Все байки старого психиатра

– Моя душа уже не моя…

– Влад, ты какими-то загадками объясняешься. Скажи просто и понятно, кто или что тебя пугает?

– Да Люцифер меня пугает!

– А как он тебя пугает? Ты его видишь? И слышишь?

– Конечно, вижу и слышу. Иногда я его прямо внутри своей головы вижу. А иногда он в окне появляется. И говорит мне одно и то же: «Я тебя накажу! Я тебя уничтожу!»

– А где ты его слышишь?

– Да везде слышу. И в голове, и так. Иногда он мне по телефону угрожает.

– Это как так? Он тебе звонит, что ли?

– Нет, не звонит. Он просто приказывает мне: «Возьми телефон!» И даже если телефон вообще выключен, он все равно по нему угрожает.

– Ну, а хоть какой он по внешности-то?

– Лицо очень злое и два рога на лбу, одет во что-то черное. Я его не полностью вижу, а только до плеч.

– Все ясно, Влад, нужно поехать в больницу. Там тебе сначала полегче будет, а потом и вообще все пройдет. И даже не сомневайся!

– Я боюсь из дома выходить…

– С нами бояться нечего. При виде нас вся нечистая сила разбегается в страхе.

– Брат, Серега, прости меня, пожалуйста за все! Больше мы с тобой не увидимся. Жалко, что с родителями не попрощался… – сказал Влад и, сопровождаемый нами, решительно шагнул за порог квартиры.

У этого пациента одновременно присутствовали два вида галлюцинаций: псевдогаллюцинации, которые он «видел» и «слышал» в собственном теле, а также истинные, которые он «наблюдал» со стороны. Кроме того, весьма четко был заметен бред преследования. Ну и передали мы Влада в добрые руки психиатров-экзорцистов, которые непременно изгонят нечисть. Вот только надолго ли?..

Следующий вызов был к женщине семидесяти шести лет, которую трясет. Да-да, есть такой загадочный повод к вызову, за которым может скрываться все, что угодно.

Больная, невысокая, полностью седая, исхудавшая женщина, со слезами в голосе рассказала:

– Ой, простите меня, пожалуйста, что я вас вызвала, просто уже сил никаких нет!

– А что с вами случилось? Что вас беспокоит?

– Ой, даже и не знаю, с чего начать… Ну, в общем, трясет меня то и дело. Как задрожу вся, того и гляди сознание потеряю. А вот когда лежу, то все нормально. Но ведь так и вообще слечь можно. А кто за мной ухаживать-то будет? Я ведь совсем одинокая. Ходить стала плохо, еле ноги переставляю. И еще похудела я очень сильно за последний месяц. И ведь аппетит есть, ем все с удовольствием, а все равно худая, как скелетина! В поликлинике была, ну а что толку? Пришла к терапевту, а та меня к неврологу отправила. Всего навыписывали, а ничего не помогает, только деньги зря потратила!

– И давно у вас такое состояние?

– Да уж почти месяц.

В голове у меня начали складываться паззлы. Пульс аж 112 уд/мин, давление 180/90 мм.

– А сердечко-то у вас всегда так частит?

– Да, последнее время так стучит, что аж в уши отдает!

– А спите как?

– Плохо стала спать. Раньше только голову к подушке прислоню и тут же засыпаю, а теперь по полночи не сплю.

– Ну а теперь, дайте-ка я вашу щитовидочку посмотрю. Сглотните слюну.

Щитовидная железа была явно увеличена. Так называемый «зоб».

Вот и сложились полностью все паззлы. С вероятностью 99 % можно предположить, что у больной тиреотоксикоз. Это означает, что щитовидная железа производит избыточное количество гормонов, которые, грубо говоря, отравляют организм.

Разъяснил все это больной и рекомендовал немедленно записаться на прием к эндокринологу. При назначении адекватного лечения это состояние уйдет. В общем, была она благодарна за то, что все прояснилось и появилась реальная перспектива выздоровления.

Только освободился, как следующий вызовок прилетел: психоз у мужчины сорока четырех лет.

Старая двухэтажка на окраине города. Вонючий, обшарпанный подъезд. Дверь на втором этаже приоткрылась, осторожно высунулась голова женщины средних лет с пегими, неухоженными волосами.

– «Белка» у него, все чего-то мерещится, злой, как собака! – прошептала женщина и пустила нас в квартиру.

И тут же, как черт из табакерки, выскочил невысокий, лохматый мужичонка с опухшей физиономией и со шваброй в руке.

– А че такое-то? А вы скорая, что ли? А че случилось-то? – суетливо-испуганно затараторил он.

– Да, Василий Михалыч, мы – скорая, по вашу душу приехали. Пойдемте в комнату, побеседуем.

– Ааа, так это ты их вызвала, что ли? Ты че творишь-то, кобыла <пользованная>?! Избавиться от меня захотела, в больницу упечь, чтобы со своими <половыми партнерами> развлекаться?! Да вот … ты угадала, тварь! Ща я те эту швабру в … засуну! – раздухарился он.

– Михалыч, дружище, успокойся уже! Иначе я тебя сейчас уроню, и это будет очень больно! – внушительно пробасил фельдшер Гера.

– Все, все, я понял. Пойдемте в комнату, – мгновенно сдулся больной. – Вы только смотрите, тут нитки везде валяются, отряхните, прежде чем садиться.

– Ну так что, Василий Михалыч, что случилось-то? В чем ваша супруга виновата? Почему вы к нам со шваброй вышли?

– Так известно, чего случилось. Светка моя вообще засранкой стала. По дому вообще ни хрена не делает. Раньше чистота и порядок были. А сейчас чего такое-то? Кругом одни нитки, вон вы уже нацепляли на себя! Утром пожрать хотел, смотрю вся кухня в нитках! Ну куда это годится-то? Но это ладно. Она, видимо, дверь не закрыла, а я смотрю – четыре крысы вот таких, здоровенных, в квартиру забежали из подъезда! Я ей говорю, мол, смотри, чего ты творишь-то! А ей все по барабану! Ну вот, я швабру схватил, пошел выгонять этих крыс. Но ведь они юркие, заразы, к ним только подходишь, они сразу прячутся!

– Понятно. А когда последний раз выпивал-то?

– Вчера утром. Я сам завязать решил, надоело уже это бухалово.

– Ну что, Василий Михалыч, поедем в больничку, собирайся.

– Да нет, не надо, не поеду я.

– Михалыч, обрати внимание, я тебя не спрашиваю, хочешь ли ты. Я просто говорю: поедем в больницу. И это не обсуждается. Так что давай, собирайся и поехали. Не тяни время.

Все обошлось мирно. Михалыч отправился на лечение в наркологию.

Никакого клинического интереса этот случай не представляет. Обычные алкогольные галлюцинации в данном случае «нитки» и «крысы». Проскальзывают отдельные элементы бреда ревности. И все это на ярком фоне махровой токсической энцефалопатии. В наркологии Михалычу, конечно же, уберут острые явления, но вот патологические изменения личности, к сожалению, уже необратимы и со временем будут только нарастать. Одним словом, в плане реабилитации здесь все бесперспективно. Да и какие могут быть перспективы, если он, с гарантией 99.9 % непременно продолжит занятие профессиональным алкоголизмом? Женам таких Михалычей следовало бы без раздумий с ними расставаться. Это не те случаи, когда нужно терпеливо и смиренно нести свой тяжкий крест. Но мне никто не давал права вмешиваться в чужую жизнь, а потому свое мнение я скромно оставляю при себе.