Клинки и карабины

– Если бы они выслеживали именно нас, то выследили бы. Нет, ищут кого-то другого.

– Да тут, как погляжу, так и шастают все, кому не лень.

– Эт ты верно заметил, красавчик. – Чихъ хохотнул, уже привычно, сухим кашляющим смешком. – Назад только не все выходят. А че эт ты все мне на руки пялишься?

– Да так. – Освальд пожал плечами, вытер мокрое лицо. – Показалось.

Чихъ сплюнул, задрал рукав куртки. На запястье, темнея зеленоватой полосой, удобно пристроился бронзовый браслет с затейливым узором.

– Подарок. Ладно, пошли дальше. Правильно ж идем?

Охотник покосился на «искатель». Рубиновый конец на конце иглы полностью соглашался с проводником. Шли они верно.

– И хорошо. – Чихъ снова, с явным удовольствием, харкнул под ноги, чуть не попав на ногу Освальда. Само плевание доставляло старику видимое удовольствие, равно как и постоянное «почти промахивание» по своему спутнику.

Дальше оказалось еще сложнее. Травы на земле оказалось на удивление еще больше, чем раньше. Компанию незнакомой, схожей с осокой поросли, сизо-зеленой, с черными точками крапинками, вовсю составляли светлые и темные, толстые вьюнки, хвощи с оранжевыми листьями, вспученные грядки сиреневого мха и прочие гнилушки вперемежку с яркими цветами. На глазах Освальда один из них, красный, с широкими прожилками, практически на лету ухватил стрекозу. Квист явно показывал себя лицом.

Стало еще душнее. К шее, натертой пропотевшей тканью капюшона, хотелось приложить хороший холодный снежок. Или ударить как следует, прибив разом нескольких маленьких кровопийц, яростно атакующих людей. Или только одного Освальда. Судя по всему, Чихъ казался гнусу совершенно невкусным. На долю охотника крылатых, ползающих и передвигающихся другими способами отвратных тварей выпало куда больше. Чихъ над ним только посмеивался, лишь изредка почесывая подбородок через бороденку. Порой проводник выдавал емкие и ехидные замечания.

– А вот этих можно есть! – палец, смуглый до черноты, сухой до видимых почти полностью фаланг, с желтым ногтем ткнул в сторону совершенно непотребных, жирных и белесых гусениц, сидящих с нижней части широченного бело-зеленого листа. – Даже сырыми.

– А поджарить?

– Совсем вкусные будут. Пальцы даже съесть можешь вместе с ними. – Чихъ хватанул в горсть указанное «объедение» и слопал. На ходу, не обращая внимания на покривившегося Освальда. – Вот этого берегись.

Охотник замер, глядя на острый наконечник рогатины у своего лица. Жало, хорошей стали, шевельнулось, что-то звучно и сочно чвакнуло, и на грудь охотника шлепнулась половина паука. Красный, мохнатый, с здоровенными жвалами. Вторую половину пришлось стряхивать с плеча и старательно оттирать густую слизь.

– Лес может убить сотней способов сразу. – Чихъ остановился у бьющего из-под перепутанных высоких корней родничка. – Один из них остался позади. Можешь пить и набрать во флягу.

– Всего сотней?

– В первый день. – Чихъ хохотнул. – А вот во второй или третий, если ему станет интересно играть с тобой, может убить и тысячью.

– Лес? – Освальд огляделся. Еще не так уж и давно он мог бы и не оценить слов старика. Сейчас ехидство Чиха воспринималось как хороший совет.

Квист, начав показывать самого себя, уже не казался обычным лесом. Даже немного не так. Предположения Освальда сбывались полностью. Задание, и без того не особо легкое, памятуя о деревне на взморье, грозило перерасти в убийственное. Подтверждение мысли не замедлило ждать. Оно появилось вдалеке, еле заметно мелькнув среди нескольких стволов невысоких деревцев, окружавших очередного серого гиганта, и пропало. Чихъ застыл, заставив Освальда суть не наткнуться на него.

– Ой, и неладно. – Старик сплюнул. – Кривозуб просто так днем не бегает. Ну-ка…

Освальд оглянулся, доверив проводнику принюхиваться и прислушиваться. Самому выделить что-то незнакомое или неладное казалось глупым. Воздух пах лесом, а так как лес был Квистом, то разбираться в тонкостях и нюансах стоило предоставить Чиху. Хотя кое-что уже стало знакомым.

Прель, сырость, легкая примесь сладковатой гнили из-под ковра перегноя, порой хрустящего при шаге. Идущий с недалекого круга цветов дурманящий аромат, тяжелый и кружащий голову. Вода, явственно пахнущая чем-то не особо приятным, теплая и относительно нормальная. Лиственный запах, густой и всеобъемлющий, накрывающий полностью, спускаясь от ветвей лесных гигантов. Едкая и странноватая сухость мха, щекочущая нос изнутри, поднимающаяся порой облачками желтоватых спор. Освальд даже различил резковатый запах зверя, пробившийся слева, пройдя через густую стену папортников. Ну и вонь собственного потного тела, куда же без нее. Да, и даже она уже привычно смешалось с мазью из желез лютобоя.

– Кто-то впереди в беду попал. И этот кто-то не из леса. – Чихъ недовольно покрутил головой. – Не твой колдун. А… ладно, пошли.

– Твой кривозуб пошел именно туда?

– Не знаю. Скорее всего, да. – Чихъ еще принюхался. – Точно тебе говорю, пошли стороной обойдем.

