Хранители. Часть 1 Чужая река

Сергей оторвался от своих размышлений и посмотрел на друзей:

– Да нет, свежие, незаконсервированные продукты в закрытом больше полувека помещении под землёй – это просто никак невозможно объяснить. Да и ненцы бы знали, что тут кто-то чем-то занимается. От них такое не скрыть. И быстро и незаметно такое не построить.

– Какое-то объяснение этому наверняка есть, – пожал плечами Дмитрий, – но мы сейчас вряд ли сможем сами выяснить, почему тут всё вместо того, чтобы давно сгнить и завалиться, находится в практически идеальном состоянии. Даже железо не поржавело.

– Ладно, – вздохнул Сергей, – давайте делать, что должны, а там посмотрим…

– Вот самая правильная позиция, – кивнул Костя. – Куда идём? Командуй.

– Обойдём вокруг сопки, поищем другие строения. Они должны тут быть ещё. Потом снимем сарай и корабль. Вдруг и правда это какой-нибудь древний русский коч или драккар викингов. Уже, наверное, и не удивлюсь… Я в кораблях не очень разбираюсь, но на старую рыбацкую бударку он точно не похож… Потом пойдём обедать.

Но далеко идти не пришлось. Зайдя за ангар со стороны леса, друзья увидели сразу четыре строения. Два из них находились сразу за ангаром и, без сомнения, были обыкновенными деревенскими отхожими местами, а дальше, метрах в семидесяти, вдоль подножия сопки стояли две добротные рубленые избы с печными трубами. Всё пространство между избами и двумя зданиями «неизвестного архитектора» заполняли широкие ряды длинных, потемневших от времени поленниц. Тут же стояло четыре толстых чурбака, на которых рубили дрова, два сколоченных из толстых жердей станка для распиловки брёвен и длинная тележка на толстых деревянных колёсах, предназначенная, по всей видимости, для перевозки брёвен. Между всеми этими сооружениями и поленницами росли высокие, мощные кедрачи. Их ветви ниже пяти или шести метров были спилены, и всё пространство вокруг снизу хорошо просматривалось, а сверху всё, что здесь находилось, скрывали густые кроны деревьев.

– Хорошо спрятали, – усмехнулся Костя.

Сергей достал из сумки карту и, сверившись с навигатором, поставил на ней точку карандашом:

– Вот здесь мы сейчас. Из-за деревьев на спутниковых снимках ничего этого не видно, и на картах вертолётчиков нет обозначения каких-нибудь строений в этом районе. Я хорошо всё просмотрел и поспрашивал у летунов.

Дмитрий удивлённо покачал головой:

– Интересно, где они столько дров нарубили? Сколько шли, ни единого срезанного дерева не видели…

– Ну, точно не бог послал по усердным молитвам! Да, Филя? – ехидно спросил Кот.

Сергей вздохнул и посмотрел на него как на неразумное дитя:

– Ну, конечно же, нет, дубинушка ты наша стоеросовая. Рубили где-то выше и сплавляли сверху сюда по реке.

Костя хотел было что-то ответить, но Сергей уже убрал карту и достал фотоаппарат. Сняв общий вид, он направился к отхожим местам и, открыв их по очереди, снял внутреннее устройство, которое ничем особенным не отличалось. Пройдя между длинных рядов поленниц, Сергей пошёл к стоящей ближе избе и принялся медленно обходить её, комментируя всё на камеру. Дмитрий и Костя шли следом, стараясь не мешать.

Изба представляла собой сруб приблизительно семь на семь метров с двускатной, покрытой почерневшими, но ровными досками крышей. Два больших окна только с одной стороны избы выходили на лес и были закрыты изнутри щитами. Стёкол на окнах здесь не было. Под большим навесом находилась широкая, с коваными петлями дверь. Труба на крыше была выложена из чёрного камня и скорее напоминала каминную, потому что была втрое шире обычной и возвышалась над крышей метра на три. Крыльцо под навесом также было засыпано всяким лесным мусором.

Очистив ботинками песок перед дверью, Сергей повернул уже знакомым способом кольцо и открыл её настежь.

– Это мастерская или кузница… – услышали стоявшие немного поодаль Дмитрий с Костей.

Сергей повернулся и направил на них камеру:

– Парни, откройте окна.

