Древнеславянские приключения

Дракон медленно плёлся за друзьями. Часто приходилось поджидать его на поворотах.

К вечеру болото неожиданно кончилось. Деревья стали расти гуще, затем появились трава и кусты. Вскоре показалась река.

Мальчик и девочка с удовольствием искупались прямо в одежде, потом забрались на Дракона и попросили его зайти в воду. Гуран ударил по бугорку заранее приготовленной палкой, зверь раздулся и поплыл, перебирая лапами. Мальчик загребал широкой веткой, Алёнка помогала ему здоровой рукой, но всё же течение отнесло Дракона далеко вниз прежде, чем ему удалось выбраться на отмель у того берега.

Искать цветы алхилина – продолжение тропы – в темноте было невозможно. Гуран достал огниво и развёл костёр – у Дракона пламя не получилось. Дети поужинали, затем мальчик отдал овечью шкуру Алёнке, а сам уснул у костра.

Переправа

Ковыльники двигались довольно бодро и к вечеру добрались до переправы. Лагода в этом месте вольготно растеклась по широкой долине и стала достаточно мелкой, чтобы её можно было перейти вброд. В самых глубоких местах она едва доставала лошадям до брюха.

Однако те не шли в воду: настороженно водили ушами, жалобно ржали, упирались и норовили сбросить седоков. Всадникам передалась тревога лошадей.

Булан соскочил с коня и взял его за уздечку.

– Делайте, как я! – сказал он и вошёл в воду. Верный конь не мог ослушаться хозяина и неохотно последовал за ним.

– Видите, ничего опасного, – говорил вождь, успокаивая то ли коней, то ли седоков. – Вода как вода. Чистая.

Ещё несколько человек спешились и начали переправу.

Вождь прошёл почти треть пути до другого берега, когда вдруг почувствовал, что идти стало труднее. Как будто вода загустела и превратилась в кисель. Река наполнилась непонятными звуками и движением. На поверхности возникали буруны, хотя течение оставалось спокойным. Слышался и отдавался эхом непонятный шёпот. А посреди реки вырос огромный, в три человеческих роста, водяной столб, наклонился к людям и обрушился, подняв тучи брызг.

– Назад! – закричал Чалдон с берега.

Вода вокруг Булана приобрела густоту мёда. Он хотел развернуться, посмотрел вниз и похолодел: ему показалось, что вокруг ног обвилась женщина. С распущенными волосами, в просторных одеждах, сотканных из голубых и зелёных струй. Она посмотрела на него из воды зелёными глазами, поманила пальцем и растаяла.

Булан почувствовал, что слабеет. Из последних сил он вскочил на коня и повернул к берегу. Конь выпрыгивал из воды, словно двигался по глубокому снегу.

Когда последний человек выбрался на берег, всё кончилось, перед ковыльниками опять была спокойная чистая река.

– Что это было? – спросил Булан, с трудом переводя дыхание.

– Мавки балуют, – ответил Чалдон. – Сегодня через реку не перейти. Может быть, завтра их не будет.

Ковыльники собрались в огромный круг, по краю которого развели костры. В центре собрали лошадей, среди людей животным было спокойнее. Да и людей сморил сон: сказалась усталость.

Письмо князя

Сокол дремал на левом плече Бакулы. Вода почёсывал его под клювом и перечитывал княжеское послание, разглядывая руны в свете костра. Гридины сидели вокруг и внимательно слушали.

– «…возле Веси». Ну, правильно – только он уже ушёл дальше. А Добрыня, судя по всему, с дороги сбился – в Кощеево царство повернул. Не пришлось бы идти его выручать, «…заодно с Бабой-ягой». Ну, это накумеки[16 - Накумеки – догадки, сплетни.]. Безобидная старушка. И чего это все на неё взъелись? А вот Дракон этот… Не верится мне, что всё так просто: сидела себе бедная животинушка в пещере, а потом вылезает, и будьте любезны её выручать. Не обманывает ли он добрых людей? Нет, надо нам всё-таки к Лысой горе прокатиться, самим на этого зверя посмотреть.

Гридины откликнулись одобрительным гулом.

