Хороший мальчик

Он смеется.

– А у меня – ответы. Много. Например, ответ на вопрос: «Надо ли нам было одеться в лососевый?» Очевидно, да, черт возьми.

Я выдавливаю улыбку.

– Вопрос поважнее, – признаюсь я. – И ты должен пообещать быть со мной на сто процентов честным, ладно?

Смешинки в его глазах исчезают.

– Хорошо. Давай.

– Как думаешь… – Я делаю вдох… – Из меня вышла бы хорошая медсестра?

На секунду воцаряется молчание, и мне этого хватает, чтобы попятиться назад. Лихорадочно, будто я в байдарке, которая подплыла слишком близко к водопаду.

– Забудь, – выпаливаю я, снова взявшись за складывание. – Не отвечай. Это был тупой вопрос. Я не знаю, почему вообще задумалась…

Твердая ладонь сжимает мою руку, прерывая нервные движения.

– Тише, пупсик. Ты застала меня врасплох. Мне кажется, из тебя вышла бы великолепная медсестра.

Я закусываю губу и встречаюсь с ним взглядом.

– Правда?

– Абсолютно. А что? Ты хочешь поступить в медшколу?

Помедлив еще секунду, я вяло киваю.

– Я начала задумываться об этом после того, как Джейми весной оказался в больнице, – признаюсь я. – Я же говорила о медсестре, которая за ним ухаживала? О Берте? Я пару раз пила с ней кофе в больнице, когда была в Торонто, и она ввела меня в курс дела.

– Ого. То есть это не что-то случайное. Ты всерьез. – Дайсон отпускает мою ладонь и возвращается к складыванию салфеток. – Куда ты хочешь поступить? В Сан-Франциско?

Я качаю головой.

– Я изучаю все варианты. Ты не поверишь, как дорого сейчас выучиться на медсестру.

Он фыркает.

– О, я поверю. Думаешь, фея студенческих кредитов просто спустилась с денежного дерева и выплатила все мои долги? Подумай еще раз, пирожочек. Трудно выглядеть настолько хорошо, когда ты настолько на мели.

Я не могу сдержать смех. Дайсон один из самых стильных, самых увлеченных модой парней, которых я только знаю. Но я понятия не имела, что он до сих пор погребен под горой долгов.

У меня такая же ситуация, но я, по крайней мере, должна деньги не правительству. В обучение в колледже вложились родители. И они покрыли расходы моего провалившегося ювелирного бизнеса, заплатили за визитки нового предприятия по организации праздников. Крайнего срока, когда я должна им все вернуть, у меня нет, но каждый раз, когда я принимаю очередную подачку, это сильно бьет по моей независимости.

Не говоря уже о самооценке.

Блин. Неудивительно, что семья считает, что я – неудачница. Бакалаврская степень по истории искусств должна была меня освободить, но в итоге стала камнем на шее. Она не открыла передо мной двери, не дала ни единого предложения о работе. Должность в музее или академии требует больше, нужна степень магистра или доктора наук, а я не могу позволить себе вернуться к учебе на еще одну сотню лет.

К тому же в последнее время я стала сомневаться, в творческой ли сфере мое место. Я пробовала и проваливалась множество раз. Но уход за больными… Это кажется правильным, словно так и должно быть. Это ощущение пришло ко мне впервые в жизни.

– Ты рассматривала какую-нибудь канадскую школу? – спрашивает Дайсон.

– Нет, а что?

– Там дешевле. Я не знал об этом, когда поступал, но некоторые медсестры, с которыми я работаю, учились в Ванкувере, чтобы сэкономить.

Я делаю в уме заметку изучить этот вопрос.

– И слушай, – внезапно говорит он, – если ты серьезно, то я с превеликим удовольствием все тебе расскажу. Про хорошее, про плохое и про отвратительные судна.

Я хихикаю.

– Серьезно, детка, эта работа иногда может быть мерзкой. Но она и супер-пупер полезная. Это лучшее решение, которое я… О Господи Иисусе из Назарета, что это?

Моя голова поворачивается к противоположному концу шатра, и я тут же издаю сдавленный крик.

Вот черт.

Мы номер один. Или два

Блейк

Боже. Тусовка будет отличной. Мне нравится, что я вижу, пока несу две связки воздушных шаров по покатому газону. Столы для закусок выставлены в длинный ряд, что потом обеспечит хороший доступ к жратве. А какие-то чуваки в белых рубашках и черных жилетках выставляют то, что не может быть ничем иным, как щедрым баром.

– Смотрите, – говорю я бабушке Каннинг. – Они раскладывают танцпол прямо на газоне.

– Уверена, тебе нравится буги. – Она с трудом растягивает губы в улыбке. – Я приберегу танец для тебя, красавчик.

– Потрясающе. Подождите тут. – Я отвожу ее к красивому плетеному креслу, откуда можно наблюдать за всем, что происходит на лужайке. – Мне надо отнести этих деток.

– А мой багаж? – спрашивает она. – По-моему, я оставила его в машине. – Она прикрывает ладонью рот, чтобы спрятать легкую отрыжку.

– Я о нем позабочусь. Не переживайте.

– Спасибо, сладкий! – говорит она, когда я иду прочь.

Девчонки. Никогда от меня не отстают.

– БЛЕЙК РАЙЛИ!

Воздух прорезает визг – такой же высокий, как свисток для отпугивания собак.

– Привет, малышка Джей! Я привез шары и бабушку. Что дальше в списке?

Она шагает по газону своими длинными ногами, и ее мягкие волосы струятся по плечам с красивым загаром. Джессика Каннинг – воплощение сексуальности в платье без рукавов и с безупречными розовыми губами.

Почему-то ее лицо слегка покраснело. Но, слушайте, никто не идеален.