Перерождение. Серия «Синдикат». Книга 4

– Да, но…

– Никаких, но, доктор! – Эшли добавила в голос звенящий металл, отчего жирный помощник директора даже отступил на шаг назад. – У вас должно было быть все готово к моему приезду, понятно?

– Я…

– Запускайте подопытного!

– Но…

– Живо! Или уже завтра, и ты, и твой начальник окажитесь за этим самым стеклом! – Эшли ткнула пальцем в прозрачную перегородку, служащей разделителем между экспериментальным залом и пунктом управления. – Понятно?

– Сейчас! – доктор Фауст провел рукой по взмокшему лицу и кинулся влево к рабочим рядам. Схватив трубку телефона на ближайшем столе, он яростно затыкал по приборной панели.

Эшли усмехнулась. Вот так всегда, пока не дашь хорошего пинка под зад, людишки не хотят шевелиться, из-за чего множество прекрасных проектов в итоге закончились полнейшим провалом. Она такого допустить не могла. Вот, и приходилось принимать экстренные меры.

И, они подействовали. Причем очень быстро.

Спустя меньше минуты – наверное, секунд сорок прошло, – в пункт влетел запыхавшийся директор, сопровождаемый сразу тремя сотрудниками в голубых халатах. Их Эшли не знала. Да и не хотела узнать – обычные лаборанты – не интересно. Кинув обеспокоенный взгляд в сторону главного ученого корпорации, доктор Игуаин отдал какие-то распоряжения одному из кураторов рабочей группы, после чего засеменил к наблюдательному посту, где и находилась все это время Эшли.

– Мы готовы. – доложил директор слегка дрожащим голосом. Старость, чего тут взять. Очень скоро, старикашка отправится на пенсию. Гораздо раньше, чем сам планирует… Уж это Эшли знала доподлинно.

Несколько секунд никаких изменений не наблюдалось. В пункте управления царило приглушенное оживление, а за стеклом вакуумное спокойствие. Потом раздался короткий, но очень резкий сигнал, после чего один из стальных щитов, закрывающий проем, начал медленно уходить в пол. Губы стоящего рядом Игуаина искривились в злобной гримасе. Его помощник довольно хрюкнул. Эшли же никак не проявила внутренней реакции. По той простой причине, что ее не было. Она просто ждала, наблюдая за развитием событий. И, дождалась.

Спустя полминуты стальной щит исчез в полу, полностью освободив проход. Раздался еще один резкий сигнал, а затем… Затем из проема наружу выскочило жуткое на вид существо: громадный рост, под семь футов; распухшие до омерзительного вида руки, больше походившие на пережаренные сосиски; обезображенное опухолями лицо, искаженное злобной гримасой; полностью лысая голова, где вместо волос виднелись буро-коричневые наросты, придающие макушке форму гребня. В общем, менее всего появившееся из проема существо походило на человека. Однако, Эшли знала точно – перед ней человек. Во всяком случае, в прошлом.

– Подопытный STX-24. – будничным голосом доложил директор Игуаин, хищным взглядом наблюдая за перемещениями мутанта. Тот, оказавшись на залитой ярким белым светом площадке экспериментальной зоны, замер, тревожно озираясь по сторонам. – До заражения Алехандро Гонсалес имел следующие параметры: рост – шесть футов два дюйма, вес – чуть больше двухсот футов, телосложения – довольно худощавое.

– Хм… – Эшли сделала шаг вперед, сокращая дистанцию между стеклянной стеной до одного ярда. То, что она наблюдала в экспериментальной зоне разительно отличалось от озвученных доктором параметров. Впрочем, не удивительно. Вот, ни разу. Вирус KJ-серии, разработанные директором одной из ведущих секретных лабораторий Синдиката, профессором Филардо, если приживался в организме, очень быстро и очень сильно менял его структуру. И нынешний подопытный под кодовым обозначением STX-24, не стал исключением.

Директор Игуаин, точно услышал ее мысли:

– Мы ввели в его организм KJ-2 неделю назад. Три дня понадобилось организму на усвоение… – доктор пожевал губами, водянистыми глазами наблюдая за происходящим в соседнем помещении. – Около двух часов организм STX-24 находился на грани, но все же сумел приспособиться к новым условиям. Кстати, STX-24 единственный из группы, кто сумел преодолеть критическую точку.

