И блестит моя косица,
Рваной шапкой золотится
Для стрелы скуластого Даждо, —
Для его стрелы.
Ты куда завёл своей кривой
По бездорожью?
Отлюбил тебя молвой-травой,
Лукавой дрожью.
Уронили ветреной росе
Обиды-ласки.
Не осталось выбраться лазей
Палёной ряской.
05.03.1991 г., Новосибирск
Тропы в Китай
Рядом смеются,
Играются плеском,
Тают в усы,
Хватают тугие волокна.
Тонкие пальцы моют иголки,
Хрупкое «горько»
Прячется скважиной
В рунах вечерней овчины…
Светят мозолями
Без стыда,
Лодки не смолены
Берег греют.
Лица щербатятся:
«Дай!»
Затемно ждать вестей,
Смеху
Не обернуться в румяны щёк, —
Тропы в Китай уводят запахом.
Стынет в загар плечо,
Веки готовы сечь вырей[116 - Вырей, вырий, ирий – в фольклорной традиции рай, обетованная земля, лежащая на Востоке, где царит вечное лето, всё цветёт и плодоносит.]
Лукавым взглядом, —
Новую Мекку взглядом.
Русый вплетать узор
В мокрый узел.
13.03.1991 г., Новосибирск,
в гостях у Виктора Чаплыгина
Провезень[117 - Провезе?нь – неологизм Ревякина от «везе?ние», «везти» + «провести».]
Руки твои несли
Смех морщин мятежных.
Крадень[118 - Кра?день – неологизм Ревякина от «красть», «кража».] чужих обид
По плечам висел.
Сохли в закат узлы,
Гордых аршин утешил.
И невдомёк копить
Устам сгоряча Провезень.
Солнцем привеченный