Дни Великой пустоши. Изгой

Стальные тиски чужих ладоней сомкнулись на шее парня.

«Отпустите ее»,– хотел крикнуть Олег, но раздался только хрип. Слюна пузырилась, брызгала на подбородок.

Мир заполнила боль, в глазах потемнело, питоний захват усиливался.

– Как он тебя уделал, – послышались голоса пустынников.

– Бодрый паренек.

Смех.

– Я его не заметил просто, исподтишка.

– Да-да, конечно, сдаешь позиции.

И снова смех.

Тиски разжались, когда мир совсем почернел. Олег рухнул, со свистом втянув воздух. Визжала Алена, ревела толпа. Парень вдыхал кислый запах отравленной земли с берцев пустынника и прижался щекой к мрамору. Холод проникал в легкие, но не мог унять жжения в груди. Олег открыл глаза и видел только темные круги. Он потряс головой.

– Алена, – удалось просипеть ему, – я не дам ее обижать, она добрая.

– Олег, папа, – только и смогла вымолвить девушка.

– Подземельщик, это всего лишь подземельщик, – встрял дядя Леша, – прошу простить нас.

Пустой жестом остановил речь магистра. Он не отрывал глаз от мальчика.

– Крыса, переросшая в кусачего пса, – пророкотал тяжелый бас.

Пустынники снова рассмеялись.

– Ну и крепкий же удар.

Снова взрыв хохота.

Смех немного успокоил магистра. Видимо, ему не хотелось ощутить силу мести за выходку подземельщика.

– Тебе нужна эта девушка, мальчик? – сказал Пустой и сел на корточки, наклонившись к Олегу.

Парень оторвал голову от пола.

– Да, я вам ее не отдам.

– Ба, да ты мутант. Смелый, безрассудный мутант. Ребята, посмотрите, это желтоглазый.

Крепкие руки рванули Олега и поставили на ноги. Он не понимал, о чем они говорят.

– Я вам ее не отдам.

Пустынники смотрели на Олега.

– Откуда он тут?

– А мне почем знать?

– Вот откуда силенки, – дотронулся до челюсти обиженный пустынник.

– Когда окрепнешь, – обратился к Олегу Пустой, – можешь прийти ко мне и заявить права на эту женщину. А до тех пор она моя.

Пустой обернулся к толпе и посмотрел в испуганные глаза магистра.

– Следующего, кто поднимет на нас руку, я лично выпотрошу и наложу новую дань. А может, и вовсе перестану приезжать и понаблюдаю, как вы сожрете друг друга.

Резкий удар прилетел в лицо Олега. Казалось, череп раскололся пополам, а после разлетелся вдребезги. Перед тем, как упасть в беспамятство, парень напоследок почувствовал запах мыла, крик Алены, слезы.

– Я хочу, чтобы завтра его казнили за измену, сын достоин отца, – послышался голос магистра, но подземельщика уже тут не было.

Глава 4

Казалось, еще несколько шагов и он умрет. Но вот их минула сотня, тысяча, десять тысяч, а ноги упорно тащили его вперед. Грудь жгло, в ушах стучали барабаны. Наемник близился к потере сознания от истощения, которое выходило за пределы возможностей даже мутанта. Из оружия – кривой автомат и щербатый меч за спиной. Патронов – горстка, противогаз изношен, приходилось с хлюпаньем всасывать воздух, перемешанный со слюной. В рюкзаке валялась парочка запасных фильтров, но едва ли этого хватит надолго. Двенадцать часов по границе мертвой зоны в попытке уйти от преследователей, не увенчались успехом. Враги настигали, а разделяющее их расстояние таяло куском масла в жаровне. Видимо украденная вещь была им по-настоящему дорога.

Наемник оборачивался трижды. На горизонте никого.

Но скоро в точке, где сходятся свинцовое небо и ржавая земля, появятся темные фигуры. В тот момент, когда наемник обнаружит их, они обнаружат его. Нужно было срочно скрыться.

Только вот где?

Впереди самая опасная из всех отравленных зон великой Пустоши – Руины Старого города.

Тот, кто не слышал о них, скорее всего, избежал ужасов нового мира.

Старый город раньше назывался Москвой. Он был столицей исполинского государства с историей не в одну тысячу лет, а после Великой войны превратился в особо паршивое место. Об этом знает каждый, кого жизнь вынудила выбраться из теплых убежищ и подземелий на белый свет ядовитого солнца. Да-да, именно таким оно солнце после падения мира во имя алчности и безумия. Две трети оставшихся в живых людей не высовываются из убежищ, подземелий и метро.

Метро. Мифическое Эльдорадо, где цивилизация в послевоенное время сохранила себя во всей, красе, даже когда небо стало рушиться оплавленными кусками на землю. Люди, спасшиеся там от бомбардировок, унесли с собой под бетонные своды все самое необходимое. Даже кое-что лишнее: книги, картины, и другие произведения человеческого величия, все то, что цивилизация успела создать, но не осознать по-настоящему.

На созидание люди всегда уделяли больше времени, чем на наведение порядка в собственном доме, и потому к концу времен у мировой цивилизации были миллионы тонн произведений искусств, но ни одного способа остановить войну.

Выжившее в метро государство стало основой будущего процветание и по размерам лишь немного уступало погибшей Москве. Оно имело огромное, по новым меркам, население, армию, финансы, транспорт. Правда, последний работал лишь в недрах, но это значительно упрощало работу по мобилизации и управлению. Как следствие, богатство и сплоченность стали знаковыми отличиями жителей тех дивных мест.  Их, конечно, жег огонь междоусобиц, но гасили их быстро и с особой жестокостью. Это диктовалось условием особого статуса метро, ради его сохранения правительство шло на самые крайние меры.

Видимо, это человеческая особенность – в любую эпоху жить среди крайностей. Полутона людям скучны.

Кроме метро существовали другие места, где сохранилась весьма организованные общины: убежища.

Их возможности были меньше в разы. Войско ограничивалось немногочисленным населением. Богатства не превышали вместимости хранилищ. Для защиты и развития убежища объединялись в военные союзы, но по тревоге соседи приходили на помощь не всегда вовремя.

Вскоре сотни крупных убежищ на территории бывшей Москвы объединились с метро и создали новое государство, равных которому в нынешней Пустоши не было и не предвидится в будущем. Разведчики и передовые отряды стали выбираться на поверхность и обживать их. Изучили прилегающие земли, насколько это было возможно. Основы карт, существующих ныне – дело их рук. Они пометили все мертвые зоны. Трудами первооткрывателей тех времен пользуется каждый житель Пустоши, лишь изредка добавляя кроху своих знаний.

Так вот, изучив мир вокруг, жители провозгласили себя Великой Империей Старого Города, то ли нарочно, то ли специально избегая название столицы прошлого.