– Так, с этим ясно. Что там дальше? «Возможно появление степных». Это он правильно заметил, князь наш! Есть-таки у него голова на плечах! Как где какая пакость – они тут как тут. Ну, с ними-то мы разберёмся… «Будьте осторожны». Это он мог бы и не писать… «Удвоить охрану». Что ж, удвоим. Сколько у нас сейчас дозорных? Один? Будет двое!

Гридины дружно захохотали. Во время походов с князем, даже на охоте, вокруг лагеря всегда выставлялись дозорные. Бакула давно изменил эту тактику. Когда князя с ними не было, лагерь на ночлег не разбивался вообще. Оими просто исчезали в лесу – кто где. Кто на дереве, кто в кустах. Спали они тихо и чутко, а найти их с трудом мог даже вода. Получалось, что все они были как бы на посту вокруг одинокого дежурного, который в качестве приманки находился у костра, и тоже спал. Обученные кони на это время убегали всем табуном далеко в лес или к реке и возвращались только на специальный свист. Вот и сейчас они тихо паслись на берегу Неруча.

– Тихо, ещё не всё, – сказал Бакула. – «… и дозорные чтоб смеялись дважды за ночь». Как вам это нравится – чтоб смеялись? Ох, и хитёр наш князюшко! Это он знатно придумал! Знает, что любите вы поспать на посту. Да, для боевого духа вам только это и нужно! Что ж, приказ есть приказ. Значит так: у костра сидеть по двое. По полночи разбудить сменщиков и рассмешить их так, чтобы у них животы надорвались! Кто не выполнит – остаётся дежурить на второй срок! Всё. Первыми дежурят Чурило и Булгак, потом разбудите, кого сможете найти. Я пошёл спать, – и Бакула исчез в лесу.

Ночь с 22 на 23 июня

Свет в лесу

Разведчики ковыльников укрылись в низинке за мостом через Лагоду. Костра не разводили. Подкрепились сухим пайком и улеглись спать, выставив охрану. Кони неслышно паслись рядом. После полуночи, когда набежавшие со стороны Эдмы облака закрыли луну, дозорный тронул вожака за плечо:

– Там в лесу что-то блестит. Похоже на костёр!

Мерген поднялся и протёр глаза.

– Да, похоже. Поднимай людей, надо посмотреть.

Оставив двоих с лошадьми, разведчики направились в сторону света и тихо подошли к нему с подветренной стороны. Это действительно оказался костёр. Возле него два княжеских гридина играли со щенками.

О пользе смеха

Чурило и Булгак не спешили будить сменщиков. Они придумали забавную шутку и теперь заканчивали подготовку главных исполнителей. Из лоскутков и щепок они смастерили одежду для щенков. Один был «переодет» в манга, другой – в лесса. Загвоздка была в том, что щенки никак не хотели драться. Их не раззадорила даже смачная кость с остатками мяса: щенки были сыты. К тому же они были большими друзьями и вместе гоняли по Новгороду даже взрослых собак.

– Куси его, Бугай, – подтолкнул щенка Чурило.

Булгак принял сторону противника:

– Дави его, Гром, вали на землю!

Щенки не понимали, чего от них хотят. Они дружно виляли хвостами и заглядывали хозяевам в глаза, выражая полную готовность сделать всё что угодно, даже умереть за них, но нападать друг на дружку не собирались.

Чурило показал на Грома:

– Чужой, Бугай, чужой!

Щенок удивлённо посмотрел на хозяина: как это Гром может быть чужим? Он подошёл к другу, обнюхал его и лизнул в морду.

– Надо ему копьё прицепить, – придумал Булгак.

Чурило подобрал длинную палку и примотал её Бугаю так, чтобы она торчала вперёд. Не помогло: щенки улеглись рядком на травку.

Гридины подняли собак на ноги, поставили друг против друга и стали натравливать:

– Чужой!

– Куси!

– Грызи его!

Щенки упирались.

«Да они сейчас весь лес разбудят! – недовольно думал Бакула. Он устроился на ночлег в ветвях разлапистого клёна на краю поляны и теперь жалел, что не ушёл подальше. – А придётся терпеть, они выполняют мой приказ. Да, плоховатый вода из меня получается».