Золото и железо

«По-твоему, лектваны отвечают тебе добром? Может быть, Маркель как-нибудь заглянет к тебе вечерком, чтобы покалякать и выпить пива? – Барч раздраженно крякнул. – Держи карман шире! Они – лектваны, а мы – быдло».

«Не спеши, всему свое время, – возразил Дарран. – Мы все еще не понимаем друг друга, но времени у нас предостаточно. Лектваны не позволяют себе ничего лишнего – хотя, конечно, держатся отстраненно».

Яркие карие глаза Барча вспыхнули: «Пройдут несколько лет – и что тогда? На Земле мы неплохо справлялись сами, жизнь понемногу улучшалась. Мы развивались по-своему – доморощенным, естественным образом. Неужели ты не понимаешь, что с нами будет? Еще несколько лет такого знакомства, и для нас все будет кончено. Мы станем бесполезными для лектванов – они от нас избавятся – и дела на Земле пойдут гораздо хуже, чем раньше».

«Оптимистом тебя не назовешь! – Дарран подтолкнул контейнер ко входу служебного купола. – Но посмотри в лицо действительности. Лектваны прибыли. Мы не можем перевести часы назад и вернуться в прошлое. И зачем туда возвращаться? Нынешнее положение вещей нам во многом полезно и выгодно».

«И лектваны будут решать, что именно для нас полезно?»

Дарран покачал головой: «В лектванских школах земляне учатся всему, что хотят узнать».

«Но прежде всего они учатся говорить по-лектвански».

Дарран рассмеялся: «А чего бы ты хотел? Чтобы они преподавали по-английски?» Даррана такая перспектива исключительно позабавила: «Ты смотришь в бинокль с обратной стороны! Может быть, тебе следовало бы посетить их планету. Это помогло бы тебе изменить точку зрения».

«Если я когда-нибудь и отправлюсь на Лектву, то исключительно для того, чтобы узнать, как отвадить этих золоченых снобов от Земли!»

Маэркль-Элакзд – или «Маркель», как его звали на Земле – стоял в ожидании своей супруги Тшер и дочерей, Комейтк-Лелианр и Сиа-Спедз, глядя сквозь прозрачную стену южного салона на пустынные просторы внутренней Калифорнии. На нем не было плаща; вечерний солнечный свет придавал красноватый медный оттенок его золотистой коже.

У него за спиной послышался поспешный легкий топот: прибежала босая Сиа-Спедз в узорчатых штанишках с белыми помпонами на бедрах. Волосы девочки – тончайшие платиновые нити, полированные и навощенные – были разделены пробором посередине и на бегу разлетались игривыми всплесками над ушами. Приподнявшись на цыпочки, она прислонилась ладонями и лицом к хрустальной стене: «А где другие купола? Мы здесь одни?»

Маркель погладил ее по голове: «Нет, по всей Земле рассредоточены другие агентства».

«И они всегда на вершинах гор?»

«Да – таким образом обеспечивается уединение, скрывающее нас от назойливого любопытства». Он обернулся – подошли его жена и старшая дочь, обе в длинных белых платьях без украшений. Прическа Тшер напоминала глянцево-серебристую купальную шапочку. Ее старшая дочь, Комейтк-Лелианр, предпочитала высокий начес, колебавшийся над головой подобно языку серебряного пламени.

Подчиняясь незаметному сигналу Маркеля, из пола выросли две софы из самоадаптирующегося белого пеноматериала: «Полет обошелся без неприятностей?»

Комейтк-Лелианр поморщилась: «Все было хорошо, пока мы не погрузились в Большое Пылевое облако. Клау расставили сети, пришлось остановиться».

Маркель, присевший на софу, заметно встревожился: «И что же?»

«К звездолету прилепился катер, чтобы произвести обыск на борту».

«Но зачем? Почему?»

«Нам сказали, что с Магарака сбежала дюжина ленапи. Клау разозлились и делали все возможное, чтобы беглецы не добрались до Лено».

«Конечно. Для империи клау это стало бы непростительным унижением, – пробормотал Маркель. – А дальше что?»

