На Другой стороне. Светлая и Темная стороны

Хафза застыла на месте, не зная, какие слова подобрать для ответа. Первым делом захотелось удостовериться, что Хэйден не наделал глупостей, но Хафза чувствовала, что уже слишком поздно.

– Ты ведь отказался? – без особой надежды спросила Хафза, и Хэйден ожидаемо отрицательно мотнул головой.

– Сегодня до полуночи. Либо клыки, либо я останусь без чуди… Он дал мне с собой щепотку. Видать, для приправы белому льву на ужин.

– Как ты мог на это согласиться?.. Как?! – толкнув брата в плечо, Хафза не заметила, как в руках заплясали волшебные огни. Гнев в такой ситуации сдерживать не хватало ни сил, ни желания, но наказывать Хэйдена ожогами Хафза не собиралась, лишь обжигающими совесть словами, от которых зазвенел ее голос:

– Неужели тебе совсем не дорога жизнь? Ты торгуешь ею ради этой проклятой чуди как ненужной безделицей! Я ведь просила, не поддавайся! Это не выход, что бы ты там не думал! Отец…

– Да какое ему дело, пока это не касается его репутации?! – огрызнулся Хэйден. – Никто не знает, никто не разболтает! А помру, так и всем легче станет…

– Кому станет? Папе? Маме? Мне? Или тебе одному?! Ну конечно, ведь больше не придется думать о себе! – возмутилась Хафза. – Хотя ты этим и так не занимаешься, иначе бы не дошел до того, чтобы выбирать, как именно отправиться к Свету!

Хэйден поник, едва заметно вздрагивая от охватившего его озноба. Скривившись, он начал лихорадочно соображать, что делать.

– Может, клыки есть на рынке?.. – жалобным голосом подумал он вслух.

– Ага, как и зубы дракона, на прилавке недалеко от столового сервиза! – съерничала Хафза, хлопнув себя по лбу. Она тяжело дышала, пытаясь совладать с бурей эмоций, охвативших с головы до ног подобно урагану. С одной стороны ей хотелось поставить на всей тайной жизни Хэйдена, как и на своей, жирную точку, то есть признаться во всем Алистару, чтобы уже всей семьей бороться за жизнь Хэйдена. С другой, Хафзу пугало то, чем обернется это признание на самом деле. Хафза и предположить боялась реакцию Алистара на правду. Озираясь по сторонам, словно в поисках ответа, что же делать дальше и куда идти, Хафза вдруг замерла, пораженная своей догадкой.

– Егерь, – произнесла она полушепотом. – Послушай, ведь прирученная белая львица есть у егеря, – взяв Хэйдена за плечи, Хафза резко его встряхнула, заставляя смотреть себе в глаза, – Делец за ней тебя послал, за ее клыками!

Ужаснувшись, Хэйден запротестовал от одной только идеи наведаться к егерю.

– Ты либо с ума сошла, либо хочешь получить мою комнату, когда я уйду к Свету! – воскликнул он.

– Тебя потому и послали за клыками белого льва! – воскликнула Хафза. – Принесешь, тогда молодец, редкостный товар раздобыл! А если нет, то и проблем нет! Помрешь что без чуди, что в лапах зверюги!..

– …Ты ведь мне поможешь?.. – с надеждой обреченным тоном спросил Хэйден.

Хафза угрюмо поджала губы, запыхтев от негодования, но быстро взяла себя в руки и согласно кивнула.

– Не нужна мне твоя комната, живи в ней сам… – произнесла она жестким тоном. – Но после надо будет решить, что делать дальше, потому что дальше так не пойдет. Понял?

– Понял, – кивнул нехотя Хэйден, последовав за Хафзой к южным городским воротам.

Подойдя как можно ближе к высоким дверям, Хафза и Хэйден притаились в темноте переулка, ожидая, когда начнется смена караула. Расписание стражников близнецы знали благодаря Кире, потому безошибочно подгадали время, чтобы незаметно перелететь через городскую стену.

Приземлившись на опушке леса, они невольно застыли на месте, осматриваясь вокруг. Зловещую тишину нарушал свист ветра и шелест листьев. Справа и слева виднелись пики гор, а прямо перед ними простирался осенний южный лес. Незаметная тропинка, петляющая среди могучих стволов и невысоких оврагов, должна была привести их к дому егеря. Переглянувшись, Хафза и Хэйден отправились по ней в чащу.

