ПТСР

Михаил Евгеньевич совсем не заметил, как покинул пост и отправился провожать гостя до входной двери. К счастью, вовремя послышался сигнал служебной машины у шлагбаума, и Михаил, схватившись за голову, поспешил обратно.

– Ух ты, мать моя! Извини, я побежал!

– Ничего, – похлопал по плечу Леонид. – Бегите быстрее, а то с работы выгонят.

Перед ним возникли кованые решётки ворот, через которые уже можно было беспрепятственно пройти. Поправив сумку на плече, он открыл расписанную металлическими узорами дверь и вошёл. Позади осталась выцветшая табличка с надписью «Анаевский психоневрологический интернат».

– Здравствуйте, – поприветствовала медсестра в окошке регистратуры.

В фойе было немноголюдно, точнее сказать, вообще никого не было. С момента последнего визита прошло около года, но обстановка не изменилась. Казалось, даже паутина в углу осталась не потревоженной.

– Давно не появлялись, – подметила девушка, заполняя бланк посещения.

– Дела, – сухо ответил Леонид. – Как он?

– Как и раньше. Вы созванивались с Комаровым?

– Да. Он должен ждать меня.

Медсестра отложила заполненный бланк в сторону и вернула паспорт.

– Как обычно? – спросила она, указав на забитую под завязку спортивную сумку.

Кивнув в ответ, он поставил её на стол досмотра и расстегнул молнию.

– Я привёз больше тёплых вещей, – пояснил Леонид, демонстрируя содержимое сумки. – Так же тут все необходимые медикаменты по списку Комарова и, конечно, деревенских гостинец для вас.

– Ну что вы, – покраснела девушка, – не нужно было.

Леонид достал несколько банок варенья со словами:

– Всё натуральное. Сам делаю. Кушайте на здоровье. Кто знает, когда в следующий раз приеду. Серёже привет передайте. Как, кстати, он? Уже встал на ноги?

– Встал, – ответила медсестра. – Часто вас вспоминает. Говорит, как приедет, пусть зайдёт.

– Зайду, – с грустной улыбкой проговорил Леонид. – Ну, я пошёл? Он точно у себя?

– Да, с утра здесь. Как пройти, вы знаете.

Дверь с надписью «Комаров Николай Александрович» находилась на третьем этаже. Опустив голову, парень пошёл по лестнице, несмотря на наличие лифта. Он не любил лифты. Будь Комаров хоть на десятом этаже, Леонид предпочёл бы лестницу.

– По коридору направо, – совершенно без надобности крикнула ему в спину медсестра.

***

«Я не дам тебя в обиду».

Крепко прижав к груди что-то мягкое и ценное, Филипп Филиппович сидел на кровати в ожидании того, что обязательно произойдёт. Всегда происходит. Предстоящий ужас затаился в сердце, но ещё не показал своего лица. Вот-вот начнётся, и тогда вновь придётся несколько долгих минут испытывать судьбу на прочность.

«А вдруг дверь не выдержит, что тогда?»

Этот вопрос тысячу раз возникал в голове и тысячу раз он оставался без ответа. Тысячу раз до этого хлипкая фанерная дверь становилась вдруг непреступной стеной между тонкой гранью галлюцинации и реальности.

«Это всё неправда! Это иллюзия!»

Настороженный взгляд снова упёрся в дверь, которая, казалось, с каждой минутой превращалась в нечто нерушимое и твёрдое – спасительный заслон.

«ОНО скоро придёт. Ты только не бойся, малыш!»

***

В 1994-ом после многократных неудачных попыток устроиться на работу Филипп ухватился за внезапно освободившуюся вакансию дорожного мастера на железнодорожной городской станции. Прежний работник погиб.

– Под поезд попал, – в лоб заявил директор станции. – Лопать меньше надо было. Жив бы остался! Завтра выходи с утра.

Следующие несколько месяцев Филипп занимался установкой переносных сигналов, сигнальных знаков, следил за состоянием тормозных башмаков. Спиртного он не употреблял, поэтому влиться в коллектив оказалось не так-то просто. Тем не менее, против немногословного ответственного работника никто не имел ничего против. Дома ждали весёлые сынишки, которые по приходу отца с работы радостно прыгали к нему на шею с криками:

– Папа, папа! Ты привёз нам маленький поезд? Привёз?

– Какой маленький поезд? – в недоумении отвечал отец.

– Ну, мама сказала, что привезёшь нам маленький поезд. Ты привёз?

Марина растерянно пожимала плечами, стоя в углу прихожей.

– Ах да, поезд, – отвечал Филипп, чтобы не расстроить детишек. – Я забыл его на работе. Завтра обязательно привезу.

– Ура-ура! – закричали мальчишки. – У нас будет маленький поезд!

На следующий день, вопреки недовольству супруги, у малышей появилась игрушечная железная дорога.

– Сколько же это стоит? – растерянно спросила Марина. – У нас кушать нечего, а ты?

Филипп не стал спорить с любимой. Он крепко обнял её и нежно прошептал на ухо заветные слова:

– Справимся. Всё будет хорошо.

***

– Я вас понимаю, но и вы войдите в наше положение. Мы не можем ничего гарантировать. Это же живой человек. Невозможно спрогнозировать то, насколько эффективными окажутся препараты.

Николай Александрович всплеснул руками, будто стряхивая с них капли воды.

– Я потратил на них все свои деньги, – пояснил Леонид. – Из последнего списка я мог привезти только несколько ампул. На большее, к сожалению, не хватает средств.

– Леонид Филиппович, – обратился Комаров (в тоне послышалась заботливые нотки), – мы же не первый год знакомы. Я помню ещё те времена, когда сюда приходила ваша покойная мама, царствие ей небесное. За всё время мы не сдвинулись ни на шаг. Ему не становится лучше. Да и возраст уже не тот, чтобы ожидать перемен. Отпустите его. Оставьте эти попытки.

Кабинет директора не претерпевал значительных изменений вот уже несколько лет. Человеку, выходцу из города, который привык видеть на улице красивые импортные автомобили, а на выходных проводить время в дорогих ресторанах и клубах, было бы, по меньшей мере, неожиданностью увидеть на офисном столе дисковый телефон производства СССР. Но Леонид и не был таким. Его не удивляла старая добротная мебель, пожелтевший календарь-численник на стене и выкрашенный кистью квадратный сейф в углу кабинета. Под столом громко шумел старый «системник», а видавший виды пиджак Николая Александровича говорил сам за себя.