Марсианин. Вторжение

– Почему Создатели не переселились на другую планету, если в их распоряжении были такие продвинутые. технологии.

– Кроме Марса на тот момент единственной пригодной для жизни планетой в Солнечной системе был Фаэтон. Это было угрюмое, недружелюбное место. Мало солнечного света, постоянные приливные воздействия от Юпитера, вызывающие непрекращающуюся вулканическую активность. Вода только в виде льда на полюсах и под метровым слоем грунта. В таких суровых условиях могли существовать только простейшие микроорганизмы. На Земле в то время жизнь только зарождалась. Теоретически, на ледяных спутниках Юпитера и Сатурна тоже могли возникнуть условия для жизни. Возможно, она там есть и сейчас. Но это холодные водные миры, которые были бы непригодны для Создателей. К тому же миссией Создателей, назначенной им Творцом, на этом этапе было освоение Марса. Их не интересовали полеты к другим планетам. Эта ветка технологий была слабо изучена. Поэтому ковчег и выглядит так топорно, и даже примитивно. Вместо того чтобы строить на орбите отвечающее миссии искусственное сооружение, Создатели были вынуждены воспользоваться одним из спутников, осколков от Фаэтона, захваченных притяжением Марса. К тому же времени у них было очень мало. Но и так получилось неплохо.

– А если бы мы не прилетели к Марсу? – чуть склонив голову, спросил Теон.

– Я знал, что вы прилетите. Визуальные данные подтверждали, что на Земле последние триста миллионов лет активно развивалась экосистема. При таких темпах вероятность появления разумной жизни была очень высока. Поэтому я ждал. Последние сто лет от Земли шел нарастающий электромагнитный фон, который говорил, что там активно растет техногенная цивилизация. Когда ваш прогресс достиг уровня, способного поддержать регулярные полеты на Марс, я понял, что вы готовы.

– Но ведь мы могли зависнуть на каком-то этапе на 200 лет – и все. Нас бы сжег гамма-всплеск.

– Могли, – не очень уверенно проговорил шаман. – Это была бы… трагическая случайность. Но я готов ждать. Гамма-всплеск уничтожил бы цивилизацию. Возможно, человечеству удалось бы возродиться через несколько сотен лет. Если нет, то эволюция жизни на Земле пошла бы на второй круг и через десятки миллионов лет появился бы новый разумный вид. К тому же у меня всегда оставался вариант возрождения Создателей. Но я наблюдал за Землей и был уверен, что вы лучшее… решение.

– Решение чего? – насторожился Теон.

– Решение проблемы восстановления Марса.

Шаман опустил голову на подбородок и надолго умолк. Совсем как тот настоящий шаман в Африке несколько месяцев назад. Вслушиваясь в верещание цикад в буше, Курц вдруг поймал себя на мысли, что иногда воспринимает его как человека.

– Это потому, что вы мыслите почти так же, как Создатели. Несмотря на физиологические различия, у вас одинаково устроено сознание, – прозвучал в голове голос Фобоса.

– Покажи мне Создателей, – стараясь звучать твердо, попросил миллиардер.

– Вы уверены? – поднял на него глаза шаман и, увидев, как тот, сжав губы, кивнул, вывел над пламенем костра голограмму.

– Боже, – изумленно выдохнул Теон.

Те, кого Фобос называл Создателями, были похожи на «чужого» из фильма ужасов. Почти такое же жилистое тело, покрытое лоснящейся слизью, гибкий, как хлыст, хвост с шипом на конце, удлиненная голова и пасть усаженная острыми хищными зубами. Даже слюна сочится, как в фильме.

– Признаюсь, я и сам был удивлен сходством, – чуть склонил голову Шаман. – Земные художники, придумавшие этого киноперсонажа, были невероятно точны даже в самых незначительных деталях, за исключением набора вторичных челюстей, выдвигающихся из пасти. Вероятность таких совпадения чрезвычайно мала. Я догадываюсь, откуда он у вас. Но, самое главное, образ «чужого» из фантастического фильма создал в вашем… сознании стереотип враждебного, злобного инопланетного существа, откладывающего эмбрионы в человеческие тела. Поэтому я не хотел вам их показывать. Несмотря на устрашающую внешность, в этом теле все функционально. Создатели эволюционировали из земноводных хищников. Их тело создано природой так, чтобы максимально эффективно убивать добычу на мелководье, в прибрежной заболоченной зоне и в мангровых лесах, окружавших острова. С развитием инстинкт хищника ослабел, утратились многие полезные для охоты черты. Развились передние конечности, увеличился мозг. Создатели начали больше проводить время на суше, поэтому ушли перепонки с конечностей. Появился новый, более совершенный метаболизм, который в конце концов сделал их теплокровными, не зависящими от внешней температуры. Кожный покров стал более грубым, приспособленным к долгому пребыванию на воздухе. Но при всем этом основные морфологические черты вида сохранились.

