Университет Видеоигр. Том I

– А теперь катись отсюда – почти хором заявили подписавшие, всучив бумагу послу.

Послу ничего не оставалось, кроме как, свернувшись в калачик вернуться туда откуда он пришёл – войну-то проиграли не страны этих представителей. На следующий день в этом же самом месте к компании ликующих подписчиков договора присоединились герои войны которых награждали. Среди них оказался и тот самый мальчик.

– Александр Блюм! – торжественно объявил Джугашвили, вручавший награды русским солдатам – За проявленное мужество, гордость, отвагу и риск от имени Союза Советских Социалистических Республик я присуждаю тебе…

Дальше шло перечисление многочисленных наград разных степеней во время которого рот у него был до ушей.

Когда люди увидели все его награды, то не смогли сдержать своего восхищения от того, маленький мальчик превратился в героя войны и спасителя огромного количества невинных людей.

Все начали ему хлопать, но аплодисментов он не услышал, поскольку после того как ему дали микрофон, чтобы он произнес важную, вдохновляющую, мудрую, наполненную глубоким смыслом речь, он внезапно упал навзничь с закрытыми глазами, почувствовав острую, пульсирующую боль в голове.

Глава V. Неопознанный объект. 9 мая, 1965 год – 5 декабря, 1971 год

Первое, что Александру ударило в уши, были гудки осциллографа. Он с трудом разомкнул свои глаза, ничего не соображая и будучи не в состоянии вспомнить ничего кроме собственного имени и с трудом определился что находится в больнице. Герой войны заметил, что часть головы и груди в области сердца у него перевязаны.

В этот момент к нему в палату зашла медсестра. Когда их взгляды пересеклись, то она, широко раскрыв рот, выбежала обратно откуда пришла.

– Он живой! Живой! Живой, слышите меня! – кричала она на ходу.

Бедный пациент все также совершенно ничего не понимал.

– Что произошло? – спросил он, когда в палату зашел еще и главврач – Что все это значит? – Он удивился не столько происходящим в тот момент событиям, сколько своему голосу, который изрядно погрубел.

– Вы были ранены двумя пулями в сердце и мозг неизвестными людьми. Вас едва удалось спасти. К сожалению, вы потеряли значительную часть вашей жизни в коме – более двадцати пяти лет. Сейчас 1965 год – пояснил врач.

Блюму во все это не верилось. Это казалось ему какой-то глупостью, ведь по законам анатомии и физиологии он должен был быть давно как в могиле. Ну не могла его кома длиться так долго, ну не бывает такого в природе!

– Еще так как вы герой войны – не бойтесь, денег с вас брать не будем, излечим задаром – добавил доктор, когда увидел, что пациент все это переварил – Скоро мы вас выпишем. Состоянию вашего здоровья ничто не угрожает. Тем более мы вкололи вам тайную сыворотку, так что ваш психологический возраст не отстал от биологического.

После этого оба удалились из кабинета. До вечера он пролежал на своей койке, пытаясь восстановить хоть что-то из тех событий. Единственное, что он вспомнил – что его за что-то награждали. Во время предавания своим воспоминаниям он, по привычке коснувшись сначала подбородка, а затем и всей нижней половины лица, нащупал достаточно густую растительность после чего глянул на себя в недалеко стоящее зеркало и диву дался как из маленького мальчика превратился в крупного с довольно красивыми чертами лица мужчину – кариего цвета глазами, блондина по волосам до середины шеи, легкой горбинкой на носу и толстыми, мясистыми губами.

Вечером к нему снова зашла медсестра.

– Я знаю, что ты расстроен. – сказала она – Но я знаю, что отлично поднимет тебе настроение.

– И что же? – спросил Александр, с трудом выдавливая из себя слова.

– Сейчас увидишь.

***

Через три недели медсестра посреди ночи ворвалась в палату своего больного, с которого ей теперь было велено не спускать глаз. В полной темноте мужчина успел заметить на ее лице смесь счастья и чувства влюбленности.

– Мой дорогой пациент, у меня к вам новость – сказала она, нежно прижимаясь к нему и целуя в щечку.

Тот догадывался, что она хотела ему сказать и хотел оттолкнуть девушку от себя, но в последний момент передумал.

– Подтверждено, что вы полностью здоровы. Сегодня вы выписываетесь. И еще – она добавила – Я жду малыша. И судя по срокам, вы его отец. И кстати, я Анна.

Александр уже жалел, что родился с сильной половой конституцией и что медсестра, пользуясь его беспомощностью соблазнила его и забеременела. В какой-то момент ему показалось, что лучше бы он умер.

