Колониальный рефлекс

Звонок телефона прозвучал слишком резко в тишине комнаты.

– Отлично! Сегодня просто аншлаг, – не смогла я скрыть возмущения, которое при более глубоком изучении, скорее всего, являлось страхом. Страхом человека, которого, как бы он ни старался, в любой момент могут раскрыть.

Выдохнув, я уже спокойно произнесла:

– Да.

– Тебе понравились цветы?

Меня охватили двоякие чувства: с одной стороны облегчение, а с другой ужасный дискомфорт.

– Да, спасибо. Но не стоило, правда.

– Стоило. Ты стоишь очень многого.

В сердце защемило.

– Ты мне льстишь.

– Я говорю то, что думаю. То, что ощущаю.

– Мы же решили не торопиться, – я постаралась надавить.

– Прости. Чем планируешь заниматься эти дни?

– Работать.

– А вечера?

– Ничего особенного. Телевизор, книга. Как проходит командировка?

– Как всегда, скучно. Вот если бы ты была здесь, уверен, я не захотел бы возвращаться.

Я улыбнулась:

– Очень мило.

– Пожалуй, сделаю так в следующий раз.

– Все знают, что я еду с тобой в самых редких случаях. Пойдут сплетни.

– Тогда придется всех уволить.

– Я серьезно. Ох, извини. Мне надо идти, – соврала я, чтобы быстрее закончить разговор, принимающий флиртующий оборот. – Ужин горит.

– Хорошо. До свидания, Мила.

– Пока. Удачной командировки.

– Спасибо.

Я положила трубку и услышала свой тяжелый вздох.

На следующий вечер я посетила бутик и приобрела себе дорогое брендовое платье, сумочку и туфли, чтобы не выделяться своими плебейскими нарядами. В пятницу утром наведалась в женский салон и привела в порядок волосы.

Два года назад я уже была с Марком на этом балу, но особо ничего не запомнила. Еще бы! Я и не хотела туда идти. Он меня практически заставил. За это я, как избалованный ребенок, мстила ему и вела себя не очень этично, а под вечер напилась так, что нам пришлось покинуть мероприятие раньше, чем оно завершилось. Глупая взбалмошная пацанка – так он меня и назвал. А еще заявил, что лучше бы мне вернуться на улицу, где он меня подобрал. Отчасти он сказал правду. Но, конечно, Марк ничего плохого не имел в виду. Почти там он меня и нашел.

Во время ночного стритрейсинга я потеряла управление, и моя машина вылетела с моста. Все считали чудом, что я выжила. Врачи отказывались верить своим глазам, когда я нарушила все законы природы в их понимании. Меня не только не парализовало со сломанным в нескольких местах позвоночником, но после некоторого периода пребывания в больнице я в итоге смогла уйти на своих ногах. Откуда им было знать, что мои раны всегда заживали быстрее, чем у сверстников. Именно поэтому с детства я привыкла скрывать мелкие ранения. Но после аварии с жуткими костными повреждениями я не имела возможности самостоятельно уйти, а рваные раны затягивались слишком быстро. К моменту, когда я могла кое-как стоять на ногах, ко мне уже стали вереницей приходить доктора всевозможных анатомических, цитологических и биологических наук. Они назначали все новые и новые обследования, пытаясь разгадать особенности аномального организма.

Как только получила возможность передвигаться, я убежала, бросив все. Всем известно, как люди относятся к странностям. Они исследуют их в лабораториях. Я же не желала такой участи.

Так я и оказалась на улице без средств к существованию. Для восстановления мне необходимо было много спать и хорошо есть. Недалеко от больницы я набрела на дачный массив, пробралась в дом, благо сигнализации там не оказалось, и долго отсыпалась на кровати. В шкафу оказались коробки с кашами и консервами. Я мышкой прожила несколько недель в тишине и тепле.

Там, в дачном доме своей бабушки, и нашел меня Марк.

Глава 7

В великолепно оформленном помещении всюду сверкали хрустальными бокалами и дорогими украшениями высокопоставленные гости. Их лица светились улыбками, и можно было бы невзначай подумать, что вокруг царит квинтэссенция дружелюбия, но в глазах, обращенных друг к другу, порой проскальзывала жесткость, лицемерно прикрытая восторженным блеском. Дамы, оглядывая туалеты остальных представительниц прекрасного пола, делали друг другу комплименты, в мыслях с ликованием отмечая недостатки соперниц. Но не все женщины являлись лишь дорогими приложениями своих спутников, пришедшими сюда, чтобы пощеголять дорогими нарядами. Были среди присутствующих и властвующие герцогини мира. Их можно было отличить по жесткому блеску в глазах, обычно больше свойственному мужчинам. Сегодня меня можно отнести к первому типу – приложениям. Я старалась вести себя в соответствии с задуманной ролью, то есть много улыбалась и расхваливала на разный лад те или иные совсем неинтересные для меня вещи. В мозгу же моем беспрестанно фиксировались имена и должности находящихся вокруг персон. С некоторыми знакомил меня Данил, что-то я слышала краем уха, а иногда намеренно спрашивала у него, стараясь изобразить легкий интерес к теме, вернее скрыть излишнее любопытство.