– У них осталась психология хищника?

– На этом этапе нет, – шаман сверкнул в полутьме белозубой улыбкой. – В начале развития Создатели, как и вы, воевали друг с другом… и с другими видами. Но после того как они приняли Творца, войны прекратились. Это были милейшие дружелюбные существа, живущие счастливой беззаботной жизнью в гармонии с природой и с собой. Марс давал им все: жилища, еду, развлечения. Это было поистине совершенное общество.

– Если Марс давал все и Создатели не испытывали нужды, как они построили развитую цивилизацию, обладающую технологиями самого высокого уровня?

– Для этой цели, согласно учению Творца, были выбраны две особые касты ученых и инженеров. Пока Создатели наслаждались беззаботной жизнью, плескаясь в теплых водах океана и нежась на пляжах, ученые создавали марсианскую цивилизацию. На одном из континентов они построили города, научные центры, лаборатории. В них, внимая напутствиям Творца, они изучали мироздание и создавали захватывающие дух технологии, многие из которых их обществу всеобщего благоденствия не были нужны. Именно эти касты ученых и инженеров можно считать моими Создателями.

– Интересная история, – недоверчиво хмыкнул Теон. – Жила себе раса, жила. Судя по твоему рассказу, жила беззаботно. Потом – бах, катаклизм и все полетело к чертям. Их мир уничтожен, а они остались в твоей памяти только в виде генетического кода.

– Не только. Такое длительное время их тела сохраниться не могли, но у меня в криокапсулах остались образцы их тканей. При соответствующих условиях я могу из клеточной культуры вырастить целый организм.

– Да? – миллиардер с опаской посмотрел на висящее над костром изображение «чужого».

– Я уже говорил, что такая возможность существует. Но сейчас, когда появились вы, практического смысла в этих действиях нет. Может, в будущем, когда между нами возникнет… доверие, вы сами изъявите желание возродить несколько особей ради научного интереса.

– Даже не знаю, – пожал плечами Теон.

– Вас никто не торопит. Если мы достигнем соглашения, у вас будет много времени, чтобы во всем разобраться.

– Хорошо. Я услышал твое предложение по устранению углекислого газа из атмосферы, – Курц встал, отряхнул песок со штанов. – Я передам его на Землю.

Ночная саванна пропала. Он оказался на висящей в пустоте платформе. Перед ним медленно мерцал мягким белым светом источник.

– Чтобы вашим ученым было легче работать, я готов предоставить больше технических данных, – предложил Фобос. – Пока мы говорили, я сумел разобраться в методах графической фиксации научной информации, которые вы используете. Думаю, мои изображения будут понятны вашим специалистам. Я надеюсь, регистраторы скафандра включены?

Не дожидаясь ответа, вместо точки появилась голограмма. В ней мелькнули кадры ролика про гигантские плавучие острова водорослей, которые он видел у костра, потом десяток схем, на которых можно было различить спирали ДНК, химические формулы и ряды баркода, напоминающие расшифровку генома.

– Этого должно хватить, чтобы ваши ученые начали работать с водорослями. Как только вы будете готовы, я смогу предоставить живую культуру для практического изучения.

* * *

На станции после осмотра медиком Теон со своим вторым номером опять попали на сутки в карантин. И снова: пробы вещества со скафандра, анализы, тесты. Земля делала максимум, чтобы исключить перенос инопланетной органики.

Правда, Шаоси к этому относился скептически. Он был убежден что на данный момент Фобос полностью владеет инициативой. Возможные действия миссии были ограничены очень небольшим выбором: идти по пути, обозначенному ковчегом, вернуться на Землю и забыть про Марс или уничтожить Фобос как потенциальную и непонятную угрозу. Китаец был убежден что, если бы ковчег хотел заразить Теона или экипаж станции, он бы давно это сделал, причем так, что в ЦУПе никто бы не заметил. Поэтому он считал суточные карантины бесполезным формализмом. Но технический и военный руководители миссии думали по-другому, и командир экипажа скрупулезно соблюдал предписанные протоколом действия.

Впрочем, шлем дополненной реальности давал возможность спокойно общаться даже в карантине.

Информация о водоросли была снята с регистраторов скафандра и передана в ЦУП сразу же, как только Теон поднялся из шахты. Оказалось, Фобос каким-то образом извлек из его памяти достаточно данных, чтобы оперировать понятными земным микробиологам символами. В формулах и схемах, конечно, оставались пятна и непонятные элементы, но ученые были уверены, что при помощи нейросети разберутся во всем в течение нескольких дней.

– Даже не знаю, откуда у меня в памяти столько информации по химии и биологии, – удивился Курц во время очередного сеанса связи.

– Похоже, наш мозг в автоматическом режиме архивирует все, что ему передают органы чувств, – предположил китаец. – Фобос каким-то образом получил доступ к этой информации и теперь ей свободно пользуется. Помните, он сказал при первом контакте, что теперь знает все, что вы видели и слышали.