Там, где виднелся пяток деревцев, кто-то заворчал и заурчал. Громко, с вызовом, с голодной яростью. Чуть позже ворчание перешло в недовольное шипение, заклокотавшее сбегающим кипятком в чайнике.

– Молодец, – скупо похвалил Чихъ. – Пошли.

– То есть там, вон за той зеленью, человек? – на всякий случай уточнил охотник. – Так?

– Ага. Баба, хороший лесовик, сама справится. Пошли.

Освальд вздохнул. Лучше бы Чиху промолчать про женщину, действительно прошли бы себе стороной.

– Дурак ты, красавчик. – Чихъ посмотрел ему в удалявшуюся спину, сплюнул и перехватил рогатину. – У тебя ж дело, зачем нам с тобой лезть и кому-то помогать?

– Поможем и дальше займемся, – буркнул Освальд, на ходу повесив рогатину на плечо, подтянув удобный ремень. – Но поможем. Люди должны помогать друг другу… здесь, во всяком случае.

Арбалет лег к плечу удобной и знакомой ношей. Барабан он смазал перед началом похода, механизм не должен был выдать. А там посмотрим.

Старик обогнал его перед самыми деревцами. Зашел вперед, вооружившись дополнительно топориком.

– Ты уверен, красавчик?

– Конечно. – Освальд посмотрел на «искатель» – Нам один хрен в ту сторону.

– Обойти могли. А теперь драться придется. Ты это, целься ему вот сюда, между плечами и шеей. Там вроде должен стрелой пробить. Мы так охотились.

– Хорошо, – охотник выглянул из-за ствола. – Только у меня-то арбалет.

– Так мы тоже в него не пердели или плевались. – Чихъ хмыкнул, сморкнулся и харкнул. – Ай, что с тобой говорить.

Освальд присмотрелся к полю боя и сам сплюнул. М-да, поработать придется на совесть.

Почему зверя звали «кривозубом» стало ясно сразу. Клыки, непропорциональные и неровные, невозможные в своем странном расположении, торчали вкривь и вкось. Вытянутое рыло, покрытое плотной и морщинистой серой кожей, могло бы выглядеть даже смешным. Принадлежи оно хиленькой и не особо опасной пустолайке, что так любили богатейки в городах. Но длинная морда принадлежала не одному из таких недоразумений от собачьей породы.

Зверь, крепкий и широкий, кружил вокруг нескольких поваленных деревьев. Бил по земле длинным хвостом, увенчанным целой связкой торчащих в разные стороны игл. Взрыкивал, поводя темными впадинами ноздрей, но не совался к своей добыче. Из складок на шее торчали хвосты нескольких, уже сломанных, стрел. Кровь, поблескивающая на короткой грязно палевой шерсти, уже подсыхала.

Уголки прижатых ушей, колючки свалявшейся шерсти, матово желтые пластины по спине и бокам. Кривозуба не должно было быть. Но он ходил кругами вокруг кучи стволов, явно выжидая усталости своей добычи. Освальд ждать не хотел.

Сапог громко хрустнул валежиной, вовремя попавшей под ногу. Светлая труха подлетела, кривозуб зашипел, как закипающий чайник, потешно подпрыгнул на месте, тут же оказавшись мордой к охотнику. Уследить за началом рывка Освальд успел с трудом. Но выстрелил. Взвести арбалет, добавив в лоток следующую стрелу, у него уже не получилось. Десяток метров, разделявших их, зверь пролетел за пару секунд.

Освальд отскочил в сторону, арбалет, так и висящий на ремне, ударил по бедру, а фляга саданула по спине. Движение вышло кривым и нелепым, прыжок и упор на рогатину. Но зато он остался целым, разом оценив скорость и ловкость такого неуклюжего с виду хищника. Кривозуб всхрапнул, разворачиваясь на месте, затряс густой гривой. Земля, прелая листва и трава полетели в сторону. Освальд отпрыгнул дальше, перехватил древко ухватистее, нацелившись бить в складки на шее.

Зверь оказался хитрее, зашел боком, подставляя выпуклые бляхи, закрывающие плечо с поджарым втянутым брюхом. Грива, прикрывающая голову, шевелилась клубком змей, свитая из множества волосков, свалявшихся в плотный панцирь. Атаковал бы кривозуб сходу, на скорости, мог бы сам насадить себя на жало рогатины. А так…

Взмах хвоста Освальд проглядел, успел лишь подставить древко, звонко хрустнувшее и брызнувшее щепками. Его самого бросило в сторону, больно приложив флягой по спине. Освальд ругнулся, кувыркаясь и видя прыгающего кривозуба.

Мелькнуло между пастью и самим охотником, свистнуло, чавкнув попаданием в пасть. Кривозуб, рыкнув, дернулся в сторону, лапой ломая стрелу, выросшую между темной губой и торчащими клычищами. Освальд выхватил топорик, готовясь ударить, прыгнул, целясь за ухо.

Следующая стрела прошла рядом с шеей охотника, резанув раскаленной иглой, впилась в маленький темный глаз зверя, провернувшись и войдя по самое оперенье. Одновременно с ловким и быстрым ударом рогатины Чиха, неведомо как оказавшегося рядом и тут же ударившего еще раз, подрезая переднюю лапу и добивающего зверя полосующим выпадом по горлу, вздувшемуся для рыка.

Кривозуб не рявкнул, не взвыл, только обиженно каркнул-кашлянул, блеснул струей темной остро пахнущей крови, упал. Освальд, остановив удар в волоске от черена Чиховской рогатины, выдохнул, глядя на тварь. Еще вздрагивающую, но несомненно помирающую.