используя для названия процесса
в основном матерную брань
и разные медицинские термины.
Наверное, именно поэтому
осторожный Степанов-старший
всех привлекательных дам
политкорректно называл
«спортивными девушками».
Он оказался во многом прав.
Когда Степанов вспоминал дни
своей «абитуры» в общежитии,
где восемьсот лиц женского пола
пришлось на шестьдесят морд мужского,
то первым делом на ум ему
почему-то сразу приходили слова
«промискуитет» и «свальный грех».
Впрочем, история вовсе не об этом.
Июль, жара, пляж, пиво…
Кому охота в этой обстановке
учить какую-то там математику?
Но Степанов честно сходил на консультацию
перед предстоящей контрольной,
где вволю понавыпендривался
перед женской аудиторией,
чересчур ярко блеснув своими познаниями
в области решения примеров и задач.
Тут-то его и срисовали два красавчика-армянина,
Ашот и Мушег Оганесяны,
подошли к юнцу, отвели в сторонку,
сказали волшебные слова: «Брат, памагы!»
а дальше сделали предложение,
которое повергло Степанова в ступор.
В пору молодости жизнь его,
к счастью или к сожалению,
спешила, летела, мчалась вперёд,
постоянно и нетерпеливо спрашивая в лоб:
«Решай, пацан – быть или не быть?»
Опыта у Степанова было слишком мало,
амбиций, наоборот, чересчур много,
в голове гулял шальной ветрюган,
а ответ на вопрос был нужен,
как говорится, ещё вчера.
Но то, что именно он, и только он
стал виновником доброй половины
всех своих собственных бед —
это Степанов признавал безоговорочно.
Не приди он на эту консультацию
или веди себя чуток поскромнее,
глядишь, не попал бы, как кур в ощип.
С виду всё выглядело очень мило.