Лапа в бутылке

I

Светловолосая женщина в шелковой накидке поверх светло-бежевой ночной рубашки рывком открыла дверь дома номер 97 по Парк-Уэй и злобно рявкнула:

– Вы что трезвоните в такую рань? Вам разве не сказали, что у меня нет прислуги? – Хорошенькое кукольное личико было чуть припухшим от сна, и казалось, будто ее только что подняли с постели.

– Простите, если побеспокоила вас, – смущенно и растерянно проговорила Джули. Женщина ничуть не пыталась скрыть свой гнев. – Меня прислала миссис Френч. Я… мне кажется, вы ожидали меня.

– Боже ты мой, ну входи тогда, – сказала Бланш Уэсли. – Я уже столько дней обхожусь одна! Это действительно чудовищно, как тут со мной обращаются.

Слегка сутулясь, она прошла в гостиную-вестибюль. Джули закрыла входную дверь и последовала за ней.

– Пока не выпью глоточек кофе, говорить с тобой не смогу, – заявила Бланш и провела миниатюрными, похожими на коготки, пальцами по белокурой кудрявой шевелюре. – Ну, раз теперь ты здесь, сделай что-нибудь полезное. На кухню – туда. Иди пошарь там, сама найдешь что нужно. И прошу, поменьше дурацких вопросов, у меня голова раскалывается. Просто принеси мне кофе, я буду в дальней комнате, в конце коридора. – Она пригляделась к Джули. – Мм, а ты хорошенькая. Какая приятная перемена. Так надоели страхолюдины! Никак не возьму в толк, отчего все работяги такие отвратные. Ладно, ступай уже. Ты кофе-то в состоянии приготовить или нет?

– О да, – ответила Джули и просияла улыбкой.

Бланш поморщилась:

– Очень мило, только, пожалуйста, не надо мне улыбаться, ладно? Мои нервы этого просто не вынесут. – Нахмурившись, она опустила взгляд на свои стеганые атласные шлепанцы и продолжила: – А знаешь, было б неплохо, если бы ты, обращаясь ко мне, говорила «мадам»… Да, думаю, мне это придется по душе. Тебе же не составит труда, как полагаешь, а?

– Нет, мадам, – ответила Джули. Лицо ее сделалось пунцовым, улыбка угасла.

– Да ты никак рассердилась? – Тоненькие, в ниточку, брови Бланш взлетели. – Разве я сказала что-то обидное? Вон, красная вся, как свекла. Всегда считала, что краснеть недостойно.

– О нет, мадам, – проговорила Джули и с силой сжала за спиной кулаки.

– Ну, бывает, может, что и ляпну рано или поздно, – сказала Бланш с явным удовлетворением. – Мистер Уэсли все пеняет мне, будто я беспардонна с прислугой. Не отрицаю, но уверена, если платишь хорошие деньги, то и говорить можешь все, что думаешь.

Джули не отвечала. Кукольное личико хозяйки, прелестная миниатюрная фигурка, золотистые кудряшки, напоминавшие нимб, заворожили ее.

– И хватит глазеть на меня, – нахмурилась Бланш. – Разумеется, я привыкла к тому, что на меня пялятся, но мне всякий раз не по себе в те моменты, когда чувствуешь себя так, будто на тебя обрушилась кара небесная.

– Прошу прощения, мадам. – Джули попыталась опустить глаза, однако было в этой женщине нечто столь экстравагантное, что ей не удавалось отвести от нее взгляда дольше чем на несколько секунд.

– Чувствую себя этим утром совершенно разбитой, – продолжила Бланш, прижав пальцы к вискам. – Просто умираю, а никому и дела нет. – И с внезапной вспышкой ярости заверещала: – Да ради бога, принеси наконец кофе и прекрати таращиться на меня, как на синезадого павиана!

– Простите, мадам. – Джули попятилась. – Сию минуту! – Она ретировалась на кухню и прикрыла за собой дверь.

«Что ж, меня предупреждали, – сказала она себе. – Но я никак не думала, что она окажется такой. Ну и ну! Придется следить за каждым своим шагом, если хочу задержаться здесь подольше».

Пока вода закипала, Джули поспешно выскользнула из платья, распечатала пакет и надела форму.

«Может, угожу хозяйке, если предстану перед ней в форме, – подумала она. – По крайней мере, это покажет ей, что я знаю свое место». Она хихикнула.

В комнате Бланш горел яркий свет, когда вошла Джули с подносом. Тяжелый, спертый воздух был напитан стойким запахом бренди и застарелым ароматом духов. Несмотря на то что шел четвертый час дня, шторы оставались задернуты и все окна затворены. Среди потрясающей роскоши и жуткого беспорядка бродила Бланш. Стены комнаты были обиты бледно-голубой тканью. Кресла, узорчатая кушетка и белый с голубым кожаный пуф стояли на толстом белом ковре. Изысканно украшенный туалетный столик был присыпан пудрой, завален тюбиками с вытекающим гримом и опрокинутыми бутылками. Одежда валялась на полу, висела небрежно брошенная на стульях и на изголовье кровати. Широкая, почти как зонтик от солнца, соломенная шляпа свисала с одного из настенных бра.

