Поцелуй меня в макияж

– Что? Зачем? – попятилась я к мраморной стене.

– Твоя тушь растеклась, как у панды. Глаза не щиплет?

– Не щиплет!

Я капризно замотала головой, надув губки.

Тимур беззвучно рассмеялся и закрыл кран.

– Ладно. Давай, хоть макияж снимем, – погладил он меня по щеке. – Слышал, девушки обязательно должны его снимать, чтобы кожа отдыхала.

– Откуда ты знаешь такие вещи? – захохотала я пьяненьким смехом.

– Ты же не первая женщина, с которой я… имею дело.

Тимур запнулся, словив мой недовольный взгляд.

Его рука потянулась за спонжиком и розовой водой для снятия макияжа, которые я так непредусмотрительно оставила на раковине!

Как теперь выкрутиться?!

– Не двигайся, чтобы в глаз не попало, – смуглая рука мужа потянулась ко мне, как в замедленной съёмке. Спонжик близился к лицу, будто разрушительная катастрофа.

Чистый триллер!

Я в упор прилипла к холодной стене, до боли впившись в неё лопатками.

Мозг лихорадочно заработал, перебирая все возможные варианты спасения.

Убежать? Но ноги не держат.

Разыграть внезапный скандал? Но язык заплетается.

Решение вспыхнуло в голове, как лампочка.

– Хочу тебя! – зарычала я тигрицей, схватив Тимура за ворот футболки.

Ошарашенный муж выронил спонжик. Туда же упала его удивленная челюсть.

– Ты что творишь, женушка? – упёрся он руками в мою талию. Пытался отшутиться, но голос предательски дрогнул.

Пока я губами ласкала его кадык и мягкую плоть под подбородком, Тимур рвано вдохнул воздуха. Его пальцы машинально сжали мою талию, но уже не для того, чтобы придержать, а чтобы притянуть ближе.

Я улыбнулась сквозь поцелуй.

Дерзкий соблазн – самый верный способ отвлечь моего Тимура от любых лишних мыслей.

– По-моему, это в тебе говорит «Микаэлла», – надломленным голосом сказал муж.

– Какая разница? Бери, когда дают, – прошептала я распухшими от поцелуя губами. – Разве с размазанной тушью и в черной футболке я не похожа на рок-звезду?

Тимур мучительно сглотнул, отчего острый кадык подпрыгнул. Как и желание в его штанах.

Это «желание» поднималось так быстро, что штаны вздыбились палаткой.

Нужно закрепить эффект.

– Футболку ты на меня накинул, – полушепотом сказала я. – А вот трусики – забыл.

Выдержка Тимура лопнула окончательно.

– Вот злодейка! Умеешь соблазнить! – прорычал муж.

Он подхватил меня под бедра и понёс в спальню.

Уронил на матрас и навис сверху, тяжело дыша.

Задрал мою футболку, жадно сжимая холмики грудей, которые давным-давно заждались ласки.

Муж замер.

– Я люблю тебя, – вдруг признался он, сверкнув серыми глазами.

Ласково потёрся лбом о мой лоб.

И этого стало достаточно, чтобы я… разрыдалась.

– Любишь? – всхлипнула я, с недоверием глядя в его глаза.

По щекам брызнули солёные слёзы. Мир расплылся грязными красками, а я продолжала рыдать.

– Что такое, солнышко? – встревожился муж. – Принцесса моя! Конечно люблю! Теперь ты моя жена. Почему ты плачешь?

Он принялся судорожно вытирать мои слёзы. Смотрел на меня с тревогой в потемневших глазах. Явно растерянный и сбитый с толку.

– А ты будешь любить меня некрасивой? – сквозь всхлипы спросила я.

– Некрасивой? А с чего тебе стать некрасивой? – удивился Тимур.

Я заревела с новой силой. Волна горя хлынула из души, прорвалась наружу надрывным плачем. Я ощущала себя самой несчастной, отверженной и одинокой душой на этом свете.

– Буду-буду! – поторопился ответить муж. – Буду любить тебя некрасивой!

– А старой и больной? – захлебываясь, спросила я.

Новая волна рыданий подкатила к горлу, как тягучий ком.

– Буду! – Тимур осыпал моё лицо чмоками и поцелуйчиками. – Буду любить тебя косой, рябой, хромой и лысой.