Порожденные страхом (сборник)

Кулак врезался в скулу, и голова Стаса откинулась назад.

– Жирдяй… то есть Никита… Добролюбов! – завопил Куцый, не обращая внимание на еще несколько ударов по лицу. – Я узнал тебя по голосу! Ты же болен, при смерти!

Никита сорвал противогаз и швырнул им в Куцего. Разыгрывать маскарад стало неинтересно. Защитный костюм, найденный на фабрике, уже сыграл свою роль.

– А ты изменился, – дрожащим голосом проговорил Стас, сплевывая кровавую слюну.

– Ты тоже, теперь я знаю, кто ты на самом деле – надутый стероидами бык с малюсеньким членом!

– Я не хотел Никита, я… Я… не со зла, понимаешь…

– Заткнись! Отвечай на мои вопросы, быстро и четко! И не дай бог я почувствую ложь! – Никита размахнулся ключом. Брызнувшая вверх моча едва не попала на него. Стас взвыл, стискивая свой крохотный орган мокрыми ногами. – Ссышь, сука?! Теперь я знаю, от каких уродов пошло данное выражение.

– Я не буду врать, Никита! Я не буду…

– Настя, расскажи мне о ней! Я хочу знать все! Понял, все!

– Она стала моей, понимаешь, моей! – быстро затараторил Куценко. – Не как все эти дуры, с которыми я переспал. Они все притворялись. Они лгали мне, подлые сучки! Они смеялись за моей спиной. Я велел им держать язык за зубами, иначе им же будет хуже. Никто не должен был знать о моем чле… о моей ущербности. Но появилась Настя. Я видел, как ты тайком глядел на нее в школе. Поэтому и решил прибрать девчонку себе. Назло тебе! Назло всем!

– У вас уже было? – Никита не узнал собственного голоса, настолько он изменился. Он едва сдерживался, чтобы не пустить в дело ключ. – Отвечай!

– Да. И это было чудесно, понимаешь?! Это было по-настоящему! Она была со мной, потому что хотела! Не из-за моих денег. Не из-за страха. Она полюбила меня таким, какой я есть! И я сам… кажется, я сам ее люблю, иначе не повелся бы на твою замануху.

Куцый не врал, но от его слов не стало легче. Любой человек имеет право на счастье и рано или поздно находит его. А как же он, Никита? Почему жизнь так несправедлива к нему?

Ключ выпал из потной ладони. Опустошенный, словно бы и не человек, а его серая тень, Никита привалился к стене и закрыл глаза. Куцый продолжал говорить, но он его уже не слушал.

Быстрые шаги по бетону заставили открыть глаза. Мелькнула силуэт, и голову Никиты обожгла сильная боль. Он рухнул на пол, чувствуя подкативший приступ тошноты.

– Гаси его, Ежик! Гаси! Отец отмажет! – визгливо голосил Куцый. Виталя Ежов пришел на помощь другу. Этого следовало ожидать.

Ежик орудовал железной трубой, той, которой Никита вырубил Стаса, и все его удары приходились по голове.

Разум Никиты нырнул во мрак. Здесь не было ничего – ни его тела, ни времени. Боже, если это смерть, то почему так больно?

Веки весили не меньше килограмма, а когда Никита все же смог их приоткрыть, яркий свет стал еще одним испытанием. Из-за затмивших глаза слез он ничего не видел.

– Он открыл глаза… – донеслось как будто из другой комнаты.

Шуршание одежды, запах лекарств и снова мрак.

Когда он в очередной раз пришел в себя, мама была рядом. Состояние сына расценивалось как стабильное, и врачи перевели его из реанимационного отделения в обычную палату. Очнуться и увидеть родного человека – что может быть приятней? Это тебе и радость, и очередной стимул цепляться за жизнь.