Казалось, едва они переступили порог леса, как наступила ночь. Хафза наколдовала небольшой шар огненной эссенции, которым освещала себе и Хэйдену путь в пугающей темноте. Высокие деревья возвышались над ними подобно колоннам храма. Их кроны переплетались в причудливый цветной купол, сквозь который мелькал свет редких звезд. Но всякий раз, когда где-то неподалеку раздавался треск или неожиданный крик птицы, Хафза и Хэйден вздрагивали от страха, невольно хватаясь за свои кристаллы. Опасность мерещилась им на каждом шагу, и чем дальше близнецы углублялись в лес, тем чаще оглядывались назад. Силуэт Анвара растворился за темным массивом. Им оставалось надеяться, что когда охота закончится, ничто не помешает сразу же взмыть в небо и вернуться в город.

– Говорили, егерь уходил странствовать… Может, он еще не вернулся, – поделилась мыслями Хафза после долгого тягостного молчания, повисшего в воздухе, пока близнецы осторожно продвигались дальше по заросшей тропе. Хэйден раздраженно вздохнул, сжимая в руке приготовленный заранее лук.

Бегло осмотрев Хэйдена, Хафза с недовольным лицом уставилась вперед себя, но спустя мгновение все же решила спросить: – Совесть мучает? Не поздновато ли?

– Почему она будет меня мучить?.. – угрюмо спросил Хэйден.

– Ну, не знаю, – иронично протянула Хафза. – Может, потому что из-за тебя мы в диком лесу, идем на ночную охоту на самого хищного зверя в округе, потому что тебе нужна чудь?

– Мне бы не понадобилась чудь, если бы не сама знаешь кто, – проворчал Хэйден, переступая через торчащий из земли корень.

– Что бы я не делал, никогда не нравилось, никогда не радовало, не впечатляло. Лучший лучник на потоке с первого же года обучения? Да какая разница! – всплеснул руками Хэйден. – Победитель в соревнованиях – и что? Что эти жалкие награды дают семейной репутации? Разве это достижение? Я все делал, чтобы отец мной гордился, но ничего не получалось. А теперь я даже помереть не могу, потому что опять непременно испорчу его репутацию в глазах протектора Вителиуса!

– Ты так говоришь, будто один от этого страдаешь, – фыркнула Хафза, – но я не «причудилась», я все еще верю, что со временем что-то поменяется. Ты бы лучше не про папину репутацию думал, а про свою собственную.

– Мы просто есть у него, разве этого не достаточно, чтобы быть счастливым? – спросил Хэйден, запрокинув от досады голову, после чего стремительно рухнул лицом вперед, споткнувшись об очередной корень.

– Ах! – Хафза застыла рядом, но помогать Хэйдену встать явно не собиралась.

– Что такое?.. – еле поднявшись, Хэйден отряхнул одежду и взглянул туда, куда смотрела Хафза. В следующее мгновение сердце перестало биться, а в карих глазах застыл ужас. Шерсть белой львицы словно сияла во мраке, переливаясь перламутром. Несмотря на свои габариты, гордое животное оказалось совершенно бесшумным, мягкой поступью пересекая тропинку. Заметив двух эна, львица остановилась, пристально глядя на них своими ясными серыми глазами.

Хэйден осторожно приподнял лук, ожидая, что в следующую же секунду львица кинется на него в атаку. Но вместо этого любопытная белая кошка села на тропинке, беззаботно дергая ухом. Казалось, она изучала их, но нападать не хотела. Хэйден поднял лук еще выше, затаив дыхание. На тетиве медленно появилась одна желтая волшебная стрела. Хафза потеряла дар речи, поддавшись страху перед грядущим, а Хэйден зажмурился, собираясь с духом, что было против базовых правил стрельбы.

– Хэйден, – жалобным тонким голосом обратилась Хафза.

– Опусти лук, пока не поранился, – раздался вдруг угрожающий и надменный низкий голос. Хэйден вздрогнул, открыл глаза и от неожиданности выронил свое оружие. Стрела со свистом пролетела несколько метров и вонзилась в землю недалеко от львицы и незнакомца, появившегося бесшумно словно из воздуха. Он выглядел необычно грозно из-за своей темной грубой одежды с застежками из клыков и боевого копья в руке. Походный наряд незнакомца собрал в себе черты всех трех народов эна и был подпоясан широким ремнем с сумками. Посмотрев на стрелу, вонзившуюся в дюйме от его сапог, незнакомец поднял голову. Среди коротких пепельно-русых волос виднелась седина, его лицо было исполосовано несколькими шрамами, а в плавно угасающем желтом свете стрелы зеленые глаза сияли тихой яростью.