– Ну как же ты долго, – сердито бросила Бланш. – Если хочешь, чтобы мы поладили, советую пошевеливаться. – Она внимательно оглядела Джули. – О, переоделась. А что, очень даже миленькая форма, тебе к лицу. – Она указала на прикроватный столик. – Поднос сюда, и оставь меня. Возможно, следует прибраться в ванной, затем мы с тобой побеседуем. Ванная там. Я буду готова через минутку-другую.

От вида ванной комнаты сердце Джули заныло от зависти: душевая кабина, встроенная в пол ванна, туалетный столик, массажное кресло, турецкая баня в отдельном помещении и сушуар – все, чего только могла пожелать праздная, избалованная женщина. Как и в спальне, здесь тоже царил беспорядок. Ванна не была опорожнена – в молочно-мыльной воде плавало полотенце. Здесь и там пол покрывала пятнами рассыпанная пудра. Под ногами Джули хрустели кристаллы соли для ванны, когда она принялась подбирать разбросанные гигиенические салфетки и липкие от кольдкрема полотенца для рук. Стараясь работать как можно быстрее, она прибралась в помещении, слила воду, отжала полотенце и протерла им пол.

Бланш по-прежнему мерила шагами спальню, когда Джули вернулась из ванной. На туалетном столике появился стакан бренди, наполненный до половины и прикрытый сверху пудреницей.

– Вот и ты, – проговорила с улыбкой Бланш. Сейчас она казалась более оживленной и дружелюбной. – А я что, не спросила, как тебя зовут? Не может быть…

– Джули Холланд, мадам.

Бланш упала в кресло, прикрыла на мгновение глаза, затем открыла и устремила на Джули долгий изучающий взгляд.

– Ты, кажется, сказала, что тебя прислала миссис Френч? Что-то в последнее время память подводит…

– Да, мадам.

– А, ну тогда, думаю, с тобой должно быть все в порядке. И рекомендации у тебя есть?

Джули протянула ей два конверта.

– У этой женщины всегда все схвачено, – проворчала Бланш, вскрывая конверты. На рекомендации она лишь взглянула и бросила их на туалетный столик. – О зарплате она, полагаю, тоже сказала?

– Да, мадам.

– Что ж, тогда можешь считать себя принятой на работу. – Она подалась вперед, чтобы разглядеть себя в зеркале. – Посмотрим, удастся ли нам с тобой поладить. Кофе ты приготовила отменный. Все, что от тебя требуется, это содержать дом в порядке и помогать мне, когда я попрошу. Твоя комната в другом конце коридора. Славная, кстати, комнатка. Я считаю, что люди должны жить в комфорте. Ты как, можешь приступить прямо сейчас?

– Да, мадам.

Бланш взяла гребень и принялась расчесывать белокурые кудряшки.

– Сегодня вечером меня не будет. Я хотела бы, чтобы ты переехала немедля. Не люблю оставлять квартиру пустой, пока меня нет дома. Как полагаешь, получится?

– Да, мадам. – Джули устала стоять перед этой гламурной маленькой куклой.

– И ты не против, если тебя оставят здесь на ночь одну?

Джули не сдержала удивления:

– Вовсе не против, мадам.

– Надо же, какая смелая, – вяло проговорила Бланш. – Терпеть не могу оставаться здесь одной. Мистер Уэсли уже две недели в Париже, и я тут такого страху натерпелась. А вдруг кто вломится? Нынче столько квартир грабят. И по ночам все время чудятся звуки какие-то странные. Иногда думаю, может, здесь привидения водятся… Но ты-то, надеюсь, не веришь в привидения?

– Нет, мадам, – твердо ответила Джули.

– Быть может, это здорово – не иметь воображения, – сказала Бланш, приглаживая кудряшки. – А у меня натура впечатлительная, тонкая. Знаешь, я порой четко слышу, как кто-то крадется по коридору: туда, потом обратно… Впрочем, все, наверное, оттого, что я всегда на взводе.

«Или навеселе», – подумала Джули, сдерживая смех, и спросила:

– Наполнить ванну, мадам?

– Пожалуй, да. А потом собери чемодан. Меня не будет до завтрашнего вечера. К этому же времени я ожидаю мистера Уэсли. У тебя впереди много работы. Надо привести в порядок весь мой гардероб. Я уже много дней без прислуги, и там такой кавардак. Не знаю почему. Будь умницей, открой вон тот шкаф. Хорошо. Видишь, у каждой моей одежки свой номер – он на вешалке.

В комнате стояли три огромных шкафа с раздвижными дверями. В том, который открыла Джули, висели два длинных ряда женских костюмов, пальто, платьев и вечерних бальных нарядов.