Забытые хроники. Падший

Мальчик спустился вниз и вышел на улицу. Зашёл в первый же трёхэтажный дом, сбоку от которого была лестница, ведущая на остальные два этажа.

– Фу, – Наршаль зажал нос, – чем это воняет?

«Пища давно сгнила. Это её запах ты сейчас чувствуешь. Ну как, сможешь здесь отдыхать?»

Когда Лизантина задавала ему этот вопрос, мальчик уже был на улице.

– Нет, – решительно ответил он. – Погоди, может, в погребах есть свежая еда?

«Скорее всего, нет. Попробуй найти рынок. Думаю, он используется как кормушка для свиней».

Наршаль вздохнул. Найти рынок оказалось достаточно просто. Наверное, из-за голода его обоняние обострилось. По запаху он и определил, куда идти. Рынок представлял собой три длинных ряда лавок. На большинстве из них гурьбой лежала различная еда – фрукты, сыр, сырое и вяленое мясо. Наршаль также обнаружил кувшины и заглянул в один из них. Молоко со странным запахом. Кажется, туда добавили что-то ещё.

«Лучше ешь прямо сейчас. И возьми с собой, сколько можешь. А затем найди нормальный дом».

Нормальным домом оказалась какая-то лачуга, пристроившаяся к стене города. Там не пахло гнилью, но было грязно, на что мальчик махнул рукой:

– Нет, я слишком устал. Без разницы уже.

Он плюхнулся на жёсткую кровать, которая, по сравнению с землей, показалась невероятно удобной.

– Зачем? Зачем Художнику всё это? – засыпая, спросил мальчик, но ответа не получил.

На улице хлынул дождь. Вода протекала сквозь крышу и каплями падала на пол. Под них Наршаль и заснул.

На следующее утро он направился в нормальный дом. Ему нужна была нормальная кухня для жарки мяса, а разводить костёр из лачуги и устраивать в городе пожар ему не хотелось. Вычистив кухню от гнилой пищи, он, взяв поленья, развёл огонь в очаге. Приготовив мясо и позавтракав, Наршаль вышел на улицу. День обещал быть солнечным.

Мимо него прошёл небольшой отряд из уставших, грязных и небрежно одетых солдат.

– Странно, правитель не давал никаких указаний.

«Ему это и не нужно. Скорее всего, приказы он дал заранее, лишь назвав периодичность, с которой они должны их исполнять».

Один из отряда рухнул на каменную плитку, как дерево. Наршаль хотел было подойти к нему, но Лизантина его остановила.

«Оставь его. Ему ничем не помочь. Лучше давай разведём костёр посреди города».

– Зачем? – удивился Наршаль.

«Нам же надо, чтобы правитель вышел из своей комнатки, мой мальчик».

VI

– ВСЕМ! ИДИТЕ В ЗАПАДНУЮ ЧАСТЬ ГОРОДА! ТУШИТЕ ОГОНЬ!

Наверняка с высоты Художника, наблюдающего за Каргосом, это выглядело не более чем простыми клубами дыма. Однако здесь, внизу, огонь жадно поедал всё, до чего мог дотянуться. Наршаль стоял с зажжённой палкой в руках, пытаясь высмотреть ту хибару, в которой он ночевал и с которой начался пожар.

Все, кто в данный момент находился в городе, пришли сюда и выстроились в два ряда. Один набирал воду из колодца и передавал дальше, второй посылал назад уже пустые вёдра. Довольно быстро, но неэффективно – огонь распространялся слишком быстро. Ожидания мальчика не оправдались – пришло всего человек пятьдесят-шестьдесят. Явно меньше, чем есть на самом деле.

Рука Наршаля поднялась и поднесла к одному из них горящую палку. Это была Лизантина.

– Ты чего делаешь? – ужаснулся он и отдёрнул руку, но было уже поздно. Пламя неторопливо пожирало женщину, пока та не свалилась с ног.

«Неужели ты не заметил? Здесь нет детей».

– И что с того? – не понял Наршаль.

«Пусть правитель и снабжает своих людей питанием, но за здоровьем явно не следит. Первыми пали дети. Взрослые более стойкие, но посмотри, сколько их осталось и сколько им ещё жить».

– Но это убийство!

«Это обоюдная помощь. Ты помогаешь им обрести покой, они помогают тебе с Художником. Вот и всё. Жги их».

Мальчик помешкал ещё немного, а затем, сморщившись, принялся поджигать людей. Те молча горели и падали, словно деревья под ударами топора. Это неправильно. Они ни в чём не виноваты.

– Боги, простите меня…

«Я уверена, они простят тебя, мой мальчик. А теперь нам нужно ждать. Тебе необходимо спрятаться. Вот этот дом подойдёт».

Окно дома, на который указала Лизантина, выходило как раз на нужную сторону и позволяло наблюдать за процессией. Нужно было лишь подняться на второй этаж. Правитель показался далеко не сразу, когда Наршаль уже потерял надежду вообще его увидеть. Это был толстый невысокий мужчина, неряшливо одетый и с длинными блестящими волосами. Он, что-то бурча себе под нос, направился в сторону догорающих домов. Благо сегодня была безветренная погода и огонь особо не перескакивал с дома на дом.

Наршаль мог понять, почему правитель сам пришёл. Люди тушили даже самые малые огоньки, выливая на них целые вёдра. Но под прямым надзором всё заработало как надо.

«За ним!»

Когда мальчик пришёл на место, Художник уже был там и смеялся. Непохоже, что он пришёл сюда, чтобы координировать действия.

– Что… Да что… Вы… – сказал правитель сквозь смех.

Наршаль вытащил клинок.

«Бей! Бей, пока спиной стоит».

Но мальчик стоял на месте. Вместо ожидаемого желания мести он почувствовал стремление покинуть Каргос. Он не сомневался, что человека, стоящего перед ним, иначе как безумцем назвать нельзя. Ответит ли он на его вопросы?

– Не знаю, – неуверенно сказал Наршаль. – Я…

В этот момент его тело двигалось само по себе. Рванув к Художнику, Наршаль под контролем Лизантины бросился на мужчину и нанёс ему несколько ударов в спину.

– Стой! Лизантина! – с ужасом прокричал мальчик, почувствовав, как его тело вновь возвращается к нему.

Правитель медленно повернулся. Из уголков его рта текла кровь. Он зло уставился на мальчика.

– Ты? Тварь, – правитель упал на колени.

Лизантина не собиралась останавливаться. Снова взяв под контроль тело Наршаля, она принялась бить мужчину клинком. И пускай тот перестал подавать признаки жизни, девушка продолжала делать в нём дырки. Когда она успокоилась, а Наршаль почувствовал, что его тело принадлежит ему, мальчик, с криками сорвав амулет, побежал вдоль по улице и остановился лишь тогда, когда оказался у врат городских стен.

Упав на колени, он дрожащими руками впился в каменную дорогу и, тяжело дыша, в ужасе уставился перед собой.