Эшли нисколько не удивилась услышанному. А, чему собственно удивляться? Смертоносность серии KJ-вирусов стабильно превышала отметку в 90 процентов, что полностью соответствовало планам Синдиката, под которые доктор Филардо и разрабатывал вирус. Вот только по ходу дела возникло несколько проблем. Одна из них – острый дефицит подопытных. Имеется в виду, живых подопытных, сумевших выжить при заражении. Ну, а вторая проблема… Доктор Филардо разработал вирус, но не успел создать вакцину… Весьма печальная история. И вот теперь, именно ей приходилось заниматься доработкой, поскольку в противном случае, Синдикат не сумеет начать проект «Перерождение» в запланированные сроки. А, отцы-основатели, ой как не любят задержки… Особенно в таких глобальных вещах…

– Сейчас, спустя чуть более ста часов после точки Х, мутации достигли своего предела. – доктор Игуаин махнул рукой с зажатым в ней планшетом, где похоже и находились все данные по пациенту. – Больше изменений в организме происходить не будет. – директор лаборатории перестал размахивать планшетом и на секунду задумался. Потом добавил. – Во всяком случае, заметных изменений.

– То, что нам требуется. – Эшли удовлетворенно кивнула, наблюдая, как мутант, пережив первый шок от произошедших изменений, начал кидаться из стороны в сторону, в явной попытке отыскать выход из замкнутого помещения. – Мы готовы?

– Готовы. – подтвердил директор комплекса и коснулся закрепленного в ухе наушника. – Выпускайте газ.

Выслушав ответ, доктор Игуаин повернулся к высокой гостье.

– Десять секунд.

Эшли, не отрывая взгляда от экспериментальной площадки, где продолжал бесноваться подопытный, подняла большой палец вверх. Десять секунд отделяет ее от… Чего? На самом деле, ответа всего два. Либо от очередного провала. Либо от триумфа. О первом варианте даже думать не хотелось. Высшее руководство Организации итак в последнее время довольно косо смотрит в ее сторону. Вполне возможно несмотря на все былые заслуги, при провале ее попросту спишут. Как именно списывают в Синдикате? – ну, не на курорт отправляют, это уж точно. Особенно, таких как она. Таких, которые много чего знают. Слишком много…

– Пошел! – голос директора Игуаина подскочил на пару тонов выше обычного.

Эшли итак все видела. Экспериментальная зона начала быстро заполняться зелеными клубами газа, поступающего с вентиляционных шахт пола и потолка. Инстинкты подопытного, обостренные вирусом сработали молниеносно – он сразу же почувствовал что-то неладное. Мутант издал яростный рык, и с разбегу налетел на стекло – как раз то, перед которым стояла Эшли. Доктор никак не отреагировала. А вот, помощник директора взвизгнул точно перепуганная девственница, которую впервые схватили за мягкое место. Сам директор лишь недовольно крякнул. Потуги мутанта, который продолжил биться о стекло ничем не увенчались. Несколько секунд, и его фигура полностью скрылась в зеленых клубах газа.

– Антивирус добавлен в смесь усыпляющего газа. – прояснил детали общей картины директор «Ковчега». – Общая доза в семнадцать раз превышает стандартную, на одного нормального человека.

– Почему именно семнадцать? – вопрос Эшли задала машинально. Для того, чтобы просто хоть о чем-то спросить. Ответ по факту ее не сильно волновал. А если быть точнее – совсем не волновал. Ей было как-то плевать на дозировки. Главное, конечный результат.

Доктор Игуаин начал отвечать, однако почти сразу же был остановлен раздавшимся криком со стороны рабочей зоны. Там, где происходил мониторинг всего происходящего.

– Есть первые результаты!

Пока старый директор, и его жирный помощник соображали, Эшли оказалась рядом с мужчиной, оповестившим руководство о первичных результатах.

– Показывай!

– Эмм… – специалист замялся, в нерешительности переводя взгляд с доктора на спешащее начальство.

– Живо! – Эшли добавила в голос изрядную порцию металла. Обычно действовало. Сработало и сейчас. Мужчина немного ссутулился, его пальцы забегали по клавиатурам, и через несколько секунд он ткнул пальцем на боковой монитор.

– Вот! – специалист указал на подсвеченную красным цветом появившуюся структуру. Схематично она отображала человеческое тело. Собственно, так оно и оказалось. – На подопытном установлены датчики, в тело вживлены специальные микрочипы, а в самой экспериментальной зоны происходит постоянное сканирование.

– И? – Эшли выжидающе подалась к экрану, жадно вглядываясь в быстро изменяющееся изображение.

За специалиста ответил подоспевший директор. Не слишком вежливо отпихнув ее от стола, Игуаин ткнул пальцем в монитор.