– А видел и слышал я очень много. Значит, теперь он знает и об истории Земли, и о человечестве, и о наших технологиях. А мы о нем не знаем ничего. Может это вообще наведенная иллюзия.

– Так это или нет, мы проверим, когда разберемся с водорослями. Если он дал нам решение проблемы климата, то это очень полезная иллюзия и с ней можно иметь дело. Уже сейчас ясно, что водоросль – искусственная генетическая конструкция. В базовую структуру, напоминающую земные одноклеточные сине-зеленые водоросли, вставлены фрагменты генетического кода, похожего на древовидные папоротники. Именно они создают из изъятого из атмосферы углерода деревянный каркас гигантских плавающих островов. Как удалось совместить в одном геноме эти элементы, пока неясно, но ученые говорят, что им уже в принципе понятен механизм ее работы. По их словам, марсианская жизнь была очень похожа на нашу – те же микроэлементы, похожие белки, аминокислоты, двуспиральная ДНК, напоминающая нашу. Все выглядит так, словно мы происходим от одного корня. Или, учитывая, что ковчег был построен три с половиной миллиарда лет назад… – Шаоси умолк и задумчиво пожевал губу.

– Вы думаете, они совершили посев жизни на Земле?

– Теперь, когда мы открыли ковчег, этого исключать нельзя. Но разбираться в этом будем позже.

– Может напрямую спросить Фобос? – предложил Теон.

– Попробуйте. Он хоть и очень продвинутый разум, но обладает только той информацией, которую в него заложили Создатели. А они по каким-то причинам могли что-то утаить или поставить запрет на разглашение, чтобы не пугать таких примитивных существ, как мы. В любом случае на данный момент приоритет – водоросли. В них еще много непонятного, но уже сейчас ясно, что они способны выполнить свою функцию. Со всем остальным разберемся по ходу. Если у нас будет фрагмент готовой культуры, мы размножим их сами и проверим, как они работают.

– Это займет десятилетия.

– Микробиологи говорят, если водорослям подойдет наш океан, то они будут размножаться лавинообразно. Вплоть до того, что через пару месяцев могут заполнить всю его поверхность. Это, кстати, тема для вашего следующего разговора с Фобосом. Нам важно знать, как контролировать рост водорослей. Без механизма, способного сдержать рост, запускать их в наши океаны очень опасно. Еще мы дадим вам почитать пару работ по климатологии: состав атмосферы, динамика потепления, вредные выбросы. Просто почитайте. Не старайтесь запомнить. Я предполагаю, что Фобос при следующей встрече снимет нужную информацию из вашей памяти. Нам понадобятся расчеты по оптимальной биомассе водорослей, необходимой, чтобы снизить содержание углерода до доиндустриальных показателей и поддерживать их на безопасном уровне.

– Вы не боитесь заносить инопланетную жизнь на Землю? – Теон вдруг подумал о том, что Создатели выглядели как «чужие» из фильма ужасов, и ему внезапно стало не по себе. Он не упомянул об этом моменте в своем докладе, решив пока не омрачать эмоциональный фон контакта.

– Риск есть, – задумчиво ответил Шаоси. – Мы его полностью осознаем. Перед тем как принять окончательное решение, мы предпримем все возможные меры предосторожности. Ученые досконально изучат новую биокультуру. Разберут на фрагменты ее геном. Проведут тесты в закрытых лабораториях. Только потом мы сможем оценить ее потенциал и возможность выпуска в естественную среду. Сейчас, когда угроза большой войны снята, три наши страны работают синхронно, особенно по теме климата. Если нам не удастся остановить глобальное потепление, то до удара гамма-всплеска по планете наша цивилизация может и не дожить. К тридцатому году процессы потепления примут лавинообразный характер. Начнется таяние вечной мерзлоты. Оно высвободит огромные объемы метана, парникового газа, в разы превосходящего двуокись углерода. Тогда климатическую катастрофу остановить будет уже невозможно. Во всяком случае, известными нам методами. Поэтому водоросли сейчас приоритет. Нам нужно как можно быстрее принять по ним решение или искать другие варианты.

– А сократить выбросы парниковых газов не вариант?

– Уже не вариант. Даже если мы сейчас прекратим всю индустриальную активность и сократим потребление энергии до минимума, изменение климата будет продолжаться. К сожалению, мы уже перешли черту, когда его можно остановить сокращением выбросов. Сейчас единственный выход – изъятие углерода из атмосферы или экранирование поверхности. Других вариантов у нас уже нет. Боюсь, через пять лет исчезнут и те, что остались.

– Ну что ж, – вздохнул Теон. – Выйду с карантина и снова на Фобос. Шлите ваши материалы по потеплению. Это лучше, чем ждать климатолога.