– Устроим дружеское состязание? – предложила королева Лайтлин. – Выясним, кто лучше?
Умно, отметила Скара. Прекрасный повод этим задиристым баранам отвлечься от боданий друг с другом, пока не повстречают врага.
Сестра Ауд осторожно положила забинтованную кисть Скары на стол.
– Как равноправный участник союза, – возвестила она, – по древнему закону и давнему обычаю, Тровенланд также должен быть представлен на подобных состязаниях.
На этот раз она не стала пересекаться с морозным взглядом матери Скейр и, довольная своим вкладом, откинулась в кресле.
У Скары восторг был потише. Нет у нее ни сильных, ни расторопных. Один Синий Дженнер.
В ответ на ее короткий взгляд он раздвинул кустистые брови и буркнул:
– Для меня и ступеньки – соревнование.
– Я взберусь за вас, – сказал Рэйт. До этого она не видала его улыбки. Казалось, на холодном лице полыхнуло пламя. Глаза сверкали смело и бесшабашно. И, да – сейчас он поражал сильнее всего. – Все лучше, чем болтать, правда?
9. Возможность
– Нам с тобой поболтать покамест не выпадала возможность, – молвил Синий Дженнер.
– Я не привык молоть языком, – буркнул Рэйт.
– Привык молотить кулаками?
Рэйт не откликнулся. Надо – кулаками и подтвердит.
– Я слежу, чтобы принцессу никто не тронул. – Рэйт кивнул на дверь. – Поэтому стерегу здесь, снаружи.
– Айе, – Дженнер прищурился. – А сам-то не тронешь?
– А если трону – то что? – Рэйт шагнул к старому разбойнику, выпятил зубы прямо в лицо, будто вот-вот укусит. Здесь надо показать себя первым головорезом, падким до крови. Дашь слабину – конец. – Как бы ты мне, старичок, помешал?
Синий Дженнер не отступил, только поднял морщинистые ладони.
– Я сказал бы: «Эй, парнище, хорош. Старые хрычи вроде меня не дерутся с такими, как ты, удальцами», – а потом бы тут же свалил, тихо и молча, чтобы тебя не тревожить.
– Точняк, – прорычал Рэйт.
– А потом навестил бы свою команду и выбрал шестерых ребят покрупнее. Со средних скамей: привычных тянуть весла и на ногу легких. И когда стемнеет, двое из них заботливо укрыли бы тебя этим тепленьким одеялком. – Разбойник обратной стороной ладони пригладил одеяло за Рэйтовым плечом. – А потом оказалось бы, что остальные четверо захватили с собой по крепкой деревяхе, и колошматили бы они этот сверточек, покуда внутри все твердое не станет мягким. После эту кашу-малашу мы бы отволокли назад к Горм-гиль-Горму – прямо так, в одеяле, поскольку негоже пачкать у принцессы Скары полы. И я разъяснил бы Крушителю Мечей, что, увы паренек, которого он отрядил, оказался трохи вспыльчив и толку из него не вышло. – Тут Дженнер улыбнулся. Обветренное лицо сморщилось складками, как старый башмак. – Однако не надобно мне новых горьких утрат. Ведают боги, их у меня и без того наплодилось немало. Я бы лучше дал тебе возможность самому показать, что на тебя стоит полагаться.
Надо признать, ответ хороший. От ума, но и с железом внутри. Выставил Рэйта недотепистым душегубом – и ему это совсем не понравилось. Куда лучше быть душегубом умелым. Он отодвинулся, признавая за Дженнером право на чуть большее личное пространство и много большее уважение.
– А вдруг на меня полагаться не стоит?
– Дай человеку возможность исправиться. Знаешь, большинство людей в моей жизни были б не против ее принять.
В жизни Рэйта попадались совсем другие люди.
– Считаешь, старик, твой опыт не подведет?
– Что ж, малыш, вместе и выясним. Хочешь еще одеяло? Тут, снаружи, и простудиться недолго.
