Только за наличные

Он повернулся и посмотрел на доктора:

– Ну, теперь вы верите, что меня всегда преследуют неудачи? Из всех парней, которые побывали в аварии, мне обязательно попадется круглый сирота.

– Закругляйтесь, – сказал доктор, проверяя мой пульс. – Он еще не в состоянии разговаривать.

– Погодите-ка, погодите-ка… – возразил коп, облизывая чернильный карандаш. – Я должен с этим разобраться. – Он снова повернулся ко мне. – Хорошо, приятель. Значит, никто не станет тебя искать. Но как насчет дамы, которая была с тобой? Кто она?

В моем сознании всплыл образ женщины с черными как смоль волосами, пылким взглядом и потрясающими формами.

– Я не знаю. «Если хотите как-то обращаться ко мне, зовите меня Делла». Так она мне сказала. Фамилии не сообщила.

Коп застонал.

– Как она? – спросил я. – Сильно пострадала?

– С ней все в порядке, – вмешался доктор. – Не волнуйтесь о ней.

– А ее муж?

– Какой муж? – Коп удивленно уставился на меня.

– Мужчина на заднем сиденье. Она сказала, его зовут Пол. С ним все в порядке?

– О нем тоже не надо волноваться, – успокоил меня доктор.

Коп провел рукой по лицу и потряс головой. Похоже, именно он как раз и волновался.

– Как все произошло? Можете объяснить? – В его голосе звучала безнадежность.

Я не стал упоминать Петелли. На это ушло бы слишком много времени. Мне хотелось закрыть глаза и забыть об автомобильной катастрофе.

– Другая машина ехала навстречу нам, – сказал я. – Она неслась очень быстро. Водитель, похоже, нас не видел. Делла пыталась свернуть в сторону, но это не помогло. Что с ним?

Коп сделал глубокий вдох.

– На этот раз скажу я, – проговорил он с нескрываемым сарказмом. – Тебе не надо волноваться о нем. Слушай, приятель, давай-ка вернемся к самому началу и проработаем твои показания. Если ты путешествовал автостопом, то как оказался за рулем того «бьюика»?

Настал мой черед уставиться на него в изумлении.

– Это был «бентли», и машину вела она. Я сидел рядом с ней, а ее муж, Пол, сидел сзади.

– Опять эта сказка про белого бычка! – воскликнул коп. Он снял шляпу и рукой вытер лоб. Затем снова надел шляпу и энергично сдвинул ее на затылок. – Ты был за рулем! Она была на заднем сиденье! И не было никакого мужа. – Он наклонился вперед, ткнул в меня пальцем и проорал во всю глотку: – А эта проклятая машина была «бьюиком»!

Я начал волноваться.

– Вы ошибаетесь! – возразил я, хватаясь за простыню. – Говорю вам, она была за рулем! Автомобиль – черный «бентли-купе». Мы столкнулись с другой машиной. Спросите водителя. Он все расскажет.

Коп помахал блокнотом у меня перед носом:

– Не было никакой другой машины! О чем ты? Что ты скрываешь?

– Хватит! – вмешался доктор. – Пациент не в том состоянии, чтобы вы на него кричали. Оставьте его в покое, сержант.

– Да зачем мне что-то скрывать! – воскликнул я, пытаясь сесть на кровати, что меня и добило. В моей голове вспыхнул фейерверк искр, и я провалился в темноту.

Когда я снова открыл глаза, в комнате было светло. Ширму в изножье кровати убрали, но по бокам оставили. Напротив я увидел еще одну кровать. По долетавшим до меня звукам стало понятно, что я в больничной палате.

Давешнего копа поблизости нигде не было. Я спокойно лежал, чувствуя, что мне намного лучше: голова не болела, хотя все еще гудела, и, когда я двигал руками, мне не требовалось особых усилий.

Потом мысли мои вернулись к тому, что сказал коп, и меня охватило волнение. Ни другой машины, ни мужа, в аварию попал «бьюик», а не «бентли», и я был за рулем. Что все это значит?

Может, этот коп мне приснился? Может, он был частью мглы, тумана и темноты? Другого объяснения я не находил, если только он не перепутал меня с кем-то другим.

Затем из-за ширмы появился доктор и ободряюще улыбнулся мне:

– Вижу, вам уже лучше.

– Так и есть, – подтвердил я. – Сколько времени я тут провел?

Он взглянул на табличку в изножье кровати:

– Вы поступили в приемный покой шестого сентября в одиннадцать тридцать вечера. Сегодня двенадцатое сентября. Значит, вы здесь уже шесть дней.

– Сентября?

– Именно.

– Вы хотели сказать «июля»? Какой же сейчас сентябрь? Та машина врезалась в нас двадцать девятого июля, вечером после моего боя с Майами-Кидом.

– Я ничего об этом не знаю. Вы поступили шестого сентября.

– Здесь что-то не так. Я не мог оставаться без сознания больше месяца до того, как меня нашли.

Доктор улыбнулся:

– Конечно нет. Да вас и нашли-то почти сразу. Полицейский, следящий за скоростью движения, услышал, как столкнулись машины, хотя и не видел, как произошла авария. Он был на месте происшествия буквально через пять минут. Через час вас привезли сюда.

Я облизнул губы. Во рту у меня внезапно пересохло.

– Док, вы пошутили насчет даты?

Доктор покачал головой.

– Какие уж тут шутки, – возразил он, присаживаясь на край кровати. – Вам нельзя сейчас волноваться. Все образуется. У вас типичные признаки сотрясения мозга. Вы получили серьезную травму головы. Вам повезло, что вы вообще выжили. В течение некоторого времени у вас могут быть проблемы с памятью. Даты, подробности, связанные с тем, кто был в машине, а кто нет, даже ваше прошлое – все может исказиться, но через некоторое время придет в норму. Сейчас вы думаете, что авария произошла двадцать девятого июля, и не верите, что она случилась шестого сентября. Но примерно через неделю ваша память вернется в норму. И вот еще… Не позволяйте полицейским давить на вас. Я объяснил им ваше состояние, и они все понимают. Они просто хотят, чтобы вы им помогли по возможности… Но главное для вас – это не волноваться и отдыхать.

Он был хорошим парнем, делал для меня все возможное, и я был ему благодарен, но все равно не мог не волноваться. Я знал, что бой с Кидом проходил 29 июля и авария случилась в тот же вечер. Что бы доктор ни говорил, его слова не могли изменить этого факта.

– Док, я не хочу спорить, – сказал я, – но сделайте мне одолжение, хорошо?