Найти то...

– Слава… – Ирэн явно ждала продолжения.

– Просто Слава. Без КПСС, – смущенно буркнул я.

– Вот и познакомились, – грустно усмехнувшись, подвела итог Ирэн.

И снова зависло томительное молчание. Нам обоим с лихвой хватало собственных тем для размышлений, чтобы искать еще какие-то общие.

– Ну вот, мы почти пришли, – голос Иры вырвал меня из состояния всестороннего обдумывания не совсем джентльменской мысли: как потактичнее напроситься к ней на ночлег, – А вам отсюда далеко до дома добираться?

– Разве это так важно?

– Конечно, – заверила она, – если далеко, можно вызвать такси…

Н-да. Не на такой ответ рассчитывал храбрый рыцарь, с риском для жизни вырвавший прекрасную даму из лап трехголового дракона. Хоть бы кофе выпить предложила, из вежливости…

– Нет, спасибо, обойдусь без такси, тут вроде не очень далеко…

Не посвящать же ее в мои проблемы! Если уж надел маску супермена, придется доигрывать эту роль до конца; жалость спасенной тобой женщины не лучшее лекарство для самолюбия.

– Если вы из-за денег отказываетесь, то я…

– Нет!

Ирэн только тихонько вздохнула, – в моем голосе прозвучало нечто, моментально отбившее у нее желание настаивать.

Мы уже подошли к ярко освещенному подъезду, в окружении аккуратных палисадников, когда, словно из-под земли, перед нами материализовался высокий парень. От неожиданности Ирэн вскрикнула, а я проклял момент, когда, уверовав, что опасность миновала, выбросил так выручивший меня кусок арматуры.

– Как ты меня напугал, Паша! Уф, – облегченно вздохнула моя спутница, – Что ты тут делаешь в такое время?

Парень напряженно молчал, мысленно разлагая мою персону на атомы. От его тяжелого взгляда, отсканировавшего меня сверху донизу, рефлекторно зачесались кулаки.

– Так вот, значит, какой твой новый хахаль? – Павел буквально выплюнул эту фразу, – Ну и несет от него, покруче чем от козла! Где ж ты такого красавца себе раздобыла: на свалке подобрала или в канализации выловила?

– А вот это не твое дело! Уйди с дороги, если не хочешь схлопотать неприятности.

– Неприятности? – ахнул он, – От него что ли?

– От меня! – сверкнула глазами Ирэн, и, схватив меня за руку, потащила в подъезд мимо обалдевшего Павла – Идем, Слава! Вечно в вашем районе отключают горячую воду, так хоть у меня помоешься.

От неожиданности я даже не подумал сопротивляться. Хотя какое там «сопротивляться», кто тут недавно мечтал о ночлеге в замке прекрасной дамы?

В стандартной пятиэтажке не предусматривалось лифта, и мы добросовестно отсчитали ногами все девять пролетов, ведущих на пятый вожделенный этаж. Последние ступени дались мне с изрядным трудом, все-таки я не в лучшей своей форме. К тому же головная боль, испуганная последними событиями, осмелела, обнаглела, и еще больше усилилась. А я по наивности считал, что сильнее голова болеть не может в принципе. Н-да-а. Придется первым делом глотать таблетки, иначе действительно могу прибегнуть к таким радикальным средствам от головной боли как гильотина, топор, и раскрытое окно пятого этажа…

Когда Ирэн распахнула передо мной дверь, которая массивностью и количеством замков не уступала дверям банковских хранилищ, мне стало ясно, что мечты идиота о замке (в нашем рафинированном представлении) сбылись. Белый мрамор, золото, зеркала… В этом рассаднике ампира, добытого средствами евроремонта, я ощутил себя приблудной собачонкой, которая неизвестно чем приглянулась хозяйке, и которую теперь срочно нужно отмыть, подстричь и вообще привести в божеский вид, дабы соответствовала.

Надо же, никогда бы не подумал, что Ирина проживает в Версале. Что же в таком случае она позабыла возле развороченных железнодорожных достижений периода развитого социализма? Кой черт понес ее туда одну, да еще ночью? Но все это может подождать.

– Извините, у вас не найдется чем запить таблетки… – как бы между прочим поинтересовался я, и, поймав ее странный взгляд поспешил добавить, – от головной боли?

– Да, да, конечно, – засуетилась она, и, проведя меня на шикарную кухню, наполнила минералкой широкий низкий стакан, – пейте на здоровье. А я пока вам полотенце достану, и, пожалуй, бритвенный станок, если не возражаете…. Дверь в ванную вторая слева.

И удалилась в неизвестном направлении. Сколько же здесь комнат? Но меня сейчас и в самом деле больше всего интересует ванная. Оказывается реплика Павла, по поводу свалки и канализации, запала в голову не только Ирине. Быстренько проглотив таблетки и проследовав к указанной двери, я нос к носу столкнулся с хозяйкой.

– Вот, возьмите, – она протянула мне полотенце, мужской махровый халат и «Жиллет». – Пена для бритья там, на столике.

