Порожденные страхом (сборник)

Я ДРУГОЙ:

Привет, Куцый, есть разговор.

Ответ не заставил себя ждать.

СТАС КУЦЕНКО:

Ты кто? Что надо?

Манера Куцего вести разговор присутствовала и в письме.

Я ДРУГОЙ:

Считай меня доброжелателем. А теперь к делу. Твоя новая подружка Настя не та, за кого себя выдает. Милашка с ангельским личиком не так чиста и непорочна, как пытается преподнести. Хочешь знать больше?

СТАС КУЦЕНКО:

Паря, ты нарываешься. Если я узнаю, кто мне пишет, будь уверен, так просто я это не оставлю.

Я ДРУГОЙ:

Я прекрасно знаю, с кем имею дело. Поэтому врать мне смысла нет.

СТАС КУЦЕНКО:

Чего ты хочешь? Какое тебе дело до моих отношений?

Я ДРУГОЙ:

Ты очень дорожишь своей репутацией. Твои родители одни из самых богатых и уважаемых людей в поселке. Не думаю, что они обрадуются, узнав, с кем встречается их единственный сын.

СТАС КУЦЕНКО:

Что за бред? Кто ты такой?

Качок-тугодум все еще отпирался. Но Никита чувствовал, Стас у него на крючке. Как же просто ввести в заблуждение этого самодовольного хмыря! Эх, знай он об этом раньше, все могло бы сложится иначе.

Я ДРУГОЙ:

Бросила школу посреди учебного года. Ее предки быстро продали квартиру в городе и переехали в деревню. Разве это не странно?

Продолжал бомбить Никита, почувствовав кураж.

СТАС КУЦЕНКО:

Что тебе известно? Благотворительностью, думаю, не занимаешься, что нужно?

Есть! Красавчик-атлет заглотил наживку, теперь следует вести себя аккуратней, выводя улов на берег.

Я ДРУГОЙ:

Небольшое денежное вознаграждение. Сумма для тебя пустяковая – 10 000 тысяч деревянными. Взамен информация. Оставь мыло, файлы получишь, когда деньги будут у меня. Поверь мне, зрелище стоит того! Век технологий, так сказать, – и на простую десятиклассницу можно накопать много чего интересного.

P.S. Деньги сегодня до десяти оставь на заброшенной фабрике. В цеху с табличкой «Отделение реактивации» найдешь старую емкость, под нее и положишь. Отцовскую машину не бери, приезжай на велосипеде. И помни, никто об этом знать не должен.

СТАС КУЦЕНКО:

Насмотрелся фильмов про крутых шпионов? Ладно, будем считать, что договорились. Я тебя предупредил, найти я тебя смогу, поверь.

Отвечать Никита не стал. Времени было в обрез, и следовало использовать его рационально.

Через полчаса он уже катил по проселочной дороге на своем стареньком трехскоростном велосипеде. Счастливая мама, заметившая улучшения в его состоянии, беззаботно спала на диване перед телевизором. После ужина они пили чай, и Никита добавил в ее кружку парочку таблеток. Мощное снотворное не отпустит женщину до утра.

Красное солнце клонилось к горизонту, летний ветерок обдувал его бледное лицо, и не было ничего приятнее на этом свете. Он крутил педали, все больше удаляясь от поселка, туда, где разноцветными барханами возвышались отвалы вывезенной из карьера земли.

Когда фабрика закрылась и всех рабочих распустили по домам, проникнуть на ее территорию не представлялось возможным. Охрану сняли только после того, как все дорогостоящее оборудование было вывезено. Никита часто ездил туда прошлым летом. Ему нравились заброшенные цеха, ржавые негодные емкости, лестницы, пустые темные коридоры со множеством дверей. Атмосфера постапокалипсиса витала в пахнущем химией воздухе почти как в любимой игре.

Добравшись до места с двумя передышками, Никита отметил, что почти не устал. Голова не болела, хотя сегодня он сократил дозу ежедневных лекарств ровно наполовину. Спрятав велосипед в сером бурьяне прошлогодней травы, юноша поспешил к одному из пяти входов. Внутрь помещения он по привычке проник через цех с табличкой «Отделение приготовления раствора цианида». Этот путь был известен всем, кто когда-либо приезжал побродить по заброшенному заводу, в том числе и Куцему. Мысленно Никита уже сто раз проделал все нужные приготовления, теперь оставалось воплотить все в реальность. Излазивший фабрику вдоль и попрек парень знал, это не составит особого труда.

