Пицца с мандаринами

Проверка нового дома МоМо и общение с сотрудниками зоопарка прошло быстро и, к удивлению Лианга, легко. Он сто раз видел начальственное поведение папы, но всегда думал, что он так не сможет. Однако именно благодаря тому опыту, Лианг превосходно проинспектировал киперов и даже дал несколько толковых комментариев. Наконец пришло время официальной передачи МоМо зоопарку.

Журналисты столпились, сначала вслушиваясь в речи представителей Китая и России. После официальной части журналисты переключились на представителя питомника. Лианг почувствовал себя главным экспонатом на выставке и сухо зачитал приготовленную речь. Ровно до того мгновения, когда в павильон «Бамбуковый домик» вышла МоМо. Интервью иссякло, как пересохший ручей, а сам Лианг зашел внутрь. Рядом с животными он чувствовал себя намного спокойнее. Журналисты снимали красавицу МоМо, а он мимоходом комментировал, чем вообще занимаются люди, которых выбрали ухаживать за пандами. МоМо была совсем еще малышкой, которая любила лакомиться теплым молоком. Лианг так расслабился, что подошел ближе и начал увлеченно рассказывать про добавки и температуру, необходимую медведю. И сам не заметил, как присел рядом с МоМо и вытер ей морду полотенцем. В парке он часто ухаживал за медвежатами, и эта привычка осталась где-то на подкорке. Лианг осознал, насколько неформально себя ведет, только услышав умиленные вздохи невольных зрителей. Он поднял голову и резко встал. Папа его прибьет. Это официальная передача панды зоопарку, а он тискается с ней, будто с домашним котенком. Скомканно закончил представление МоМо собравшимся уже посетителям зоопарка и вышел из павильона.

– Вот видишь, – подбодрил его Максим. – Все прошло прекрасно.

– Спасибо, – кивнул Лианг и решил, что могло быть и хуже. Просто у него мало опыта и он совсем не подходит для официоза.

– Тебя отвезти в хостел? – спросил Максим.

Лианг вспомнил о своих ночных размышлениях и попросил Максима сказать, где можно купить сим-карту и какие приложения ему стоит установить. Максим с радостью проинструктировал его и, к удивлению Лианга, помог со всеми организационными вопросами.

– Теперь домой? – весело спросил Максим. – Плохо выглядишь. Поспать бы тебе.

– Спасибо. Не сейчас. У меня много планов.

– Серьезно? А я думал ты, как только в зоопарке дела закончишь, сразу домой. И какие планы? Новый год встречать в Питере?

– Нет, – смутился Лианг. – В Новый год я уже уеду. Поэтому у меня график. Сегодня мне нужно добраться до Академии ветеринарной медицины.

– Ого! – Максим совершенно не ожидал такое услышать. – Зачем тебе в академию? Пригласили лекцию прочитать, что ли?

Лианг покачал головой. Никто его в академии не ждал. Он всего лишь хотел посмотреть на нее и сделать фото. Ведь там когда-то учился его дед.

Лианга всегда восхищало стремление его йе-йе к путешествиям, познанию и исследованию нового. Он был таким неугомонным и пылающим от рождения. Конечно же, когда представилась возможность, тогда еще юношей, он отправился в дальние края. До конца не понимая, что там ждет, но веря, что горячее сердце и чистая душа преодолеют все трудности. Так и случилось. Холодные далекие земли подарили Чжану знания и профессию. Но, как он сам всегда говорил Лиангу, самое ценное сокровище, которое он там нашел, – большая любовь.

Поступив на учебу в ветеринарное училище Ленинграда, йе-йе Чжан, как это бывает со всеми китайцами, прибился к своим. Таким же студентам, желающим лучшего будущего для своих семей. И так он познакомился с най-най[3 - Най-най (

[n?inai]) – бабушка по линии отца.]. «Мы родом из одного города, могли бы тысячу раз встретиться, но встретились отчего-то в Ленинграде. Такова, значит, наша судьба», – завершал свой рассказ йе-йе.

Сегодня Лианг стоял напротив Ветеринарной академии и делал множество фото. Когда он только получил предложение ехать в Россию, твердо решил пройтись по местам учебы своей семьи. Привезти им сквозь время привет из далеких холодных земель.

– Захарьевская, двадцать три, пожалуйста, – с трудом выговорил Лианг, садясь в такси.

Причина, по которой Лианг торопился в свой номер, – гэ-гэ[4 - Гэ-гэ (

[gege]) – старший брат.] Лианга, Шэнли.

С самого детства Шэнли любил подшучивать над Лиангом. Особенно удачно это получалось, когда Шэнли как бы случайно показывал что-нибудь противное. Несмотря на любовь к животным, Лианг совершенно не мог вынести некоторые их болезни. Потому всегда сторонился бездомных. Всегда боялся, что вдруг бродячий пес повернется к нему боком, а там лишай. Лианг даже в воображении не мог вынести это зрелище. Ему казалось, что в тот же миг его вырвет и будет рвать без перерыва еще несколько часов. Также Лианг боялся блох. От одного только слова он сразу же начинал чесаться и стряхивать с себя несуществующих паразитов.

