Солнце моей ночи

Не знаю, для чего ты жуешь эту дрянь, и зачем тебе столько геля для волос, – все с тем же хамоватым видом отвечал Кит.

– Ой, какие мы язвительные! Цыпочки любят плохих парней, а нет цыпочек – нет и ужина.

– О, а я думал, плохим тебя делает то, что ты этих самых цыпочек ешь, а не тонна геля для волос.

– О-хо-хо, наш мистер Опасный тип пошутил. Возможно, у тебя получилось бы смешнее, если бы это было шуткой, а не провальной попыткой перевести тему и прикрыть то, что, потому что ты влюбился. – Алекс надул еще один пузырь и запустил в Кита расческой.

– Вампиры не влюбляются.

– Ага, а еще мы в зеркале не отражаемся, у нас волосатые ладони и мы чеснока боимся. Блин, Кит, ты, что где-то втихаря детские страшилки читаешь? Ты б завязывал с этим делом, а то скоро в гробу начнешь спать.

Блондин и направился к выходу, коим являлось единственное окно. Хотя больше это походило не на окно, а на дыру в стене. Рамы давно сгнили, стекол не было, вместо штор висел большой потрепанный кусок брезента, который защищал убежище вампиров от дневного света, сейчас брезент был отдернут в сторону и в проем светила полная луна.

Остальные окна и дверь были наглухо заколочены досками. Доски, впрочем, валялись повсюду. Доски и пыль. Типичный заброшенный дом. Единственное, что выбивалось из этого из этого убого интерьера была начищенная до блеска кованная кровать Алекса, застеленная бордовым бархатным полотном и под ней корзины в которых Алекс хранил свои вещи. Кит спал прямо в кресле.

Помимо, комнаты где в данный момент находились вампиры, в старом доме имелась небольшая кухонька, с двумя напольными шкафчиками, выкрашенными белой эмалью, уже пожелтевшей от времени, и мойкой с краном, из которого невесть откуда шла вода (дом ведь стоял в лесу). Так же была небольшая душевая комната. И кухней и душевой вампиры не пользовались. Кухней, понятно по какой причине, а душевой, потому что искупаться в реке, так удобно расположившейся прямо у дома, было гораздо приятнее, даже вампиру. Особенно зимой, ведь вампиры не чувствуют холода.

Парадокс, но вампиры, эти странные существа противоестественные природе ценили единение с ней гораздо больше, чем живые. У Алекса и Кита, даже был особый ритуал, по наведению гигиены зимой. «Круши лед» – так они его назвали. Забираешься на верхушку самой высокой сосны у реки и сигаешь вниз, прямо в реку, покрытую ледяной коркой. Лед крушится, а ты погружаешься в чистейшую ледяную воду. Ну конечно только если ты вампир, в противном случае ты просто разобьешься об лед. В такие моменты, в моменты погружения Кит чувствовал хотя бы слабое, но преимущество вампирской жизни, а еще чувствовал едва уловимую для вампира прохладу воды, в такие моменты он не чувствовал жажды. Он был свободен, невероятно силен и почти совершенен. Но это были лишь моменты. Стоило только выйти на берег, прохлада и чувство совершенства исчезали. Оставалась только сила и приходила затмевающая разум жажда.

Кит очнулся от своих раздумий, когда Алекс собирался перемахнуть через окно.

– А история с той ведьмой, тоже, правда?

Алекс резко остановился и, сев на то, что осталось от подоконника, он необычно тихо спросил:

– Какая еще история, с какой такой ведьмой? – Спросил он, хотя что-то в его виде выдавало то, что он прекрасно знает, о чем речь.

Кит, признаться, этого не ожидал. Он думал, что это просто глупая байка, из тех, что, слегка захмелев, любят травить друг другу пустоголовые вампиры (хотя это свойственно и не только им).

– Ну, как же, это же такая шикарная история, вся нечисть жужжит об этом.

– Ну, так поделись с приятелем, раз уж такая ШИКАРНАЯ история, а то я что-то не припомню, – наигранно проворковал Алекс.

– Ну… история о том, что у тебя был роман с какой-то там ведьмой. А она в то время была очень важной фигурой у своих, у ведьм то есть. А потом ведьмы что-то там у себя не поделили, и из этого вырос крупный конфликт. Вампиры сначала были, вроде как, на стороне твоей ведьмы, а потом их интересы разошлись. Произошла стычка, и все думали, что ты, конечно, останешься на стороне своих, вампиров. Но тут они ошиблись. Ты встал на сторону ведьмочки, да еще и убил тогдашнего главаря всей здешней шайки кровососов. Вот после этого здешние вампиры с тобой и воюют.

