Жгучая тайная страсть. Личный театр Эдуарда Тополя

БИСМАРК. А теперь – в атаку! (Азартно набрасывается на еду, рычит и стонет от удовольствия). О, это вкусно!.. В нашей семье все страшные обжоры! Знаете, я завидую вам, русским!..

КЭТТИ в оторопи и восхищении смотрит, как он ест.

Кэтти, душа моя, попробуйте омара… (Орлову) Да, завидую! Вы собрали самые разные племена – от эскимосов на Севере до черкесов на Кавказе и от поляков до каких-то сибирских племен, которым я и названия не знаю. Всех заставили говорить по-русски и создали огромную империю от Варшавы до Аляски! А мы, немцы, занимаем пол-Европы, а живем в разных странах – во Франции, в Дании, в Австрии, и только часть в Пруссии…

ОРЛОВ. Вот я и говорю: месяц назад вы всю Англию напугали, сказали: если станете канцлером, то соедините всех немцев в одну империю.

БИСМАРК, прервав трапезу, внимательно смотрит на ОРЛОВА. Вытирает салфеткой руки и достает из кармана листок с цветной картой Европы.

БИСМАРК. Вот карта Европы, которую я всегда ношу с собой. Смотрите! (Показывает на карте) Здесь живут немцы. И здесь, и здесь, и здесь… И все врозь, в разных странах. Но если нас соединить, что получится? (Сжав кулак, кладет его на карту) Видите? Очертания немецко-говорящих территорий точно повторяют очертания моего кулака!

КЭТТИ. Вуаля! Дядюшка, у вас огромный кулак!

БИСМАРК. Железный кулак! Германская империя! И я дал бы отрезать себе оба уха ради того… (Складывает карту) Впрочем, не беспокойтесь, наш король никогда не сделает меня канцлером. (Возвращается к еде)

КЭТТИ (после паузы, обменявшись взглядом с Орловым). Дядюшка, неужели социалисты на самом деле так опасны?

БИСМАРК (посмотрев на Кэтти и Орлова). Николай, вы позволите мне объяснить княгине реальную суть конфликта?

ОРЛОВ. Конечно, пожалуйста…

КЭТТИ (с обидой, Бисмарку). Попробуйте! Я блондинка, но вдруг не дура?

БИСМАРК (снова вытирая руки салфеткой). Хорошо, мон ами. Слушайте. Мы, немцы, тоже любим заниматься любовью. И – поверьте! – умеем это делать не хуже, а даже лучше многих. Отчего население Пруссии постоянно растет и дает все больше рекрутов. Поэтому король и мой друг военный министр решили срок военной службы для молодежи слегка увеличить с тем, чтобы пожилые люди вообще от службы освободились. Как вы считаете, это логично?

КЭТТИ (посмотрев на Орлова). Н-ну, да…

БИСМАРК. Но если численность войск увеличивается, то и расходы на армию, так?

КЭТТИ. Да, дядюшка.

БИСМАРК. Гуд! Однако социалисты, которых в нашем парламенте теперь большинство, грозят вообще не дать на армию никаких денег. Понимаете? Голосование будет вот-вот, в сентябре, и, если это случится, что сделает король?

КЭТТИ. Я… я не знаю…

ОРЛОВ. Князь Горчаков, зная вашего Вильгельма, полагает, что он сгоряча отречется от власти.

БИСМАРК. Вот именно! И этим подаст пример всем социалистам от Лондона до Москвы! Они решат, что таким образом могут избавиться от всех монархов!

КЭТТИ. А вы монархист?

БИСМАРК. До мозга костей! А всех социалистов я бы изжарил, как баранов! (Принимается за баранину с такой яростью, что слышен хруст костей)

КЭТТИ с восхищением смотрит, как он ест.

Входит АВТОР с новой книгой.

АВТОР (читает). “He ate in order: cold meat, soup, eels, prawns, lobster…» (Спохватывается) Извините… «Он ест все подряд: холодное мясо, суп, угри, креветки, омары, сырокопченую ветчину, жареное мясо и пудинг. Ветчина была его излюбленным блюдом…»

БИСМАРК (перебив Автора, Орлову и Кэтти). Я могу есть угрей хоть каждый день, я даже предпочитаю их форели! (Поглощая еду) Вообще, если бы в Пруссии появилось много таких обжор, как я, наше государство не смогло бы существовать. Я был бы вынужден эмигрировать. (Автору, который собирается снова читать по книге) Хватит цитат, ты портишь мне аппетит.

АВТОР обижено уходит.

КЭТТИ. Кто этот человек? По-моему, он обиделся?

БИСМАРК. Ничего… Кстати, в Петербурге я брал уроки русского у одного студента. Он замечательный учитель, но даже он не смог объяснить мне это понятие. Почему в ста разных случаях вы говорите это слово? «Я вас обидел?» – «Ничего». «Вы проголодались?» – «Ничего». «Как вы живете?» – «Ничего». Но ведь «ничего» – это ничего, nothing!

КЭТТИ и ОРЛОВ смеются.

Кэтти, вы спрашивали, понравилось ли мне в России? Смотрите… (Снимает с руки перстень) Этот перстень я сделал в Петербурге. И на нем выгравировал – читайте, князь! (Подает перстень Орлову).

ОРЛОВ (читает). «НИЧЕГО». (Передает перстень Кэтти)

КЭТТИ. Да, здесь по-русски написано: «Ничего».

БИСМАРК. Это моя память о России. Когда дела идут хуже некуда или настроение швах, я смотрю на этот перстень и думаю: ничего, в России миллионы людей и хуже живут… Ваше здоровье! (Пьет вино)

КЭТТИ (со смехом). Все-таки, дядюшка, мне кажется, что даже для немца вы поглощаете слишком много вина и пищи.

БИСМАРК. Княгиня, по сравнению с вашей царской кровью я бурш, простолюдин. Мои предки пришли на Эльбу всего четыреста лет назад. Пищей я подавляю свое плебейской вожделение.

ОРЛОВ (с улыбкой). Но пища производит в организме энергию, которая…

БИСМАРК. Правильно! Воспламеняет эрекцию и вожделение! И поэтому их нужно заливать чем? (Жадно пьет полный бокал вина).

Входят ПЕВИЦА с легкомысленным пером в шляпке и ГАРДЕР с письмом в руках.

ГАРДЕР. Господа, сегодня у нас певица из Парижа от самого мсье Бомарше! (Подает Орлову письмо). А вам, князь, письмо.

Вступает музыка. ПЕВИЦА идет по сцене, поет.

ПЕВИЦА.

Хотел бы я вино с любовью
Смешать, чтоб жизнь была полна;
Но, говорят, вредит здоровью
Избыток страсти и вина.
Советам мудрости внимая,
Я рассудил без дальних слов:
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!

ОРЛОВ открывает письмо. БИСМАРК пьет вино. КЭТТИ слушает певичку.

ОРЛОВ (читая письмо, Бисмарку). Барон, вы знаете, что творится в Берлине?

БИСМАРК (отмахнувшись). Нет, я забыл о политике и не читаю газет.

ПЕВИЦА (поет).