Страсть еще жива

– Ты слышала, как они тебя звали. Они тебя узнали. Уверен, что кто-то сфотографировал нас вместе до того, как ты села ко мне в машину.

Она издала тихий стон разочарования.

– Я совсем забыла об этом, – призналась она, отвернувшись, – но я уверена, что со мной все будет в порядке.

Гибсон подавил в себе желание припарковаться на обочине и заставить Ларк снова встретиться с ним взглядом. Ему хотелось заглянуть в ее зеленые глаза и попытаться прочитать ее мысли. Попытаться наконец понять, чем было продиктовано ее решение с ним развестись.

– Я слышал, что твой отец оспаривает завещание твоей бабушки. – Гибсону очень нравилась Антония Баркли. Эта сильная энергичная женщина успешно управляла в одиночку огромным ранчо после того, как ее семья оттуда уехала. Когда он готовился переехать в Кэтемаунт, Антония уговаривала его заняться фермерством. Она продолжала относиться к нему с теплотой даже после того, как они с Ларк развелись. – Полагаю, тебе скоро нужно будет снова ехать в суд. Уверен, пресса об этом узнает и будет тебя там ждать. Если я могу что-то…

– Нет. – Открыв сумочку, она достала мобильный телефон, дав ему понять, что их разговор окончен. – Что бы ни случилось, я справлюсь с этим сама.

Как обычно.

Гибсон сильнее надавил на газ, чтобы как можно скорее избавить Ларк от своего общества. Он знал, что их развод причинил ей боль, но ему всегда казалось, что ей было лучше без него.

Интересно, забыла ли она его? Ему показалось, что, когда их взгляды впервые встретились спустя два года, он, как раньше, увидел в них искры желания. В тот момент его бросило в жар, и ему захотелось, чтобы из этих искр снова разгорелось пламя.

Глава 2

Следующим утром Ларк вошла в кухню с ярким кафельным полом, включила кофемашину и выглянула в открытое окно. Подставив лицо теплому летнему ветерку и вдохнув аромат полевых цветов, она велела себе наслаждаться пребыванием в бабушкином доме и выбросить из головы то, что произошло вчера у здания суда. Она запретила себе искать в Интернете свежие новости, касающиеся их с Гибсоном, не желая возвращаться мыслями в то время, когда она была замужем за звездой хоккея.

Она никогда не думала, что Гибсон ей изменял, но он уделял так много времени и внимания своей команде, что она часто чувствовала себя одинокой и забытой.

Она заметила, что машины Флер не было на месте. Это означало, что ее сестра все еще находилась в «Ковбойской кухне», ресторане Дрейка Александера, куда она поставляла каждое утро свежую выпечку. Таким образом Флер зарабатывала деньги на открытие собственной закусочной в испанском стиле. Помимо этого она поставляла еду на свадебные приемы, дни рождения и другие торжества, готовя по уникальным рецептам их бабушки, которая была родом из Каталонии.

Когда кофемашина зашумела, Ларк открыла старомодный холодильник и, проигнорировав бутылки с козьим молоком, которое Флер получала от трех своих коз, достала соевое молоко, купленное в магазине. Налив себе кофе, она села за большой деревянный стол.

Без Антонии Баркли кухня уже не была прежней. Когда Ларк была замужем за Гибсоном и они вместе выбирали для себя загородный дом, ей нравилось проводить время в Кэтемаунте. Она помнила, как они с бабушкой сидели за этим столом теплыми летними вечерами, вкусно ужинали и болтали о том о сем. После развода Ларк с головой ушла в работу и перестала сюда приезжать. Она постоянно говорила себе, что позже обязательно навестит бабушку, но этому не суждено было случиться. Прошлой весной Антония внезапно скончалась, и Ларк до сих пор горевала о своей утрате.

Во дворе хлопнула автомобильная дверца. За этим последовал женский смех и голоса. Флер и Джессамин вернулись домой. На мгновение Ларк захотелось присоединиться к их непринужденному разговору. После тяжелого развода их родителей, разрушившего семью, сестрам пришлось выбирать сторону одного из родителей. Ларк, конечно, встала на сторону матери, которая не сделала ничего плохого. Это отец, который ей изменил, был виновником развода, но Джессамин по одной лишь ей известной причине всегда была на его стороне. Флер, которая была наиболее мягкой и дипломатичной из трех сестер, отказалась выбирать чью-либо сторону и поддерживала отношения со всеми, даже несмотря на то, что отец лишил ее финансовой поддержки, когда ей исполнилось восемнадцать.

