чтобы всё увидеть.

– Мне нужен листок и карандаш, пожалуйста, скорее, прошу тебя, – я просто жаждала всё нарисовать, всё, всё. Такой Париж, такой Париж ещё не видели мои картины.

– Гриша обратился к администратору кафе, но тот долго не мог его понять.

Тогда вмешалась я, и на своём ненавистном французском языке дала понять официанту, что Гриша несколько минут назад просил у него. Официант меня сразу понял, заулыбался, дал мне чистый лист бумаги и карандаши. Да, только в Париже, даже в кафе есть весь такой арсенал. Город художников, что ещё сказать.

Я села за наш столик с Гришей и стала кидать наброски на лист бумаги, эти наброски перейдут в мою картину в дальнейшем.

Гриша, молча, наблюдал за мной, но не проронил ни слова, за это ему огромное спасибо, за то, что дал сосредоточиться.

После того, как я закончила творить, Гриша посмотрел в окно и произнёс:

– Дождь практически закончился, может быть, пойдём, погуляем?!

– Конечно, – довольная собой и сложившейся ситуацией, согласилась я на предложение Гриши.

– Ты, наверное, хочешь посмотреть на Мулен Руж?!

– Да, хотелось бы.

Теперь я взяла за руку Гришу, и мы отправились смотреть на знаменитое здание в Париже.

– Интересная постройка, – говорил Гриша, рассматривая старинное здание публичного дома.

– Хочешь посетить, там до сих пор идут представления?! – предложила я, вспомнив, что Андрей хотел этого в прошлый мой приезд в Париж.

– Да нет, нет желания, – на удивление Гриша мне отказал.

– Хорошо, пойдём дальше, – немного расстроенная ответила я, так как почему-то самой уже захотелось посетить Мулен Руж.

Мы снова прошлись по узким улочкам Монмартра, увидели лавочку, на которой снимали фильм «Амели», посмотрели на скульптуру, которая называется "Человек, проходящий сквозь стену", я вспомнила, как рисовала её. Она уже была изучена мной и моим профессиональным взглядом.

Всё было, как тогда, всё так, всё, но ощущения не те, далеко не те.

Я успокаивала себе тем, что может быть это просто из-за того, что первый раз всегда завораживает, поэтому и ощущения другие, запоминающиеся, второй раз уже просто не удивляет, и дело далёко не в том, что в этот раз со мной Гриша, а в тот раз был Андрей.

– На сегодня всё, уже поздно, да и холодно стало после дождя, – обратился ко мне Гриша.

– Да, ты прав, поедем в гостиницу, закажем в номер еду и посмотрим какой-нибудь фильм, можно и французский.