Клиент

Они тут же потянулись к пиджакам, порылись в карманах и выудили оттуда свои бляхи. Она внимательно рассмотрела обе и записала что-то в своем блокноте.

Покончив с этим, она подвинула бляхи им через стол и спросила:

– Вы что, пытались допросить этого ребенка в отсутствие его матери?

– Нет, – ответил Труманн.

– Ну конечно, нет, – заявил Мактьюн, весь вид которого говорил, что он шокирован подобным предположением.

– Он сказал, что вы пытались…

– Он все перепутал, – объяснил Мактьюн. – Мы сначала обратились к доктору Гринуэю, и он согласился на эту встречу, в которой должны были участвовать Марк, Дайанна Свей и доктор.

– Но они не пришли, – быстро добавил Труманн, изо всех сил стараясь все разъяснить. – Мы спросили, где его мать, и он сказал, что сейчас она не может прийти, так вот мы и подумали, что она придет чуть позже, а мы пока немного поболтаем с мальчишкой.

– Да, мы просто ждали миссис Свей и доктора, – поспешно согласился Мактьюн. – А где вы были в это время?

– Не задавайте вопросов, не относящихся к делу. Вы посоветовали Марку обратиться к адвокату?

Агенты переглянулись, ища помощи друг у друга.

– Об этом не было разговора. – Труманн невинно пожал плечами.

Поскольку мальчишки не было, врать было легче. И вообще, он просто перепуганный ребенок, который все перепутал, а они, в конце концов, агенты ФБР, так что она должна верить им.

Мактьюн откашлялся.

– Помнишь, Ларри, Марк что-то такое сказал, или, может, это я сказал насчет «Закона в Лос-Анджелесе», и тогда Марк спросил, не нужен ли ему адвокат, но он вроде бы шутил, во всяком случае, я воспринял его слова как шутку. Помнишь, Ларри?

Теперь и Ларри вспомнил:

– Да, конечно, что-то насчет «Закона в Лос-Анджелесе». Просто шутка.

– Вы уверены?

– Ну разумеется, я уверен, – сказал Труманн. Мактьюн нахмурился и поддержал партнера кивком головы.

– Он не спросил вас, не нужен ли ему адвокат?

Они покачали головами, делая вид, что изо всех сил пытаются припомнить.

– Точно не помню. Он ведь ребенок, да еще и перепуган. Так что он все путает, – ответил Мактьюн.

– Вы сказали ему о его правах?

Труманн улыбнулся и внезапно почувствовал себя более уверенно.

– Разумеется, нет. Ведь он не подозреваемый. Просто ребенок. Нам нужно задать ему несколько вопросов.

– И вы не пытались его допросить в отсутствие его матери и без ее согласия?

– Нет.

– Конечно, нет.

– И вы не предлагали ему не связываться с адвокатами, после того как он попросил у вас совета?

– Нет, мэм.

– Ни в коем случае. Мальчишка врет, если он сказал вам такое.

Реджи медленно открыла портфель и достала оттуда магнитофон и микрокассету. Она положила и то и другое перед собой, а портфель поставила на пол. Специальные агенты Мактьюн и Труманн уставились на стол и, казалось, стали меньше ростом.

Реджи одарила их злорадной усмешкой и сказала:

– Полагаю, мы знаем, кто врет.

Мактьюн схватился двумя пальцами за нос. Труманн протер глаза. Она дала им немного пострадать. В комнате стояла абсолютная тишина.

– Все здесь записано, братцы. Вы, ребятки, пытались допросить ребенка без его матери и без ее согласия. Он специально вас спросил, не стоит ли подождать, пока она освободится, и вы сказали: нет. Вы пытались заставить ребенка говорить с помощью угрозы уголовного преследования, и не только относительно его самого, но и его матери. Он говорил вам, что напуган, и дважды спросил, не нужен ли ему адвокат. Вы посоветовали ему не нанимать адвоката, объяснив это тем, что от адвокатов одни неприятности. Джентльмены, неприятности ждут вас.

Они еще больше сжались. Мактьюн прижал ладонь ко лбу и осторожно потер его. Труманн не мог отвести недоверчивого взгляда от кассеты, одновременно стараясь не смотреть на эту женщину. Он было подумал схватить пленку и разодрать ее на части, растоптать ногами, но что-то подсказывало ему, что все будет впустую: эта дама наверняка сделала копию.

Скверно, когда тебя ловят на лжи, но их проблема была куда серьезнее. Они могли нарваться на строгие дисциплинарные взыскания. Влепят выговор. Переведут на другую работу. И все это дерьмо окажется в личном деле. Труманн был уверен: эта женщина знает все, что следует знать о наказании провинившихся агентов ФБР.

– Вы дали мальчишке магнитофон, – тихим голосом заметил Труманн, ни к кому не обращаясь.

– Почему бы нет? В этом нет никакого преступления. Вспомните, вы ведь агенты ФБР. Вы сами постоянно пользуетесь такими методами.

Надо же, какая умная! Но ведь она адвокат, так? Мактьюн наклонился вперед, хрустнул костяшками пальцев и решил оказать некоторое сопротивление.

– Послушайте, миссис Лав…

– Реджи.

– Ладно, ладно, Реджи. Нам, так сказать, очень жаль. Нас, как это, немного занесло, и мы, ну, короче, мы приносим свои извинения.

– Немного занесло? Если я захочу, вас с работы турнут за это.

Спорить с ней они не собирались. Возможно, она и права, а если и были какие аргументы в их пользу, то у них не имелось никакой охоты их приводить.

– Вы и этот разговор записываете?

– Нет.

– Хорошо. Мы превысили свои полномочия. Нам очень жаль. – Он боялся посмотреть на нее.

Реджи медленно положила пленку в карман.