Ларк восхищалась позицией Флер, хотя и не собиралась брать с нее пример. Их отец был эгоистичным мерзавцем. Теперь, когда он решил отобрать у них бабушкино наследство, Джессамин уволилась из его компании, а Флер перестала пытаться примирить обе стороны.

Дверь распахнулась, и в кухню вошли Флер и Джессамин. Обе были в футболках, обрезанных джинсах и теннисных туфлях. Видеть Джессамин, которая жила в Нью-Йорке и в течение долгого времени занимала высокую должность в крупной строительной компании, в такой одежде и обуви было непривычно. Раньше Джессамин предпочитала дорогие дизайнерские вещи, но теперь, когда она переехала к Райдеру в Кэтема-унт, жизнь изменилась, а вместе с ней и ее гардероб. Удивительно, но такая простая вещь, как смена гардероба, помогла Ларк посмотреть на Джессамин с другой стороны. Прежде роскошные вещи Джесс напоминали Ларк о том, что ее сестра предпочла свой банковский счет семье.

– У нас важная новость! – воскликнула Флер, положив контейнеры из-под выпечки на столешницу возле раковины. Ее медно-рыжие волосы сегодня были собраны в хвост. – Ты ни за что не угадаешь, что произошло с Джессамин.

Ларк перевела взгляд с Флер на другую свою сестру, которая стояла поодаль, засунув руки в задние карманы шорт. Она сдерживала улыбку, но лицо ее сияло от счастья.

– Дай-ка подумаю. Джессамин уже беременна. Вряд ли у нее может быть более важная… – Внезапно ей в голову пришла одна мысль, и она остановилась. – Ты ждешь двойню, Джесс?

Флер звонко рассмеялась. Джессамин вытащила левую руку из кармана и продемонстрировала ее Ларк. На ее безымянном пальце красовалось кольцо с крупным бриллиантом грушевидной формы, окруженным камнями поменьше.

Ларк перевела взгляд с кольца на лицо своей сестры. Ее глаза сияли ярче, чем бриллианты. Она выглядела такой счастливой, что в этот момент Ларк забыла все их прежние разногласия.

– Я так за тебя рада. – На Ларк нахлынули воспоминания о том дне, когда Гибсон сделал ей предложение, и ее голос сломался. – За вас обеих, – добавила она, прокашлявшись.

На какое-то время в кухне воцарилось молчание. Джессамин перестала улыбаться, и Ларк поняла, что ее реакция была неубедительна. Она надеялась, что ее сестры подумали, что причина в ее непростых отношениях с Джессамин. Что ее сестры не догадались, что она все еще переживает из-за своего развода с Гибсоном.

Заставив себя улыбнуться, Ларк сделала глоток кофе и предприняла еще одну попытку:

– Вы уже выбрали дату свадьбы?

– Это еще одна большая новость, – ответила Флер, пойдя к Джессамин и обняв ее рукой за плечи.

– Мы поженимся через три недели. – Лицо Джессамин снова просияло. Она была по-настоящему счастлива, и это было невозможно скрыть. Ларк помнила это ощущение. Когда Гибсон сделал ей предложение, она чувствовала себя так, будто у нее выросли крылья.

Флер подошла к одному из шкафчиков и достала оттуда большую тарелку с куполообразной крышкой.

– Через три недели? – покачала головой Ларк. – Разве возможно за такое короткое время организовать свадебный прием?

Пожав плечами, Джессамин достала из другого шкафчика баночку с витаминами для беременных и вытряхнула одну себе на ладонь.

– Мы не хотим тянуть время из-за ребенка.

Поставив тарелку на стол, Флер сняла крышку, и Ларк увидела три круассана с миндалем и три куска традиционного испанского бисквита пиононо, но она выбрала свое любимое пирожное в виде спирали под названием «Энсаймада де Майорка». Такие раньше пекла их бабушка. Очевидно, Флер унаследовала от нее свой кулинарный талант.

