Я тебя хочу

– Буквы, Михаил Алексеевич. Буквы, – припечатала я, переходя к тому, сколько и в какой срок должна вернуть.

А должна я оказалась действительно тридцать девять миллионов, если верить бумагам. Причем было написано, что эти деньги я получила в качестве займа, что уже являлось ошибкой. Вооружившись ручкой, бессовестно зачеркнула откровенную ложь и написала то, что считала правдой.

– А где документы на машину? – поинтересовалась я как бы между прочим.

– Какие документы? – рявкнули у меня над ухом.

– Ну как же? Компетентный человек должен оценить нанесенный мною ущерб. Сумма в шесть миллионов взята из головы и ничем не подтверждена. Пока не будет документов, я подписывать это не стану.

– Бесишь, – разъяснили мне коротко, едва я обернулась к своему рабовладельцу.

– На том и живем, – пожала я плечами и вновь вернулась к чтению.

Мой же визави подошел к юристу и о чем-то с ним начал шептаться. Пыталась подслушать, но говорили слишком тихо, так что пришлось заняться бумагами. Поражалась выдумкам некоторых.

Мне предлагалось вернуть тридцать девять миллионов в течение недели с момента подписания договора или добровольно отдать себя в рабство на год. Разделив сумму на двенадцать месяцев, усмехнулась, поражаясь тому, что месяц моего рабства стоит чуть больше трех миллионов, из чего я сделала выводы, что куковать мне тут как минимум два месяца. Просто тридцать три миллиона я была готова вернуть вот прямо сейчас, а значит, просчитался этот засранец с годом. И ведь сам же дал мне шанс сократить мой тюремный срок, так что без обид.

Следующие листы занимали мои обязанности. Я должна была…

Много всего. И ходить туда, куда скажут, тогда, когда скажут, и в том, в чем скажут. Делать то, что скажут, и жить так, как прикажут. В общем, все многочисленные пункты сводились к тому, что я бесправна и могу быть для Михаила кем угодно. Даже полкой, если потребуется, однако я не нашла очень важных уточнений, которые и записала.

Например, сексуальные отношения по желанию заказчика должны быть четко расписаны – количество, качество, виды и варианты. Нет, я не собиралась заниматься с ним сексом – пусть купит себе резиновую подружку, но договор есть договор. Я, знаете ли, девушка с принципами, и на многое не согласна даже просто на бумаге.

Также мне очень сильно не хватало пунктов конкретно о моем здесь существовании. Если я обязана здесь жить, значит, у меня должна быть полноценная комната – то есть свое личное пространство. Кроме этого, меня должны кормить, поить, холить и лелеять, а также оплачивать все сопутствующие расходы, потому как я не могу вновь устроиться на работу, так как обязана быть доступна двадцать четыре часа семь дней в неделю.

В общем, когда у меня закончилось свободное место на задней стороне листов, я уже лежала на тахте и дописывала пункт про кошку, которая мне совершенно точно необходима для комфортного существования. Именно кошка поможет мне качественно и с удовольствием выполнять свои обязанности, а также будет успокаивать меня после секса с монстром. И да, все это я писала, совсем не подбирая слов. Резала, так сказать, правду-матку.

– Ты закончила? – возникли передо мной ноги в темных брюках.

– Почти! – вернулась я в сидячее положение. – Сейчас пункт про оплату медицинских расходов внесу. Эй, я еще не дописала!

Бумаги у меня попросту выдернули. У медведя глаза на лоб полезли, когда он бегло осмотрел мои записи. Взглянув на меня с удивлением, он скомкал листы, превращая их в мусор, а я вдруг поняла, что все-таки добесила.

– Ладно-ладно! – подняла я руки вверх, сдаваясь. – Анатомический матрас можно вычеркнуть!

– А что здесь происходит? – вдруг раздалось от порога. Вошедший мужчина был явно старше медведя, но на его лице прослеживались все те же черты. Не отец, это точно. Брат? Руку юристу он жал уверенно, но как-то мимолетом. – Добрый день, Аркадий Иосифович. Миша, это кто?

– Невеста, – с гордостью представилась я.

– Чья? – одновременно задали вопрос оба брата, а я совсем немножечко, но порадовалась.

– Его, – скромно указала я пальчиком в сторону медведя. – Мы тут добрачный договор составляем. А вы любите кошек?

Глава 5. Пряников много не бывает

Больше всего на свете я не любила, когда меня ругали, и в то же время больше всего на свете мне нравилось, когда ругали кого-то другого, а я точно знала, что приложила к этому свою скромную лапку.

В общем, из гостиной меня очень даже быстро выгнали. Правда, приставили все тот же канвой, который сопроводил меня до места назначения – то есть в спальню. В явно чужую спальню. Однако и оттуда, со второго этажа, мне было отлично слышно, как старший брат выговаривает младшему все, что о нем думает.

