Цветок Трех Миров

– Библиотека Гая? А мне посмотреть можно? – жадно спросил Даня.

– Ты же проходишь сквозь предметы? Тогда нет проблем. Но там много охранных тонкостей. Ты вначале подумай, опасны ли тебе маятники в форме рассекающего полумесяца, кипящая кислота, вмурованные в колонны библиотеки голодные эльбы, ну и прочее по мелочи. Я-то просто по пятам за Арно иду, и потому меня это не тревожит.

Даня осторожно кивнул. Он и сам не представлял, опасна ли ему кипящая кислота. По идее, газ будет примешиваться и к призраку. Да и вообще не так давно он попытался пройти сквозь кастрюлю с супом, и ему повезло, что суп не достиг еще кипения. Но и без того было что вспомнить. Глаза Суповны, например, когда она сообразила, что Даня – самый умный мальчик ШНыра – шастает через ее суп без штанов, потому что штаны, разумеется, невидимыми не становились, и приходилось их снимать.

Сложность состояла в том, что Даня не освоил свои возможности до конца. Порой он проходил сквозь стену – и ничего. А порой начинал дико орать, потому что, когда тело начинало обретать плотность, какая-нибудь невиннейшая нитка от шторы, песчинка или жалкий волосок входили ему в ногу как в кисель, и это было дико больно. Приходилось превращаться назад, в обратной последовательности, что из-за страшной боли порой едва удавалось.

– Ну не смешно ли, господа? – стонал Даня. – Не смешно ли? Какая-то песчинка, а я так ною!

– Ничего смешного, – отозвалась Кавалерия. – Так один средний шныр погиб лет пятнадцать назад. Телепортировался к себе домой в безопасное, как ему казалось, место, а там гирлянда лампочек и плакат «Антон, с днем рождения!». Поздравили, что называется.

Денис поглядывал то на Сашку, то на Даню, но собственный его взгляд было по-прежнему не поймать. Наконец он переключился на елки Новодевичьего монастыря.

– В общем, вот что я хотел сообщить. Я вычитал это в книге из библиотеки Гая. Первошныры перебрались туда, где ШНыр сейчас, не сразу. Поначалу там была просто загородная база. Им приходилось часто перемещаться туда и обратно, не прибегая к помощи сиринов. Сирин не всегда полезен. Тащишь ты ведро или ведешь жеребенка – от сирина пользы никакой не будет. Попробуй телепортироваться с ведром, оглоблей или жеребенком. Поэтому по предложению…

– …Митяя? – попытался догадаться Даня.

Денис усмехнулся и на миг перестал глядеть на елки:

– Нет, Мокши Гая!

– Гая?!

– Да, это он предложил выложить в подземье Китай-города карту нового ШНыра, используя разноцветные, специально подобранные камни и куски скал с двушки, обладающие эффектом сближать складки ткани пространства. Он же, кстати, и выкладывал мозаику. Карта получилась прекрасная. Можно было не только попасть на территорию нового ШНыра – абсолютно во всякую его точку, но и взять любой предмет. Например, тебе нужна уздечка. Ты просто подходишь к карте и берешь эту уздечку, сам даже не переносясь в новый ШНыр.

– Как рука Кавалерии? – спросил Сашка.

– Да. Но рука берет повсюду, а эта карта только для территории нового ШНыра… Каждая часть карты – определенный ее участок. Пегасня, колодец, старая кузня и так далее, – сказал Денис.

Сашка забеспокоился.

– Гай пользуется картой до сих пор? – спросил он.

– Нет. В пожар 1812 года, когда Москва пылала, ходы Китай-города завалило. Тот путь в подземье, что был известен Гаю, исчез. Новый же отыскать не удалось из-за той чертовщины, что там сейчас творится. Помнишь, я говорил про пропадающие четверки берсерков и боевых ведьм? Они были посланы искать этот ход…

– И не нашли?

Денис с торжеством усмехнулся:

– Они нет. Его нашел я!

– Как?

– Случайно. Был на «Китай-городе», когда меня в очередной раз накрыло так, что время остановилось. Я спустился на пути и пошел прямо в фарах светящего мне в спину поезда. Там есть небольшая площадка. Кажется, метрополитеновцы называют это «островок спасения». Я поднялся, прошел короткий коридор и…

Денис замолчал.