– Спасибо, – пробормотал я, и, уже взявшись за ручку двери, решился, – Скажите, а вы случайно не умеете бинтовать?

– Что бинтовать? – не сразу поняла Ирэн.

– Ну, раны… бинтовать… боюсь, что одному мне не управиться, – я совсем смутился.

– Так они вас ранили?!

– Нет-нет. Это еще раньше… Вот, – я продемонстрировал ей перевязанную руку.

– Можете считать, что вам повезло. Еще совсем недавно я работала медсестрой, так что как-нибудь справлюсь. Только не снимайте бинта, когда будете мыться. Мы рану потом обработаем чем положено, – в ней уже взыграло профессиональное.

– Спасибо. А бинт в кармане моей куртки.

– У меня и свой найдется. Мойтесь спокойно. Легкого вам пара…

– Фенькью, – решил я блеснуть знанием иностранных языков.

– Доодзо, – улыбнулась она в ответ, и, глядя на мою недоумевающую физиономию, рассмеялась, – Это по-японски «пожалуйста».

Вот и поговорили.

Ванна полностью соответствовала прочей обстановке. Зеркала и мрамор. Только на этот раз для разнообразия – черный. На его фоне мое извлекаемое из одежд тело выделялось контрастным пятном. Вооружившись станком, я подошел к зеркалу и… Нет, все-таки шок – это действительно по нашему, а я-то думал, что на сегодня сюрпризы закончились!

Первым бросился в глаза тонкий шрам, ровной розовой ниткой пересекающий горло. Везет мне, оказывается, на знакомство с режущими предметами. Но стоило моему взгляду переместиться чуть ниже… Сначала, мне показалось, что меня украшает своеобразная татуировка, – через всю грудь тянулись некие угловатые письмена. Что это значит? Я – последователь какой-то секты? На фига мне понадобилось вытатуировать на своей груди двенадцать скандинавских рун? Кстати, а откуда я знаю, что это руны? Вот эта первая – Ас, за ней, кажется, Яра… И почему я выбрал такой отвратительный розовый колер, под цвет шрама, что ли? И тут до меня дошло… Наверное сознание не смогло смириться с информацией, поступающей от глаз, и потому выбрало самое простое объяснение, но против фактов не попрешь. Это вовсе не татуировка, – руны на моей груди были кем-то аккуратно вырезаны, и если я хоть сколько-нибудь разбираюсь в шрамах, не больше года назад. Па-ба-ба-бам.

Кто же я, черт возьми, такой? Ничего не понимаю! Ни одной сколько-нибудь логичной версии… Придется устроить своему телу обстоятельный осмотр, вдруг оно приготовило для меня еще парочку сюрпризов? Сказано – сделано. Я битых пять минут вертелся перед зеркалом, но ничего необъяснимого больше не обнаружил. Только еще один шрам – на этот раз на правом бедре. Так вот почему мне казалось, что я слегка хромаю… Ну, ладно, хватит нарцисизма, пора вернуть себе человеческий облик. В душ!

Когда я выполз из ванной комнаты, распаренный и обессилевший, до глаз завернувшийся в неизвестно чей махровый халат (не хватало еще чтобы Ирэн ознакомилась с рунами), она уже нетерпеливо ожидала меня на кухне. Готовая во всеоружии. Перевязочный материал, перекись и йод терпеливо ждали своего звездного часа.

– Долго же вы, – попеняла сестра милосердия, четкими движениями освобождая меня от бинтов, – я чуть было не уснула, пришлось выпить две чашки кофе. Когда закончим, вас тоже, так и быть, угощу.

Вместо ответа мне пришлось с энтузиазмом кивнуть, – после принятия обезболивающих (я на всякий случай утроил дозу) язык не слишком-то хорошо слушался хозяина.

Конечно, она все поняла, взглянув на мои запястья, но сделала вид, что ничего особенного в этом для нее нет. За что я был ей премного благодарен. В конце концов Ирэн – медсестра и повидала, наверное, всякое … Но не такое. Вместо ожидаемых ровных разрезов, пред нами предстали две жутковатые рваные раны. Зубами я себе вены перегрызал что ли?

Надо отдать должное Ире, она сразу же взяла себя в руки и принялась колдовать с перекисью и йодом – раны были сильно воспалены и не носили даже следов медицинского вмешательства. Много времени на это не потребовалось и, когда мои многострадальные запястья обхватили мягкие белые браслеты, Ирэн осторожно начала разматывать забинтованную кисть. Я уже не ждал от жизни ничего хорошего и оказался таки кругом прав. Когда повязка похудела примерно наполовину, в глаза мне бросилась какая-то диспропорция, которая росла по мере освобождения руки от бинта. Н-да. Не оттопыривать мне мизинец, созывая верных собутыльников… Потому что оттопыривать теперь нечего.

– Это серьезная травма и заниматься ею должен специалист, – в голосе Ирины зазвучал металл, – Почему вы ничего мне не сказали?

– Потому что не знал…

Тут я не выдержал и раскололся.