Войдя внутрь избы, друзья сразу увидели стоящую на толстой колоде посередине помещения квадратную наковальню с двумя острыми конусообразными концами по обеим сторонам. А дальше у стены, напротив входа, находилась большая печь. Это была кузница. Открыв окна, друзья стали рассматривать её устройство. Возле выложенной из чёрных камней кузнечной печи с большим жерлом и широким мехом с деревянной ручкой стояли две небольшие бочки и несколько прислонённых к стене щипцов и молотов с длинными ручками. Слева от печи по всей длине глухой стены был сделан длинный, широкий стеллаж, на котором стоял масляный светильник с двумя фитилями и лежало множество различных предметов и приспособлений. Тут были какие-то железные и медные пластины разных форм, прутья, крючки и кольца, топоры без топорищ и железные наконечники разных размеров. Лежало здесь и несколько пар грязных больших варежек, сшитых из кожи. На самом краю стеллажа со стороны двери на квадратной станине было установлено ручное точило с кривой ручкой. Рядом с ним лежало несколько топоров и колунов. Пространство под стеллажом занимал длинный плоский дощатый ящик, наполненный какими-то железными предметами, беспорядочно сваленными, словно на складе металлолома. Над стеллажом вдоль всей стены висела широкая полка, почти полностью заставленная очень интересными старинными предметами, среди которых больше всего было старых поддужных колокольчиков разных размеров. Между ними горками лежали маленькие фигурки, похожие на детские игрушки. Стоял на полке и небольшой, очень изящный бронзовый или медный котёл на трёх ножках с ручками в виде ветвистых оленьих рожек. Он был цельнолитой и украшенный сложным геометрическим орнаментом. Здесь же лежало много крупных бронзовых и медных блях, которыми украшают свои шапки ненецкие женщины. Выше над полкой на вбитых гвоздиках висели кручёные кольца и украшения из белого металла. На противоположной стороне между оконных проёмов висело несколько больших и малых капканов разных конструкций с цепями и без и с десяток железных обручей, какими стягивают бочки. Под окнами стояла широкая лавка с деревянной кадушкой и деревянным черпаком. У входа рядом с дверями на железных крючках висели длинные кожаные фартуки и ещё какие-то тряпки из грубой ткани. Тут же в углу стояли вырезанные из широких досок лопаты и несколько сплетённых из ивовых прутьев корзин.

Сергей обошёл с камерой по кругу всю кузницу, подошёл к полке и, осмотрев её, повернулся к друзьям:

– Теперь понятно, откуда на хальмере колокольчики взялись.

Закончив съёмку, он выключил камеру и принялся рассматривать эту интересную выставку.

– А что это за котёл такой необычный? – спросил Дмитрий.

Сергей бережно погладил рукой красивый орнамент на потемневшей бронзе:

– Кулайская культура. Ранний железный век. Бронзовый котёл в идеальной сохранности. Уникальнейший! Уровень Эрмитажа.

Костя разглядывал предметы, которые были похожи на детские игрушки.

– Это такие же фигурки, как ты нашёл на жертвеннике? – спросил он, показывая фигурку птицы, сидящей на каком-то удлинённом предмете.

– Да, тот же металл, тот же период, – кивнул Сергей. – Только это ручка от ножа.

Кот с любопытством ещё раз осмотрел фигурку и положил её на место.

– А это что за коровьи морды с человеческим телом? – спросил он, показав небольшой плоский предмет с изображением людей со звериными головами.

– Это человеколоси. Пермский звериный стиль, шестой – восьмой век, – глянув на предмет, ответил Сергей. – Ты у меня дома такие видел.

– Точно. А я смотрю – что-то знакомое. У тебя только маленькие они какие-то, а эти большие.

– Они разные бывают, – объяснил историк. – Такие крупные, как эти, большая редкость. Чаще – вон как те, – он кивнул на другие похожие пластины меньших размеров, лежащие тут же.

Дмитрий толкнул Костю в бок и показал на украшения, висящие на гвоздиках над полкой:

– Достань посмотреть, пожалуйста. Ты сможешь дотянуться.

Привстав на цыпочки, Костя снял со стены красивое серебряное ожерелье с золотыми бусинами.

Сергей посмотрел на украшение:

– Осторожно с ним, это булгарская серебряная гривна, одиннадцатый – двенадцатый век. Бусины позолоченные и пустотелые. Не поломайте, пожалуйста. Тоже редкая вещь. А там, – он показал на витые серебряные кольца на гвоздиках, – славянские гривны чуть постарше, чем эта.

– Интересно, сколько всё это собиралось? – спросил Дмитрий.

Сергей усмехнулся:

– Не один десяток лет. И всё это типичные для ХМАО и ЯНАО находки. В Хантах, конечно, больше, они ближе к торговым путям и зажиточнее, чем ненцы, но и у нас тоже много чего находили. Жаль, тут нет иранской или византийской посуды. Ни серебряной, ни бронзовой. Но тут и без неё…

Посмотрев внимательно на стеллаж, Сергей вытащил из кучи разных вещей предмет, похожий на шлем, сделанный из нескольких медных или бронзовых пластин, скреплённых заклёпками между собой, и с двумя небольшими оленьими рожками сверху. Рожки были около пятнадцати сантиметров длиной и сделаны из того же металла, что и пластины.

– Знаете, что это? – спросил Сергей.

– Шапка шамана, – ответил Костя.

Дмитрий согласно кивнул.

– Совершенно верно. Это головной убор шамана. Теперь посмотрите сюда.

Он положил шапку на место, взял со стеллажа ещё два предмета и показал их друзьям. Это был маленький олений рог из меди, похожий на те, что были на шлеме, и ровная широкая медная пластина с дырочками от заклёпок.