– Студило меня и покруче. – Рэйт предпочел бы второе, но пришлось показать, что ему все нипочем. Поэтому он поплотнее закутался в то одеяло, что было, и сел, прислушиваясь, как стихает шорох шагов старика. Не по себе без Гормова меча. Не по себе без брата. Но стылый сквозняк, стылые камни, а с ними и стылая тишина сейчас, в общем-то, были такими, как прежде.
Как знать, будут ли прежними сны?
10. Как надо побеждать
– Начинаете взбираться, когда я ударю в колокол.
– Слушаюсь, о королева, – каркнул Колл. Немногие люди на свете повергали его в такой трепет, как королева Лайтлин, – и почти все они сейчас здесь, наблюдают. Такое чувство, будто здесь половина обитателей всех земель моря Осколков: жмутся во дворике цитадели под сенью могучего кедра, теснятся в проемах окон или жадно глазеют с крыш и бойниц.
Король Атиль стоял на ступенях Зала Богов, отец Ярви опирался на посох по его правую руку, рядом Ральф почесывал седину за ушами и угощал Колла ухмылкой, наверняка предназначенной его подбодрить. Напротив них, на тщательно отмеренном, той же высоты помосте стоял Гром-гиль-Горм, и золотой зигзаг вкованных в кольчугу нитей сверкал под рассветным солнцем. После него склонил колено беловолосый щитоносец, и мать Скейр метала пламя из сощуренных голубых глаз.
Рин, как всегда, нашла себе место – на высокой крыше, сразу слева от Колла. И как только он голову поднял, замахала как припадочная, со всех сил тряся пятерней на удачу. Боженьки, вот бы и Коллу сейчас оказаться с ней, наверху. А еще лучше – в кузнице. А в постели и совсем здорово. Он прогнал эту мысль. В конце концов, с нею стоит Бранд – и не вечно же ему быть невнимательным.
Королева Лайтлин подняла длинную белую руку и указала на макушку кедра. Там, на самой высокой ветви, искрилось золото.
– Победит тот, кто принесет принцессе Скаре ее обручье.
Колл встряхнулся – с пяток до макушки, пытаясь стряхнуть с себя зуд туго натянутых нервов. Затем вскинул глаза на мачту, врытую посередине двора, ту, что покрывал резьбой от основания до шпиля, – рядом стояла Колючка.
Боженьки, как он этой мачтой гордился! Своим трудом, искусными изображениями, но и своим вкладом в легендарные события, о которых повествовала резьба. В том путешествии свершилось немало отважных деяний, и сейчас ему необходимо набраться отваги. Победа ему по плечу, в этом сомнений нет. В чем он сомневался – а по сердцу ли? Всем известный умник, он то и дело загонял себя в глупейшие из углов.
Он выдавил один из тех своих вздохов, от которых шлепал губами.
– У богов дурацкое чувство юмора.
– Само собой. – Бывший Гормов чашник Рэйт невесело оглядел толпу. – Когда в Вульсгарде я садился на шнек, ни за что б не подумал, что приеду сюда лазить по деревьям.
Он наклонился, словно хотел поделиться секретом, и Колл не удержался и тоже придвинулся.
– А тем более, что стану нянькой при тощаге девчонке.
Принцесса Скара стояла между пялившей глаза сестрой Ауд и взъерошенным Синим Дженнером и казалась совершенной и хрупкой, как глиняные статуэтки, которые Колл в давнюю пору рассматривал в Первом Граде, пытаясь догадаться, как же их изготавливали.
– У красивых людей слишком легкая жизнь, – заметил он. – Им везде все достается в первую очередь.
– Уверяю тебя, у нас, красавцев, жизнь так же трудна, как у прочих, – сказал Рэйт.
Колл смерил его взглядом.
– А ты не такая уж сволочь, как показалось мне поначалу.
– О, ты меня еще толком не знаешь. Смотри-ка, кое-кто подходит к делу чертовски серьезно.
Гром-гиль-Гормов шенд-знаменосец оголился по пояс. На широкой спине горела сетка шрамов, напоминая раскидистый вяз. Есть на что засмотреться: поджарые мускулы играли и перекатывались, когда он потягивался, крутил торсом, делал наклоны.