Лапа в бутылке

– То есть при деньгах ты была всего полгода?

– Да, и сделаю все, чтобы не оставаться без них. – Взгляд Джули сделался тяжелым. – Никогда я еще не получала удовольствия от жизни. И что, думаешь, тебе удастся найти мне что-то стоящее?

– Не думаю – знаю.

Он отхлебывал чай, испытующе поглядывая на нее.

– Я не верю, что у тебя для меня есть хоть какая-то работа, – сказала она, видя, что он колеблется. – Просто морочишь мне голову. И если так… ты очень пожалеешь! Ничто ведь не мешает мне встретиться с Доусоном и рассказать о кольцах, верно?

Гарри едва не выронил чашку. Угроза не казалась шуточной, даже если Джули блефовала: он верил, что она говорит всерьез.

– Погоди, Джули. Не стоит так бросаться словами. Знаешь, как называют девушку, которая стучит полиции? Словечко довольно мерзкое.

– Слова меня не особо задевают, – парировала Джули, вскинув голову. – Так что насчет работы?

– В настоящий момент одна из самых высокооплачиваемых должностей для тебя – работа горничной, – осторожно начал он. – Моя хорошая приятельница держит контору по найму прислуги. У нее появилась вакансия, она может тебя пристроить.

Джули резко выпрямилась и возмущенно зыркнула на него:

– Ты предлагаешь мне стать служанкой?

– Джули, остынь. Что ты все время ерепенишься? Не все ли равно, как зарабатывать деньги, если это деньги большие, разве не так? Что плохого в работе горничной? Сама-то работала в кафе, тоже не бог весть какое престижное место. Я предлагаю тебе хорошую работу. С проживанием в шикарной квартире, кучей свободного времени, хорошим питанием и зарплатой…

– Но прислугой… – Она встала и принялась вышагивать по комнате. Гарри не сводил глаз с ее фигурки в пижаме, отчетливо сознавая, что течение мыслей отклоняется от делового направления. – Нет, правда, я не могу. Хьюарт платил мне двенадцать фунтов в неделю. И на меньшую сумму я не могу, да и не стану жить. А прислуге и столько никто не платит.

– А там заплатят, – с улыбочкой возразил Гарри. – Это особенная работа. Что скажешь о пятнадцати фунтах в неделю плюс бонус в пятьдесят по окончании срока?

– Никто столько не даст! – воскликнула она, круто развернувшись к нему.

– Больно ты дотошная. – В его голосе прозвенела нотка раздражения. – Я хочу, чтобы ты заработала немного легких денег и не слишком интересовалась, как они тебе достаются. Ты ведь достаточно смышленая девушка, чтобы понять это?

– А, поняла, – тотчас насторожилась Джули. – Речь о какой-то афере?

– Вроде того. Но если не будешь знать, что к чему, не нарвешься на неприятности, верно?

«Все тот же избитый аргумент, – подумала она чуть устало. – Гарри прав. Хьюарт, кстати, приводил тот же довод. Ничего не видишь, ничего не знаешь – и будешь в шоколаде. До сегодняшнего дня работало».

– Все, что от тебя требуется, это примерно с месяцок поработать в определенном месте, – продолжил Гарри. – Получать будешь три фунта в неделю, но на всем готовом. Я договорюсь, чтобы ты имела двенадцать фунтов сверху и в качестве бонуса по окончании – пятьдесят фунтов. Более того, я прямо сейчас выдам тебе десятку, если согласишься.

– Но, Гарри, я бы хотела подумать…

– Ладно, скажешь завтра. Утро вечера мудренее. Пятнадцать фунтов в неделю и пятьдесят бонус. Не кот начихал.

– Ты точно не дуришь меня? – спросила она, вновь став подозрительной. – Я ведь не вчера родилась. Ты запросто можешь уйти отсюда, оставив меня с носом. Ищи тебя свищи. Что я тогда буду делать?

Он поднялся с кресла, подошел к кровати и сел рядом с Джули.

– Открою тебе секрет, – сказал он, привлек ее к себе и зашептал в ухо: – Я не собираюсь оставлять тебя сегодня ночью.

Она вырвалась и вскочила на ноги.

– Вот уж нет! Еще чего! Я не такая. Нет, уходи. Я найду тебя сама.

Он засмеялся:

– Вижу, ты сама не знаешь, чего хочешь. Сначала я останусь, а уж потом уйду. Ну а за тебя решение приму я.

Она поспешно схватила свой халат, но он поймал ее за руки.

– Нет! – прошептала она в попытке вырваться. – Прекрати, Гарри! Не надо!

Он закрыл ее губы своими. Несколько мгновений она продолжала вырываться, потом ее руки обвили его шею.

– Проклятый! – пролепетала она. – Обними меня покрепче.

V

Утреннее солнце прошивало безвкусные ситцевые занавески. Молочник сердито накричал на свою лошадь и громко брякнул бутылками, выставив их у входа. Чуть дальше по улице забарабанил в дверь почтальон.

Джули пошевелилась, потянулась и зевнула. Из полуоткрытой двери в ванную доносился плеск льющейся воды. Она вытянула ноги под простыней и удовлетворенно вздохнула.

– Получил, что хотел, Гарри? – сонно спросила она.

– В данный момент я хочу чаю – немедленно. Ты еще не встала?

– Встаю, встаю… – Джули перевернулась и натянула одеяло к подбородку.

– Ну да, я вижу. – Гарри подошел к двери. С полотенцем вокруг бедер он показался Джули похожим на боксера: мускулистый, поджарый, загорелый. – Вылезай давай, пока я сам тебя не вытащил.

– Иду, – зевнула Джули, откидывая одеяло. – Еще даже девяти нет.

– У меня куча дел с утра, – бросил Гарри, снова скрываясь в ванной.

Она прошла в кухню и поставила чайник.

«Забавно, – подумала она. – Такое впечатление, будто он всегда был здесь, словно часть моей жизни. Как бы мне хотелось, чтобы он не был таким… уклончивым».

Они говорили чуть не всю ночь напролет, и Джули пыталась выведать хоть что-нибудь о том, как и чем он живет, о чем думает, но всякий раз наталкивалась на барьер легкомыслия, который обращал все серьезное в шутку.

Когда она вернулась в комнату с чаем, Гарри уже оделся.

– Гарри… Те кольца… Что-то мне неспокойно. Долго этим заниматься опасно, ты же сам знаешь.

Он принял от нее чашку чая и рассмеялся.

– Бога ради, только не надо беспокоиться обо мне. О себе лучше побеспокойся – если есть из-за чего.

– Я правда волнуюсь за тебя.