Но его мыслям помешала открывающаяся дверь в которой медсестра и новоиспеченный отец увидели раздраженное и злое лицо главврача. Оно так покраснело, что можно было подумать что он страдает куперозом. Вены на его лице так расширились, что чуть не лопнули.

– Ты уволена! И мы расстаемся – бросил он своей подчиненной. Я думал ты мне женой будешь, а ты предала меня. Ты изменила мне!

– Да пошел ты, урод старый – огрызнулась предательница.

Главврач тяжело вздохнул, но дар речи тут же вернулся к нему.

– Нет, это вы оба немедленно отсюда убирайтесь! Живо! Это моя больница! – его рот переполняла слюна.

Александр и Анна не стали сопротивляться. Последняя еще и напоследок плюнула прямо в лицо своего уже бывшего начальника.

Выйдя на улицу лицо мужчины обрело радость. Не было уже той ужасной войны, Советский Союз процветал и как будто заново воскрес из тридцатых годов – времен Сталина, его наградившего и уже ничто не напоминало ему об огнях родного дома. Крепко сжимая одной рукой Анну, он немедленно потащился с ней в загс.

Там роспись прошла очень быстро, ни у Анны, ни от Александра ничего не потребовалось. На удивление оба новоиспеченных супруга были однофамильцами.

– Объявляю вас мужем и женой. Желаю вам долгой и счастливой жизни. – объявили им в загсе.

– Пойдем ко мне. Жить будешь у меня – и они оба направились к дому, который оказался не так уж и далеко. Супруг был вынужден с ней согласиться, так как постоянного места жительства у него, увы не было.

Придя в дом к жене, он увидел, как небедно она живет – прямо-таки уменьшенная копия дома, в котором обычно живут президенты.

– Вау! – воскликнул он – Ну ты даешь, красава моя!

– Тебе нравится?

– Еще бы! Хотел бы я еще знать где мы сейчас находимся?

– В самом центре СССР – ответила Анна.

Уже через полчаса они сидели в обнимку и смотрели телевизор. Тут Анна переключила канал и Александр увидел на нем незнакомого ему человека. Этот человек был в официально-деловом костюме синего цвета с медалями и с прямоугольной головой, которая была напичкана короткой черной залысиной, седеющими бровями, волевым толстоватым носом на котором взгромоздились округлые очки с тонкими губами и узкими темно-серыми глазами. Подбородок, а тем более скулы у этого человека сильно не выделялись.

– Анечка, скажи мне пожалуйста, кто это такой.

– Так это Леонид Ильич Брежнев, новый правитель нашего чудесного государства.

Этот человек говорил что-то о всеобщем коммунизме, каком-то съезде, о человеке с фамилией Гагарин и его некой неудачной космической экспедиции повлекшей за собой его смерть. Но понять о чем говорил этот человек Александр не мог и просто отключил телевизор.

Последующие шесть лет в жизни Александра Блюма оказались на удивление довольно приятными. На протяжении этого времени Блюму-старшему казалось, что ему даже повезло – сразу после ужасной трагедии, унесшей все жизни членов его старой семьи он обрел новую. Опасения насчет того, что с женой придется разводиться не оправдались. Анна была и отличной домохозяйкой, и заботливой матерью, и прекрасной любовницей и даже иногда подрабатывала, оказывая людям медицинскую помощь, да еще в добавок и красавица – черные волосы коротки, сероватые глаза, маленький тонкий нос и тонкие красивые губы. Сам мужчина закончил в Москве военную кафедру. В браке шестого февраля родился мальчик, которого назвали Саймоном – эдаким экзотическим вариантом имени Семён, но несмотря на красоту родителей, получился он средненьким, очень неоднозначным – волосы русые, то темные, то светлые, средней длины, а цвета глаз родителей смешались в его глазах. Внешность и черты лица же у него были достаточно обычными, золотой серединой между чертами лиц его родителей.

Однажды как-то декабрьским морозным воскресным утром, когда отец провожал ребенка в детский садик у них на пути вырос крупный рекламный щит. На нем стоял бело-черный предмет, по форме напоминающий прямоугольную усеченную пирамиду, а рядом приписка: «Первая в Советском Союзе домашняя игровая приставка. Уже в следующем году!». Несмотря на то что прошли они быстро, маленький Саймон успел все тщательно рассмотреть.

– Папа, папа, купи. Папа, папа, я хочу такую же или купи хотя бы компьютер – хныкал он всю дорогу. Это было отличительным его качеством. Если ему что-то было нужно, он мог запудрить мозги лишь бы он это получил.

– Хорошо сынок, только потерпи пару месяцев.

После того, как калитка в детсад захлопнулась за ребенком, отец отправился домой. Как только нога его переступила порог квартиры, его тело оказалось в крепких женских объятиях.