Хороший мальчик

Я подавляю желание это прокомментировать.

– Почему бы тебе не совершить набег на холодильник, пока я сушу волосы, а потом я отвезу тебя к машине?

– Вот это я понимаю! – Он делает большой шаг в сторону кухни, напрягая мышцы на своей прекрасной…

– Блейк?

– Малышка Джей?

– Надень хоть что-то.

Он вздыхает.

– Если ты настаиваешь.

Все выглядит потрясающе

Джесс

Церемония и банкет проходят на лужайке у прекрасного дома, принадлежащего друзьям моих родителей. Изначально мы собирались арендовать какой-нибудь банкетный зал. Однако несколько месяцев назад мама обедала с Тоддами. Когда она упомянула, что Джейми женится, пара предложила воспользоваться их домом.

И они отказались брать деньги. Вероятно, мистер Тодд – хоккейный фанат. Он даже пытался заплатить нам за привилегию принимать у себя Райана Уэсли и больше половины членов клуба Торонто.

Свадьба в частном доме позволяет остаться незамеченными. Публичное событие, вне всякого сомнения, просочилось бы в прессу, которая преследует Уэса и Джейми с момента обнародования их отношений. А так у них обоих будет немного личного пространства, пока они будут провозглашать бессмертную любовь друг к другу.

Вот только все утро нахожусь на грани нервного срыва. Я решила стать организатором праздников, потому что хотела делать что-то творческое. Но все сложилось по-другому. Я, скорее, сержант-инструктор. Это изнурительно.

Это я и говорю Дайсону, пока мы сидим под огромным шатром, расставленным на газоне Тоддов. Мы складываем салфетки цвета слоновой кости у одного из столиков, пока все носятся в суматохе, перетаскивая стулья, цветы и украшения.

– Ну не знаю, – задумчиво отвечает он. – Мне весело.

– Ты пробыл тут всего час, складывая из салфеток лебедей. А я с рассвета разбираюсь с миллионом крошечных мелочей. Поверь, это невесело.

Дайсон пожимает плечами.

– Ты проделала шикарную работу, пупсик. Без шуток. – Он обводит рукой внутреннее оформление шатра. – Все выглядит потрясающе.

Это и правда помогает. Во мне трепещет облегчение, пока я оглядываюсь. Украшения для столов и букеты получились элегантными. Похоже, тридцать два часа, которые я потратила на консультации с флористом, себя окупили.

– Спасибо, – с благодарностью говорю я, принимаясь за очередную салфетку. – И спасибо еще раз, что пришел пораньше. Не представляешь, как сильно я это ценю.

– Нет проблем. – Собеседник усмехается. – Хоть ты и позвала меня, чтобы заставить кого-то ревновать.

У меня отвисает челюсть.

– Нет! Я же говорила: мне просто нужен кто-то в пару.

– Кто-то в пару, разжигатель ревности – какая разница? Скорее бы увидеть, кто это. Не говори мне, хочу сам догадаться. – Он смахивает ворсинки от салфеток с галстука. – Слушай, как тебе этот цвет? Я выбирал между ним и цветом лосося. Это правильный выбор?

Дайсон приподнимает конец фиолетово-серебряного полосатого галстука. Он идеально сочетается с колокольчиком на лацкане темно-серого костюма. Я переживала, что он может появиться в пастельных цветах.

– Точно правильный выбор, – заверяю его.

– Как бы я ни обожал яркие цвета, они бы не сочетались с платьем. – Он показывает на мою сиреневую одежду. И хмурится. – Я все еще считаю, что мы могли бы произвести больший фурор, если бы надели лососевый.

– Пожалуйста, можешь называть его розовым? И давай начистоту, Дайс: в нем ты выглядишь ужасно. Он вымывает весь цвет с твоего лица.

Прежде чем он успевает возразить, у входа в шатер слышится измотанный голос:

– Джесс! Мама спрашивает о бабуле. – К нашему столу подбегает Тамми. – Кто заберет ее из аэропорта?

– Шафер, – отвечаю я. – Он написал десять минут назад, что рейс немного задержали. Но она приземлится с минуты на минуту.

Сестра расслабляется.

– Ладно. Мама начинала волноваться. Привет, Дайсон, когда ты тут появился?

– Недавно, – рассеянно отвечает он, рассматривая лицо Тамми. – У тебя все в порядке, дорогая? Выглядишь уставшей.

– Я родила четырнадцать недель назад. Конечно, я уставшая.

Почему-то Дайсона это не успокаивает. Он кладет салфетку и вскакивает на ноги. Тамми испуганно отступает на шаг назад.

– Ты бледная. – Он сжимает ее ладони. – Руки ледяные. Ногти немного ломкие. Детка, ты заботишься о себе? Возможно, у тебя легкая анемия. В питании достаточно железа?

– В каком еще питании? – Тамми вздыхает. – Тай повсюду бродит, а Лилак ночами визжит от колик, как банши. Я дышать еле успеваю, не то что есть.

Я тоже вскакиваю на ноги. Для меня не было секретом, что Тамми вымотана, но сестра всегда ведет себя будто супергерой. «У меня все под контролем», – всегда говорит она нам.

– Почему ты не сказала? – встревоженно спрашиваю я. – Ты же знаешь, что мы бы в мгновение ока приехали помочь.

Тамми медленно высвобождает ладони из хватки Дайсона.

– Все хорошо, – настаивает она. – Я мама двоих детей – конечно, жизнь будет изматывающей. – Она глядит на Дайсона. – Но я запишусь к врачу и сдам анализ крови, если тебе от этого станет легче.

Он закатывает глаза, но мягко говорит:

– Речь не о том, чтобы стало легче мне, дорогая. Речь о том, чтобы убедиться, что ты сильная и здоровая, ради тебя и детей.

– Я запишусь, – бормочет она, и в ее глазах проскальзывает чувство вины. Она устремляется прочь, и подол ее светло-желтого платья закручивается вокруг ног.

– Поверить не могу, что ты только что убедил ее сходить к врачу. – Я с изумлением смотрю на Дайсона. – Тамми никогда не признает, что что-то не так.

– Я медбрат. Это наделяет меня магическими способностями. – Он выгибает бровь, подчеркивая свой авторитет, и возвращается к складыванию лебедя.

Я медлю, прежде чем сесть. Я долго откладывала этот разговор, но сейчас, похоже, идеальный момент. Это одна из причин, почему я пригласила на свадьбу Дайсона, а не кого-то другого из моих друзей-мужчин.

– У меня вопрос, – медленно начинаю я.