Мое внимание привлекла одна из скульптур, установленная в зале. Я не до конца поняла, что конкретно могла значить данная абстракция, но походила она на гнездо с возвышающейся в середине цилиндрической штуковиной. Когда я бросила взгляд на ценник в углу, мне оставалось только хмыкнуть. Что ж, теперь я точно знаю, искусство – не мой конек. Как в принципе, и детективные дела, в которых я не очень преуспела, и к расследованию коих не мешало бы вернуться.

Я оглядела зал на предмет подозреваемых. Пока мне удалось выяснить, что все главные акционеры в зале. Ожидалось прибытие еще нескольких. Практически все имена у меня теперь имелись. Осталось узнать, в каких отношениях они были с Марком и как распределились его акции после смерти. Новые сведения я систематизировала в своей картотеке памяти, не забывая согласно кивать в такт женщине, которая рассказывала о том, как тяжело было выкупить все представленные шедевры у новомодного скульптора за предельно короткий срок.

– Я принесу тебе выпить, – наклонился Данил к моему уху.

– Спасибо, – кивнула я, а внутренне подумала, что и мне было бы неплохо найти повод и смотаться от этой чрезвычайно увлеченной своим монологом женщины. Я окинула помещение ищущим взглядом, силясь придумать оригинальный предлог, чтобы вернуться к своей первоначальной цели.

Сердце пропустило удар, когда я внезапно увидела высокую и широкую в плечах фигуру человека. Он стоял ко мне спиной и разговаривал с небольшим кругом мужчин. Самый высокий из них уступал ему в росте почти на голову. А ведь это Олег Гельман, один из акционеров. Когда Данил знакомил меня с ним, мои глаза находились примерно на уровне его кадыка. Я запомнила это, потому что он слишком активно подергивался при разговоре, отчего привлекал к себе лишнее внимание. Но кто же мужчина, стоявший напротив него?

Господи, невероятное сходство с… человеком, способным перевернуть все мои чувства, весь мой мир в одну секунду. Ведь мне знакома каждая скалоподобная линия тела Халка. Какое поразительное совпадение, видеть человека, так сильно похожего на него сзади. Тело охватила нервная дрожь, а рука сама собой прижалась к шее в защитном жесте. Я с трудом сомкнула губы и сглотнула. Это нереально. Такого не может быть. Ошибка. Ведь не могло бы… Да, конечно, на свете, может, и не очень много, но и не совсем уж мало людей с подобным телосложением. И вдобавок, сколько среди них брюнетов? И что ему тут делать? Меня он отследить не мог. Или мог? Я должна рассмотреть его лицо. Изнутри раздирало любопытство и боролись два противоположных желания. Я так хотела увидеть его еще раз, и, с другой стороны, осознавала, как это опасно.

В ушах шумело, поэтому я окончательно перестала понимать, что говорит пожилая дама. По ее мимике стало ясно, что она нахмурилась и о чем-то меня спрашивает.

Я попыталась сосредоточиться, напомнив себе, что даже если это Демиан, он не может меня узнать ни при каком раскладе.

– С Вами все в порядке, милая? Вы так побледнели.

– Все хорошо. Спасибо. Немного закружилась голова. Извините. Я отойду в дамскую комнату, – пролепетала я заплетающимся языком.

– Я провожу тебя, – настаивала она.

– Нет, не стоит. Правда, – улыбнулась я и двинулась к туалету, чтобы плеснуть себе в лицо холодной воды и успокоиться. А затем в здравом уме вернуться и выяснить, не было ли это видение плодом моего разыгравшегося воображения.

В висках продолжала отбивать барабанная дробь, эхом сходясь с сердечным ритмом. Немного подташнивало, но я переставляла ноги, понимая, что не должна привлекать лишнего внимания своим поспешным бегством. Я все-таки совершила ошибку и, покачнувшись, недостаточно высоко подняла ногу, споткнувшись на ровном месте об абсолютно гладкий пол. С ужасом понимая, что теряю равновесие окончательно, я приготовилась к встрече с дорогим мраморным напольным покрытием своего еще более дорогого лица. Взмахнув руками в поисках опоры, я надеялась еще как-то выйти из патовой ситуации малыми потерями, но потерпела поражение, обнаружив вокруг себя лишь бесплотный воздух. Осталось только вытянуть руки вперед, чтобы сохранить нос и зубы. И в образе начинающей балерины я стала красиво заваливаться в сторону.

Вокруг талии обвилась рука, еле заметным движением вернув меня в исходное положение. Я повернулась, чтобы поблагодарить своего героя и… застыла с открытым ртом. Будто он был недостаточно открыт до этого. Шок лишил меня дара речи.

Демиан.