Проглоченный

– Какая жалость, что пламя не поднялось выше! – пробурчал я, немало расстроившись. – Какая жалость, что ты не превратился в горку пепла. От тебя одни напасти, нечестивое ты отродье!

Вы скажете, что я был слишком жесток с ним. Но поставьте себя на мое место. (Пусть даже такое жалкое место, где я затем обитал.) Кто бы не проявил жестокость? Но теперь я об этом сожалею – до слез!

– У меня нет ног, – закричал деревянный человечек. – Совсем нет! Никаких!

– Ну и куда ты теперь сбежишь?

– Никуда! Я же не могу.

– Это твоя вина. Играть с огнем! Ты же деревянный! Заруби себе это на носу!

– Папа!

– Нет! Ты – предмет, а не существо, – твердо сказал я. – Тут надо провести четкую границу.

– Я – мальчик, – проскрипел он.

– Нет!

– Да!

– Ты – игрушка. Деревянная игрушка. Люди могут тебя использовать, как хотят, а потом класть, куда хотят. И никаких рассуждений! Никаких жалоб!

Воцарилась тишина, в нашем разговоре наступил провал, после чего прозвучал его скрипучий вопрос:

– Но тогда как я смогу быть мальчиком?

– Не сможешь! Даже не думай об этом!

– А я буду. Я этого хочу!

– Погляди-ка, деревяшка. Видишь вон те крючки? Это твои крючки. Там тебе самое место, рядом с моими инструментами и вещами. Рядом с моей кружкой, моей сковородкой.

У меня затряслись руки. Я взял шуруп с кольцом на конце.

– Что это? – спросил он.

– Шуруп с кольцом на конце.

– А зачем он?

– Это полезная штуковина. Если ввинтить этот шуруп в предмет, то я смогу, например, повесить предмет на крючок. Вон на тот пустой крючок. А ну-ка повернись!

– Что ты собрался делать?

– Это займет минуту.

Я взял деревянную куклу, воткнул шуруп между узких плеч и начал ввинчивать.

– Ой! Больно!

– Перестань…

– Ой!

– Еще несколько поворотов. Ну вот.

– Что ты со мной сделал?

– Теперь будешь знать свое место!

Я нацепил его на крючок, и он повис, болтаясь и стукаясь о стену. Стук-стук. Хрясь! Точно повешенный на виселице.

– Сними меня!

– Нет, не сниму. Молчи!

– Как так можно поступать со своим сыном?

– Ты не сын, а марионетка.

– Я сын, баббу. Я сын!

– Маленькие мальчики ходят в школу, маленькие мальчики спят в кроватках, ходят в церковь, лазают по деревьям. А ты кукла и раньше был деревом. Знай свое место!

* * *

Час спустя, удостоверившись, что дверь заперта, я снял его с крючка. Теперь мои руки не дрожали. Я вырезал для него новые ступни. И приладил их тщательно, со знанием дела. Вы бы и не заметили разницы. Как-никак я был местным умельцем-творцом.

– Если ты меня лягнешь, – заметил я, – я снова повешу тебя на крюк.

– Я не буду лягаться. Я выучил урок.

– Ну и молодец.

– Можно мне пойти погулять?

– Нельзя.

Я раскурил трубку. Он испуганно отшатнулся от зажженной спички! И в ужасе глядел на поднимающийся от трубки дым.

– Потуши! Потуши! Мы же сгорим дотла!

– Этот огонь не такой, как тот, что ты развел, – ответил я. – Он безопасен, потому что горит внутри моей трубки.

И я выпустил струю дыма.

– Погляди! Как испортилась погода! – воскликнул он.