– Я сказала ей, что мы с тобой им поможем. – Сев между сестрами, Флер посмотрела на Ларк: – Они собираются устроить свадебный прием здесь.

– В Крукт-Элм? – удивилась Ларк, и ее рука замерла над тарелкой с пирожными. – Или ты имела в виду Кэтемаунт?

– В Крукт-Элм. – Опередив ее, Джессамин взяла спиралевидное пирожное, и на его месте остался лишь след из сахарной пудры. – Райдер предложил устроить прием на ранчо Уэйкфилдов, но я чувствую сильную привязанность к этому месту. Кроме того, мне кажется, что бабушка была бы рада, если бы моя свадьба прошла здесь.

Взяв пиононо с карамелью и пеканом, Ларк снова вспомнила бабушку, и ее охватило чувство утраты. Антония Баркли была практичной хозяйственной женщиной. Она жила простой сельской жизнью, доила коз, выращивала овощи, но ей не была чужда и романтика. Ларк видела фотографии со свадьбы Антонии, которая состоялась здесь, на ранчо. Молодые обменялись брачными клятвами под аркой, увитой декоративной жимолостью.

Ларк снова подумала о своем неудавшемся браке. У нее защемило сердце, и она сказала себе, что причина этой боли в ее возвращении в Кэтемаунт, с которым у нее связано слишком много воспоминаний.

– Да, она была бы рада, – согласилась Ларк, чтобы не портить настроение Джессамин. Она пообещала Флер, что будет к ней добрее.

– Итак, – весело произнесла Флер, – раз слушание перенесли, почему бы нам троим не начать готовиться к свадьбе, а заодно не провести весело время вместе?

Ларк чуть не поперхнулась кофе. Она сомневалась, что сможет выдержать подготовку к свадьбе. Может, ей сказать сестрам, что кому-то из ее пациентов срочно понадобилась помощь, и вернуться в Лос-Анджелес?

– Праздник будет довольно скромным, – сказала Джессамин, облизав пальцы. – Мне не нужно ни дорогое платье, ни шикарная вечеринка. Главное для меня – сочетаться узами брака с любимым мужчиной в присутствии родных и друзей.

На мгновение Ларк подумала, что их с Гибсоном брак не удался потому, что они поженились в здании суда, приняв во внимание сложные отношения внутри семьи Баркли. Разумеется, причина крылась не в этом, а в постоянных разъездах Гибсона. И возможно, в неспособности Ларк преодолеть эмоциональную пропасть между ними, которая увеличивалась, когда он долго отсутствовал дома. Чем более очаровательным он был в последние месяцы их брака, тем сильнее она сомневалась в том, что он ее знает. Она нуждалась в том, чтобы он был с ней настоящим, а не таким, каким он показывал себя прессе.

В ответ на слова Джессамин Флер мечтательно вздохнула:

– Это правильно, Джесс, но мы постараемся сделать все для того, чтобы ты навсегда запомнила этот день. Правда, Ларк?

Флер многозначительно посмотрела на Ларк, и она кивнула и растянула губы в улыбке.

Как ей пережить эту поездку в Кэтемаунт? Мало того, что Гибсон сейчас находится в городе, теперь еще ей придется изображать энтузиазм, помогая готовиться к свадьбе сестре, с которой они до недавнего времени были врагами.

Отодвинув защитное покрытие из пластика, Гибсон окинул взглядом новую кирпичную пристройку и отметил про себя продвижение в работе строителей за последние несколько дней. Обойдя стопки двенадцатидюймовой белой кафельной плитки, которую доставили этим утром, он вдохнул запах свежераспиленной древесины. Пристройка будет одноэтажной и комфортной для его матери. Стефани Вон не была старой. Она была в хорошей физической форме, но преждевременно наступившая деменция медленно подрывала ее ментальное здоровье.

Гибсон вошел в ванную, в которой не будет порога и ступеньки, мешающей воде переливаться через край душевой кабины. Он собирался устроить здесь все таким образом, чтобы облегчить жизнь своей матери и ее сиделке. Он привезет их сюда, только когда здесь все будет готово.