– Темно-красным цветом обозначен KJ-2 вирус, желтым искусственные антитела, генерируемые вакциной TORPK-9445. Как видите, последнее с легкостью уничтожает первое. И если при прошлых попытках, и CRX-777, и Orion-220, не имели достаточной устойчивости, то здесь с подобным не возникает никаких проблем. При прошлых испытаниях TORPK-9445 понадобилось три часа на полную нейтрализацию вируса. Единственное, физические изменения уже необратимы, но тут уж… – директор исследовательского комплекса развел руками. – извините, ничего не поделать. Однако, при введении вакцины до заражения, вирус не способен прорвать защитные барьеры в течение трех недель. Затем следует вводить дозу заново, поскольку антител TORPK-9445, к сожалению, вырабатывает крайне мало для постоянной защиты от нападок KJ-вируса.

– Поняла. – Эшли обернулась назад, отыскивая взглядом генерального директора ASG. Встретившись с ним взглядом, она коротко кивнула. Тот в ответ едва качнул головой, подтверждая получение условленного сигнала. – Хорошо, директор Игуаин. – Эшли одарила старика самой теплой из имеющегося арсенала улыбкой. – Вы проделали отличную работу. Уверена, наше начальство будет вам весьма и весьма признательно. Вы сумели сделать то, что не успел покойный Филардо, тем самым подтвердив свой высокий уровень и статус полезности для Синдиката. Теперь, я должна забрать все имеющиеся образцы TORPK-9445, для переправки их в соответствующее место. Надеюсь, у вас уже все подготовлено для предстоящей транспортировки?

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Кивок доктора Паттерсон мог означать только одно: они приехали в исследовательский комплекс не зря. Команда Игуаина не подвела, и теперь у Синдиката имеется противоядие для созданного им же смертоносного оружия, по сравнению с которым, та же ядерная бомба кажется детской забавой. Сколько человек может убить выпущенная по городу ракета с ядерной боеголовкой? Несколько сотен тысяч? А, сколько убьет вирус, против которого нет сдерживающего фактора? Всех. Причем, не только в одном городе. Таким образом, целесообразность KJ-вируса обнулялась, поскольку использовать оружия, не имея при себе защитного механизма, не представлялось возможным. Теперь же, наличие вакцины означало не только прорыв, но и почти незамедлительный старт следующей фазы «Перерождения» – сверхсекретного проекта, о реальных целях которого знали единицы. Вернее, следующей фазы подготовки. Однако, она вряд ли затянется. Теперь вопрос упирался только в темпы строительства сети глобальных убежищ, что должны были собой покрыть всю планету. А также, ввод в эксплуатацию центрального убежища – «Цитадели». Собственно, не столь уж серьезные проблемы. По крайней мере, не для Синдиката. Нужно увеличить темпы? Значит, увеличат. В этом Говард Стайлз нисколько не сомневался.

Что ж, глобальные проекты, кардинально меняющие миропорядок дело конечно хорошее, но стоит немного опуститься на землю, и для начала завершить текущие задачи. Приоритетным являлось сохранение вакцины. Вернее, ее анонимности. И один из этапов выполнения данной задачи: похоронить всех, кто имел хоть какое-то пусть даже весьма опосредованное отношение к ее разработке…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Хавьер Игуаин спешил, как никогда в жизни. Правда еще ни разу за семь десятков лет вопрос не стоял столь остро. Сейчас же он балансировал между жизнью и смертью… И это ни разу не метафора. К слову, не только он, но на других доктору было наплевать с Эйфелевой башни, или с вершины Эвереста, или с космической станции… В общем, глубоко и далеко. Хавьер умел слушать, слышать и анализировать. Так он сумел сопоставить все факторы и сделать выводы. Весьма неутешительные выводы. Конечно, оставалась вероятность ошибки… Тем не менее, Хавьер не сомневался в правильности принятых решений. Еще до прибытия доктора Паттерсон, он подготовил в отдельном чемоданчике десять ампул с вакциной, подготовил транспортное средство и трех людей, кому мог доверять. Зачем все эти меры? Нужно. Так он и ответил каждому из троицы, кто задал вопрос. Просто – нужно. Хавьер сам себе не мог до конца объяснить, однако инстинкты подсказывали, что он на верном пути. Что-то очень мутное и очень нехорошее затевалось в Синдикате, а «Ковчег» имел все шансы стать сакральной жертвой. Ну или не сакральной, а просто жертвой. Кому от этого легче? Уж точно не ему. Потому за последние две недели Хавьер сделал все возможное в своих силах: приобрел несколько дополнительных паспортов, отложил наличные деньги, обзавелся некоторыми сторонними от Синдиката связами. Теперь же оставался последний этап – забрать чемоданчик с вакциной и свалить, как можно дальше от «Ковчега», Синдиката, и все что с этим так или иначе, связано.