Выйти я не могла, но и сидеть без дела не хотела. Рассматривать комнату мне быстро наскучило, поэтому я принялась за то, чтобы совсем немного порадовать себя любимую. Раз отдельную комнату мне выделять не захотели, то в этой чье-либо присутствие я терпеть была не намерена.

Распахнув дверь настежь, поочередно выносила в коридор все то, что считала лишним, то есть вещи этого медвежьего аборигена. Охранники на меня смотрели не без ужаса, но возражать не пробовали. Даже на мои реплики не отвечали, стоя прижизненными статуями самим себе.

– А пылищи-то сколько! – бурчала я, чихая через каждый шаг. – Пожалуй, оставлю пару футболок на тряпки.

Освободив шкафы, я полезла на полки и в комод, однако без перчаток трогать чужое белье не решилась. Да и носки, что прятались под кроватью и отличались явно не первой свежестью, переносить надо было только с химзащитой.

– Фу-фу-фу… – тронула я два черных комка мыском туфли на предмет шевеления в них живности. – Слушайте, а давайте кто-нибудь из вас за перчатками и чистящими средствами сбегает?

Тишина была мне ответом.

– Ну нет так нет. Если что, я скажу, что это вы разрешили мне использовать футболки в качестве тряпок.

Освобождать комнату от чужого хлама я закончила как раз тогда, когда в особняке звуки скандала смолкли. Прежде чем увидеть того, кто шел по коридору второго этажа, я услышала его шаги и затаилась.

– А где? – раздался голос, который принадлежал не Мише.

Пришлось выползать из-под кровати. Стоило видеть глаза мужчины. Он явно удивился тому, каким образом я появилась перед его очами, но меня это заботило мало. Как и его скептичный взгляд на вытащенные за порог вещи.

– А вы знаете, что меня похитили и удерживают здесь силой? – начала я с самого главного, но уже несколько заезженного.

– Не здесь, – ответил он скупо. – Пройдемте в мой кабинет.

О чудо!

До кабинета я шла вприпрыжку. Хоть один нормальный человек попался! Надежда, что давно померла во мне и выстроила себе памятник, всколыхнулась в груди, несмело выглядывая наружу. Неужели меня наконец-то отпустят домой? Очень на это рассчитывала, учитывая, что медведь по пути нам нигде не попадался.

Кабинет, в который меня привели, я уже видела. Предложив мне то же самое кресло, обходительный старший брат Михаила позаботился и о напитке для меня. Когда на его губах появилась обворожительная улыбка, я поняла, что надеяться не на что.

– Разрешите представиться. Владимир Алексеевич, старший брат оболтуса, который вас похитил, – стукнул он бокалом о мой бокал, опираясь своими нижними девяносто о столешницу рабочего стола.

– Радует, что вы понимаете всю соль ситуации, – протянула я, звучно шмыгнув носом.

– Я-то понимаю, но и вы поймите. Я не могу позволить себе вас отпустить. Не тогда, когда знаю, что вы журналистка, которая, покинув наш гостеприимный дом, тут же понесется писать громкие статейки на тему разоблачения, а то и в полицию, чтобы настрочить заявление. И да, я знаю, что в этом случае вы будете правы, но младший брат у меня только один. Я не могу позволить вам засадить его за решетку. Даже если я его отмажу, это поставит крест на его боксерской карьере.

– Отличная позиция, – саркастично покивала я, отставляя бокал на столик. – Только мне-то что делать? Вы хоть понимаете, что он перевернул всю мою жизнь? Да из-за него меня с работы уволили!

– Я обязательно компенсирую вам это. И не только это. Что, если вы получите от нас тридцать три миллиона в качестве подарка? Насколько мне известно, деньги у вас уже на счету…

– Но? – здраво оценивала я ближайшие перспективы.

– Я уже сказал. Вы останетесь здесь. Мы составим с вами добрачный договор, на котором вы так сильно настаивали. Мише не помешает невеста в целях повышения рейтинга, а вы подпишете договор, в котором обязательно будет пункт о том, что вам запрещено рассказывать что-либо, что происходило с вами, скажем… Следующие два месяца и предыдущую неделю. Если ваш острый язычок все же решит проговориться, вы задолжаете нам огромную неустойку, отрабатывать которую будете до конца своих дней. Как вам такие перспективы? – закончил он миленько.

– Впечатляют, – подытожила я. – Только знаете, я не готова подписать то, что вы мне подсунете. Я хочу иметь защиту точно так же, как и вы.

– Вы о ваших пометках? – взял он со стола помятые листы, которые я уже видела и даже собственноручно на них писала. – Я согласен даже на кошку, если согласны вы.

Демон-искуситель. Нет, мужчина не пытался мне понравиться, не пользовался каким-то особым шармом, но при этом как человек неизменно располагал к себе. Располагал настолько, что я созрела для того, чтобы поделиться с ним своей второй проблемой, которая нашла меня исключительно по вине его брата.