– Уже вернулся, – подавленным тоном произнесла Хафза, с ужасом уставившись на егеря.

Вдруг белая львица тревожно зафыркала, встав на все четыре лапы. Что-то в небесах показалось хищнице опасным, и она нетерпеливо ткнулась мордой в ногу егеря, взглянув на кроны деревьев. Едва засиявшие звезды растворились в ночи… В Живой Ночи. Хэйден непогоды не замечал, подхватил с земли лук и поспешно взял Хафзу за руку, утягивая за собой.

– Бежим назад, пока есть на чем, – взмолился он полушепотом.

– Не успеете, – егерь еще смотрел на темное полотно, закрывшее собой небосвод. – Скоро грянет буря.

– А почему «буря» прозвучало так зловеще? – с тревогой поинтересовалась Хафза.

– Потому что скоро появятся темные твари, – взглянув на близнецов, егерь на одно мгновение задумался, после чего уверенно, хоть и без всякого энтузиазма заявил: – Переждете в доме, за мной.

– Никуда мы не пойдем! – запротестовал Хэйден, чувствуя, как от страха начал терять связь с реальностью. Он успел побледнеть, разволноваться, а дрожащие руки свидетельствовали о том, что скоро и щепотки чуди могло не хватить, чтобы прийти в себя.

– Ваше дело, – равнодушно ответил егерь и вместе с белой львицей скрылся за оврагом.

Грянул гром. Близнецы дружно подпрыгнули от неожиданности, а когда пошел дождь, лес к их ужасу наполнился морем криков и стонов диких животных и птиц. Округлив в страхе глаза, Хафза сама дернула брата за руку и без лишних слов поволокла Хэйдена за собой к оврагу, за которым скрылся егерь. Ни его, ни белой львицы видно уже не было, но зато в самом овраге оказалась неприметная деревянная дверь. Открыв дверь, Хафза затолкала Хэйдена в дом-землянку и заскочила внутрь, поспешно затворив за собой.

Еще глядя на дверь, Хафза сделала пару шагов назад и нечаянно натолкнулась на Хэйдена, застывшего посередине просторной комнаты. Белая львица вальяжно разлеглась на подстилке подле узкой лежанки самого егеря. Рядом располагался стол, на котором сияла пара неочищенных спифов, бумаги, книги и сверкающие боевые кинжалы ассасина. Но больше всего внимания привлекали завешанные рисунками и схемами стены. Присмотревшись, Хафза приметила наброски зверей и птиц с подписями к каждой картинке. На других измятых, старых и новых листках были длинные вычисления. Часть бумаг представляла собой карты, а еще часть к удивлению Хафзы – рисунки одной и той же девушки. На одних в деталях прорисованное лицо улыбалось с бумаги самой искренней улыбкой, которую Хафза когда-либо видела, а на других незнакомая эна танцевала, расправив крылья.

Невольно засмотревшись, Хафза подошла к портрету в профиль поближе. Тонкие черты лица, казалось, дышали жизнью и светом, несмотря на то, что рисовали их обычным графитом. Егерь к тому моменту потушил огонь в печи, погрузив дом в полумрак, и Хафза отпрянула в сторону, пропуская его к двери. Егерь запер проем на засов и наложил сверху ладонью волшебную печать.

– Зачем явились в лес? – жестко спросил егерь, обернувшись к молодым эна. Хафза смущенно замычала, не зная, что ответить, а Хэйден даже не обернулся, глядя куда-то в пол.

– Мы погулять решили, – неловко пожав плечами, ответила Хафза.

Егерь вздернул бровь и скрестил руки на груди.

– Алистар знает, что вы «решили погулять»? – иронично поинтересовался он, и Хафза не нашлась с ответом, сначала удивившись, что егерь знал, как звали их отца, а потом возмутившись, что они не знали о знакомстве Алистара с егерем.

– Не знает, ни о чем не знает, – вдруг подал голос Хэйден, так и не обернувшись, – я должен был принести клыки белого льва… Только… Все равно уже… Поздно…