«Капитан проявил похвальное присутствие духа. Он включил передатчик синаптических сигналов, вызывающих у клау тревогу, и они удалились уже через пять минут».

Маркель продемонстрировал понимание ситуации лектванским физиономическим эмоциональным символом – сложным сочетанием движений бровей, глаз и ресниц – после чего дал понять, опять же бессловесным «языком бровей и глаз», что желает сменить тему разговора. Повернувшись к Сиа-Спедз, он спросил: «Как у тебя продвигается накопление жизненного опыта?»

Девочка пошевелила пальцами ног: «Все хвалят мои способности. Я выучила одиннадцать первичных стилизаций и три альтернативные: „улыбчивый рассвет“, „игривого котенка“ и „нелюдимку“».

«Превосходно!»

«Она умеет подниматься на сандалиях выше семикратного роста, – с прихотливой гордостью заметила Тшер. – И сама управляла солнечным планером над Мирском – облетела всю луну и вернулась».

«На Земле ей придется быть осторожнее, – заметил Маркель. – Здесь лектваны не всегда и не везде популярны».

«Почему? – с недоумением спросила Сиа-Спедз. – Разве мы им не помогаем, разве мы их не учим в лектванских школах?»

Маркель мягко улыбнулся: «Земляне долго считали себя единственной разумной расой во Вселенной. Прибытие лектванов нанесло удар их самолюбию».

Сиа-Спедз продолжила перечисление своих достижений – с оттенком некоторого сомнения в голосе: «Кроме того, я запомнила все лектванские царства и династии, начиная с доисторического короля Фальдера».

«Там, внизу, на равнинах Земли, ты найдешь туземцев, достигших примерно того же уровня культурного развития».

«Лелианр больше интересуется такими вещами».

Маркель повернулся к старшей дочери: «Время летит, как метеор в ночном небе! Не могу поверить, что ты уже закончила первый курс. Что теперь?»

Комейтк-Лелианр ответила в стиле «сдержанного советника»: «Меня привлекают несколько направлений. Примитивная антропология, а также экспериментальная кулинария. Недавно я синтезировала сахар очень приятного вкуса – произведены и распределены уже несколько тонн этого продукта».

Маркель рассмеялся: «Если хочешь испытать новые экзотические вкусовые ощущения, попробуй кое-какие земные блюда».

Лицо Комейтк-Лелианр подернулось гримасой отвращения: «Пожиратели живой плоти!»

«Земляне поглощают также большое количество продуктов растительного происхождения».

«В том и в другом случае они убивают, чтобы жить».

«Фундаментальная безнравственность, которую, насколько я понимаю, они не осознают. Так или иначе, их раса способна синтезировать только простейшие углеводороды».

«Надо полагать, им нужно чем-то питаться».

«Земляне не во всех отношениях примитивны. Если ты намерена продолжать исследования протокультур, здесь тебе встретятся неожиданные достижения».

Комейтк-Лелианр слегка пожала плечами: «Я еще не выбрала постоянную специализацию. Мне некуда торопиться».

Сиа-Спедз воскликнула: «Смотрите! Там, снаружи – два землянина!»

Стилизация Маркеля изменилась: «Это мои служители – очень способные молодые люди».

«Я их представляла себе совсем не такими», – задумчиво заметила Комейтк-Лелианр.

«Тот, что с кожей потемнее, кажется покладистым, – отозвалась Тшер. – У другого какое-то бремя на душе».

«Так оно и есть, – сказал Маркель. – Рой испытывает неприязнь к лектванам».

Тшер покачала головой: «Если бы вместо нас на Землю прибыли клау, у него было бы гораздо больше оснований для неприязни».

«У него есть на то основания, главным образом личного характера. Его отец был ученым. Рой надеялся следовать по стопам отца. С ранней молодости он прилежно изучал общепринятые тогда методы. А потом прибыли лектваны, и во мгновение ока все усилия его жизни оказались никчемными. Почти все, чему он научился, не соответствовало действительности, а остальное, с учетом знаний, накопленных лектванами, безнадежно устарело или стало выглядеть, как детские забавы. Рой очень огорчился, даже озлобился».

Комейтк-Лелианр разглядывала спину Барча: «Его можно понять».