Природа сыграла с братьями злую шутку: насколько сильно Лианг сторонился всего отвратительного, настолько это же притягивало Шэнли. Он с азартом расковыривал корочки затянувшихся царапин и с большим интересом рассматривал статьи о всевозможных заболеваниях. Родители были уверены, что Шэнли станет врачом, возможно, даже хирургом. Однако гэ-гэ совсем не интересовался людьми. Он выбрал насколько возможно прямую специализацию – гистолог.

Когда гэ-гэ проведал о том, что малыш Лианг едет в Санкт-Петербург, сразу же стал размышлять, как бы провернуть все должным образом. В одну из ночных смен пазл сложился, и Шэнли попросил Лианга подъехать к нему на работу.

Встречал он младшего брата не у лаборатории, а возле проезда в приемное отделение. Лианг тогда удивился, но виду не подал. Шэнли объяснил, что ему нужна помощь крепкого парня с одним особым пациентом. Все-таки ночь, медсестрам хочется помочь. Лианг кивнул, хотя все это казалось подозрительным. Шэнли же продолжал: «Особого пациента, – говорит, – срочно нужно было увозить. Потому тут его нет. Только… вещи». Лианг растерялся еще больше. Шэнли тем временем завел его в кабинет и надел перчатки, предложив такие же Лиангу. «Справишься с вещами?» – спросил Шэнли, улыбаясь.

Лишь спустя мгновение Лианг осознал подставу, которую учинил гэ-гэ. В коробке на больничной койке кто-то жалобно затявкал. Шэнли тут же пояснил, что пациент – бездомный. Медсестры только в приемном покое обнаружили, что у него по всем карманам распихан щенячий помет. Сам бездомный сказал, что пытался греть малышей. «В общем, принимай, – похлопал по плечу Лианга гэ-гэ. – Это твои ребята».

Передать состояние Лианга в тот миг сложно. Как ветеринар и просто человек он хотел броситься к щенкам и проверить их состояние. Состояние… От этого слова в голове Лианга нажался тормоз. Шэнли неспроста так подчеркивал, что щенков нашли у бездомного. Что там с ними?

«А хочешь сделку? – Гэ-гэ подошел к коробке и, широко улыбаясь, заглянул в нее. – Да уж. Надо бы помыть вас хорошенько. Уши почистить. Продезинфицировать…»

Лианг понял, что богатое воображение уже умчало его далеко вперед, потому не стал юлить: «Чего ты от меня хочешь?»

Шэнли хотел самую малость – Лианг должен обещать, что тот пригласит какую-нибудь девушку на свидание. Лучше, конечно, на пару свиданий. Потому что, зная брата, Шэнли был уверен, что первая попытка провалится. Кроме того, два – счастливое число.

Девушка. Свидание. Мысли об этом, пожалуй, ничем не лучше воображаемых блох. Так же хочется чесаться и куда-нибудь сбежать.

Лианг никогда не был хорош в отношениях.

Любая школьная влюбленность могла закончиться такими проблемами, что никто из учащихся и не помышлял о романтике. К тому же ни одна девочка так и не захватила его сердце и разум. Лианг со многими дружил, но не влюблялся. Еще мама наседала, что нужно заниматься, к экзаменам готовиться. Прохлаждаться было некогда.

В университете большая часть его знакомых завязывали отношения. Лианг тоже пару раз пробовал. Возможно, проблема была в том, что делал это из-за фонового ощущения неполноценности. Все влюбляются, а он будто из камня. В итоге встречи заканчивались унылыми расставаниями. После Лианг ощущал скорее легкость, чем тоску и желание все вернуть. Он смотрел на некоторых своих знакомых и не понимал, зачем те пытаются прыгнуть выше головы ради воссоединения. Ко всему прочему, у Лианга в студенческие годы не было ни квартиры, ни машины, ни каких бы то ни было маркеров статуса. Он хотел, если уж ввязываться в отношения, то представлять себя основательным. Однако предложить ничего не мог. Слишком молодой и всего лишь перспективный. Кичиться туманной перспективностью на свиданиях он не умел.

Со временем Лианг окончательно убедился в своей несостоятельности в качестве бойфренда. Слишком молчаливый, слишком погруженный в работу. Вся его жизнь крутилась вокруг парка и панд. За билбордами он не следил, популярные треды в соцсетях не читал, богатством похвастаться не мог. В общем, не ухажер, а полное разочарование. Редкие попытки устроить личную жизнь заканчивались ломаной беседой в ресторане и нервным прощанием.

Шэнли поднял с кушетки коробку и протянул Лиангу: «Не переживай. Сестренки уже их обласкали и накормили. Смотри, какие милахи».

В ту ночь Лианг взял на себя два поручения гэ-гэ: отвезти щенков в приют, где о них позаботятся, и хотя бы попробовать найти любовь в Санкт-Петербурге.

Сегодня Лианг попытается это сделать.