– В общем, коридор, конечно, не завершился неолитической пещерой. Но два дня спустя я кое-что отыскал. И именно благодаря этому коридору. Метрополитеновцы – созидательные ребята. Они прорыли сотни проходов, ремонтных отсеков, шахт резервной вентиляции. И кое-где их тоннели стыкуются с ходами первошныров.

– И ты решил показать это место нам? Не Гаю? – спросил Сашка.

– Да. После того как узнал, что Магда сделала с Витярой. Такие вещи нельзя прощать. Витяра единственный, кто ко мне хорошо относился, – сказал Денис со злобой. – Кроме того, в саму пещеру я не проник. Мне нужен человек, проходящий стены насквозь.

И он показал на Даню. Даня заколебался. Он подтвердил, что сквозь стены он, конечно, проходит, но стена стене рознь и… На этом дискуссия завершилась. Денис схватил Даню за локоть и потащил за собой. Используя прыгуны, они прошли сквозь три нарисованные двери и неожиданно оказались во дворе котельной, где прямо из земли торчали два бетонных оголовка.

– Что я вижу! Армейский бетон марки «восемьсот»! – воскликнул Сашка. – Кузепыч видит его во сне! Ни торчащей арматуры, ни сколов – ничего!

– Откуда знаешь? – хмуро спросил Денис.

– Да уж знаю. У меня дедушка по бетону спец. Когда нормальным детям читали сказки, мне зачитывались лекции про бетон… Это там что, бомбоубежище?

Денис не ответил. Он был занят тем, что ломом отжимал в оголовке гермодверь.

– Кучу времени с ней в прошлый раз провозился. И вот опять не открывается! – пожаловался он. – Мы сейчас недалеко от Китай-города. Именно в это бомбоубежище я тогда из метро вышел. Ну все! Идем! – В руках у Дениса вспыхнул фонарь: – Не споткнитесь! Если я буду сильно ускоряться, крикните! Со мной иногда бывает. Только сразу кричите, пока я далеко не ускакал!

Луч света пропахал темноту. Оголовки соединялись с бомбоубежищем под домом двадцатиметровыми галереями. Здесь Сашка увидел еще две гермодвери, ведущие в разные отсеки.

– Они через вентгалерею совмещаются! Нам сюда! – Денис показал лучом фонаря налево.

Они прошли тамбур с двойными дверями, сан-узел и электрощит, затем жилые помещения и какую-то комнату с огромными баками для питьевой воды. Сашка едва успевал восхищаться:

– Склад с противогазами! Фильтры с ручным режимом, если кабель перебьет! Прибор химразведки… Смотри, каждая труба желтой краской покрашена!

Даня посмотрел на Сашку с сочувствием. Сам он то и дело цеплял макушкой о низкие потолки.

– Приятно… ой!.. иметь дело с человеком, которого радуют такие… ой, опять ударился!.. милые вещи… А я смотрю – и у меня тряска начинается, что вот-вот война, и выжившим в таких дырах сидеть… Да что же тут за потолки!

Они долго спускались по гулкой металлической лестнице. После очередной двойной гермодвери опять пошел бетонный пол. Денис остановился, и Сашка, шедший следом, едва не налетел на его спину. Они находились в маленьком помещении перед очередной спаренной гермодверью.

– В прошлый раз я пришел оттуда!.. Но сейчас нам там делать нечего! – сказал Денис.

– А теперь куда?

Денис пошарил фонарем. Осветил самую обычную с виду стену.

– Туда! – сказал он и постучал по стене камнем. Стена отозвалась пустотой.

– Видите место свежей кладки? Когда строили этот переход, вышли прямиком на старые ходы. И что же? Чтобы не нарушать проект, все заложили и пробились к метро прямо через грунт.

– Ты уверен?

– Я все сопоставил: и старый Китай-город, и схемы служебных тоннелей метро, и карты из книг библиотеки Гая. Это или здесь, или нигде. Самое же гениальное с моей стороны, что я не применял сложных способов, а использовал тоннели метро в стыке с внешним бомбоубежищем.

Даня уныло посмотрел на фонарь в руках у Дениса:

– Мне же будет темно. Темно и холодно. С фонарем не протиснешься. И в одежде тоже.

– Попробуй! – сказал Денис просительно.