Куцый приехал на велосипеде, один, как того требовал Никита, наблюдавший за дорогой с третьего этажа «отделения десорбции». Высокий блондин, прекрасно сложенный, был одет в черную борцовку и спортивное трико, на ногах легкие кроссовки.

Никита не помнил, как сбежал вниз, а уже через минуту голова Куцего взорвалась брызгами крови. Черт, неужели убил? Он отбросил в сторону обрезок железной трубы и нагнулся к распластавшемуся на бетонном полу однокласснику. Слишком легкая смерть для этого гада! Да нет, дышит, паскуда. А кровь вон так и свищет из его тупой башки. Перестарался немного, не рассчитал удар. А как иначе, ведь сколько лет об этом мечтал!

Тело оказалось на удивление легким. Ухватив бесчувственного Стаса за ноги, Никита оттащил его от входа и принялся раздевать. Что может быть беззащитней нагого человека?

Руки тряслись от выброса адреналина. Никита стянул борцовку, обнажая мощный торс Куцего, расшнуровал и снял кроссовки. Раздевать ненавистного врага было противно, но он знал, игра стоит свеч. Дошло дело до трико, которое он стянул вместе с трусами и, скрючившись от дикого смеха, повалился на пол.

«Дубинка» Куцего, сморщенная и жалкая, напоминала зачаток огурца. Вот это поворот!

Стас застонал, лицо его исказила гримаса боли. Разрекламировавший себя секс-гигант приходил в себя, следовало поспешить.

Затылок пульсировал от сильной боли. Стас открыл глаза и попытался встать. Как же, веревки, опутывающие тело, намертво пригвоздили его к старому деревянному креслу. Страх ледяной рукой проник в накачанную грудь и сжал трепыхающееся сердце. Боже, да он же абсолютно голый! Стыд и унижение пронзили сознание парня. Его жестоко разыграли, проломили череп, раздели и связали. Но кто? Кто посмел это сделать?

– Эй? – неуверенный хрип вырвался из его рта. Он жутко боялся и все же попытался покричать: – Что за дикарские выходки? Вы хоть понимаете, с кем имеете дело? Мой отец участковый, а дядя служит в ФСБ!

Послышалось шуршание, потом шаги. Рослая, болезненно худая фигура словно бы выплыла из-за огромной бочки с облупившейся надписью «Осторожно, цианид натрия». Человек медленно приближался. Одет он был странно: порванный, весь в темных пятнах костюм ОЗК, на голове противогаз без фильтра, в руке что-то вреде ржавого разводного ключа. Стас почувствовал слабость внизу живота, стиснул зубы, съежился. Только не это! Только не сейчас! Струйка мочи небольшим фонтанчиком забила вверх, орошая голые ноги. Приближающийся человек запрокинул голову и заржал. Нижняя часть противогаза была порвана, и он видел его перекошенный рот.

Еще никогда Куцему не было так стыдно. Все, что он так тщательно скрывал от окружающих, выставлено напоказ.

– Что тебе надо? – жалостливо произнес качок и захлюпал носом. – Что я сделал тебе?

Страх парализовал его дрожащее тело. Незнакомец сделал еще шаг и оказался совсем рядом. Стекла противогаза мерцают в полумраке, ловя свет из неплотно закрытой входной двери. Он молчит и смотрит, и от этого Куцему еще страшней. Широкий замах – и разводной ключ бьет по прижатой к широкому подлокотнику ладони.

Крик Куцего вырвал его из транса. Опьяненный собственным превосходством Никита какое-то время пребывал в странном состоянии. Он взглянул на корчившегося в кресле одноклассника, из его раздробленных пальцев хлестала кровь. Стас уже не кричал, а только скулил, напрочь сорвав голосовые связки. Вот он, настоящий Стас Куценко, – жалкий и убогий, пожираемый собственными комплексами, скрывающий свою истинную личину за горами мышц и репутацией ловеласа. Он так похож на него. Никита увидел в нем родную душу. Но это было всего лишь на мгновение. Ненависть, подогретая обидами, нанесенными этим подонком, вытеснила все сантименты. Нет, прогнившая душа Куцего не сравнится с его. Он никого не обижал, не притеснял, не унижал, не вымещал на других собственной неполноценности. И в этом их главное различие.

– Я… Я все сделаю, что захочешь, – заикаясь и рыдая, произнес Стас. Кровь, слезы и сопли смешались на его лице, и эта чудесная маска нравилась Никите. – У меня есть деньги. Возьми, они в кармане трико…

– Жизнь! – сквозь зубы произнес Никита. – Ты забрал у меня нормальную жизнь, а совсем скоро рак оборвет и ее. Что ты мне можешь дать, тварь?! Что?!