В его семье Санкт-Петербург стал любовной фантасмагорией. Идея приехать и встретить там кого-то, кто предначертан судьбой, казалась такой захватывающей и манящей, что Шэнли искренне считал своим долгом позаботиться о скромном малыше и отправить искать далекую возлюбленную. Лианг же рассуждал более трезво.

Да, он пообещал. Однако судьбе он не слишком доверял и стал заранее знакомиться с китаянками, которые сейчас из-за учебы или по работе находились в Санкт-Петербурге. Однако вскоре оказалось, что один этнос не делает людей подходящими друг другу.

«Так странно устроен мир, – говорил йе-йе. – Порой люди с рождения рядом: по соседству сидят в школе, учатся в одном университете, похоже развлекаются и после вместе работают. Но родными они не становятся. Словно параллельные прямые идут по одной дороге, ни разу не коснувшись душ друг друга. В то время как человек, рожденный за океаном, выросший в условиях, противоречащих твоим представлениям о мире, занимающийся совершенно неизвестными тебе вещами, – вдруг такой человек завладевает всем твоим сердцем, и идти по дороге жизни без него ты уже не в силах».

Лианг и сейчас вспоминал эти слова, рассматривая себя в зеркале хостела. Сегодня он встретится с Ниной. Она – молодой врач, и ему показалось, что у них может быть много общего. Все-таки Лианг тоже в какой-то степени доктор.

Женя писал, что русские девушки любят цветы. Лианг долго стоял в цветочном и рассматривал букеты. Стоило бы тогда у Жени уточнить: какие цветы любят русские девушки. Пышные и экзотические букеты он отмел, потому что боялся показаться слишком экспрессивным. Нет, ему подошел бы какой-нибудь лаконичный неброский букет или даже просто цветы, которые бы что-то значили. Лианг улыбнулся и попросил продавца упаковать две желтые розы.

Нина странно посмотрела на букет. Поблагодарила, но Лианг почувствовал в этом какой-то подтекст. Хотел объяснить свой выбор, но его отвлек официант. Говорил так быстро, что Лианг перешел на английский. Нина еще раз странно на него посмотрела. И Лианг опять не понял, насколько уместно его поведение. Стоит ли ему просить ее заказать что-то для него?

– Я плохо говорю на английском, – вдруг сказала Нина. – Мы же переписывались на русском. Ты использовал переводчик?

У Лианга гора с плеч свалилась, и он быстро пояснил, что русский понимает, только официант тараторит. Нина улыбнулась. Ее улыбка показалась ему красивой и более естественной, чем на фото в профиле. Лианг улыбнулся в ответ и спросил, почему она выбрала это место. Беседа началась хорошо. Не зря он составил план вопросов и закинул в заметки языковые конструкции, подходящие под вопросы уточнений. Хоть он и чувствовал себя скорее на экзамене, чем на свидании, все равно это было лучше, чем выразительно молчать, растерянно комкая салфетки.

Однако за горячим Нина стала что-то подозревать. Или ей просто не нравилась атмосфера. Слишком уж это походило на интервью. Слишком сухие вопросы, подразумевающие совершенно непримечательные ответы. Лианг рассказывал также про себя. Но этот монолог оказался гораздо короче, чем он ожидал. Нина, несмотря на свое медицинское образование, не впечатлилась его знаниями физиологии. А он еще заготовил рассказ про то, как проходят роды у панд. Был уверен, что раз Нина специализируется на акушерском деле, то ей будет это интересно. Но, как оказалось ближе к финалу свидания, Нина меньше всего хотела слушать про роды. Она планировала отдохнуть и не ожидала, что в личную жизнь просочится профессиональное. Лианг же считал это слишком поздно. Он не успел вовремя понять по милому лицу Нины, что ее утомил. Она вызвала себе такси. Лианг хотел все переиграть, но не успел. Некоторое время смотрел на оставленные на столе две розы, а затем вышел из ресторана.

Он бродил по заснеженным улицам и разглядывал прохожих. Как-то вдруг порадовался, что Нина не с ним. Она ему понравилась. Обаятельная и умная. Но… Наверное, у них бы получилось стать отличными коллегами, возможно, даже друзьями.

Он остановился, и мысли замерли. Лианг рассматривал новогоднюю витрину магазина игрушек. Паровозик спешил и петлял мимо кукол, мишек и огромных расписных шаров. Еловые ветки поблескивали диодной росой. А позади витрины, словно цыплята, толпились дети в ярких комбинезонах и с раскрасневшимися щеками. Только теперь по нему прокатилось ощущение волшебства и зимней сказки.

Лианг еще не был в странах Европы на новогодние праздники, и теперь эта сценка как будто перенесла его в один из старых фильмов. Лианг обернулся, присматриваясь к скворчащему золотом гирлянд городу. А ведь и правда, снежная сказка. Ему приглянулась булочная через дорогу. Лианг быстро до нее добрался и вошел внутрь. Запах выпечки окутал озябшую кожу теплом.

– Добрый день. Что пожелаете? – широко улыбнулась ему девушка в переднике.

– Здравствуйте, – Лианг мазнул взглядом по выкладке. – У вас можно купить напитки с собой?