– Эх, приятель. Я-то думал, что-то новенькое услышу. А тут… Эх! – разочарованно махнул рукой блондин и потянулся перемахнуть через окно.

– И все-таки? – остановил приятеля Кит, – Про эту великую любовь напеваешь?

– Угу, ты больше слушай своих кровососов.

– Это не ответ. Все же это правда или нет?

– На глупые вопросы часто дают глупые ответы. А вот ты втюрился как пацан.

– Почему ты так решил? Потому что твоя нечисть нажужжала?

– Нет, у меня самого глаза есть. А ты с чего это решил, что с тобой такого случиться не может. Не ты первый, не ты последний

– Так это правда?

– Что ты влюбился?

– Да нет же. Ну, ведьма и вампир… великая любовь… – нараспев проговорил Кит.

– А ты сам попробуй великая она или так на троечку.

– Ну, Элина то не ведьма.

– У всех свои недостатки, хотя… – загадочно улыбнулся блондин и перемахнул через окно. – Вот, смотри-ка, имя ее уже узнал, дело осталось за малым.

Кит хотел что-то возразить, но не успел и рта открыть, как Алекс уже скрылся в чаще леса.

А Кит остался наедине с Луной, полуразвалившимся домом, дряхлым креслом и своими мыслями. Мыслями, которые он упорно, но тщетно гнал прочь. Мыслями, которые он отвергал всеми силами. И еще байка про Алекса и ведьму. Кит никогда не воспринимал ее всерьез. Разве могло это быть правдой? Алекс, он же не такой, он же ловелас, вечный тусовщик, в прямом смысле слова вечный. Он же даже имени позавчерашней девушки не вспомнит. Какая тут любовь? Да и ко всему прочему, он – вампир. Даже если Алекс и может что-то помнить о девушках, так это вкус их крови, и где он закопал их. Кит вдруг поморщился. «Мы – чудовища, кровососы, нечисть, мы – не люди, и любовь не для нас. Все это глупые байки и сказки, или же…»

Луна навевала тоску, странные мысли и ненужные вопросы, и, в конце концов, просто раздражала. Кит, окончательно устав смотреть на нее, встал и вышел в окно.

Глава 6. Немного «Кровавой Мэри»?

Он сидел за последним столом. Элина давно его заметила. Он просто сидел там и ничего не заказывал. И долгом девушки было подойти уже давно, предложить что-нибудь заказать или попросить удалиться. Но она почему-то не могла. Хотя все эти две недели после смерти Дениса она прекрасно справлялась с должностями и бармена и официантки. Но сейчас она почему-то не решалась просто подойти и выполнить свою работу.

Эле показалось, что она раньше где-то видела этого парня. Хотя, скорее всего, просто показалось. Он не был похож на местных парней. На ум невольно пришли слова Бордовой женщины: «Кто-то подозрительный, отличающийся от местных». Пожалуй, этот тип идеально подходил под это описание. Руки Элины покрылись мурашками.

А может, ну его к черту? Бар полупустой и до закрытия осталось пара часов. Что он мешает кому-то? А Петька проснется и выпроводит его, как полагается, если этот тип сам к тому времени не уйдет. Едва Элина успела подумать об этом, как подозрительный тип встал и направился прямиком к барной стойке. Холодок пробежал по спине девушки.

Бар действительно был полупустым. Осень – мертвый сезон. Молодежь разъехалась на учебу. А местные работяги наведывались в основном по выходным.

«Жар-Птицу» конечно же, должны были закрыть, на какое-то время, до выяснения обстоятельств убийства. Но дело все никак не выяснялось: никаких улик найдено не было. А хозяин бара, обладавший удивительной способностью выходить сухим из воды, подал следователю идею, что Дениса убил не маньяк-психопат, как считалось изначально из-за странного способа убийства, а кто-то другой, какой-то личный неприятель покойного. Так же хозяин бара намекнул следователю, что раз уж это не маньяк совершил убийство в его владениях, значит ни посетителям, ни сотрудникам бара ничего не угрожает, и, следовательно, вовсе незачем тормозить работу заведения. Закончив свой диалог со следователем на самой дружественной ноте, предприниматель ненавязчиво вручил стражу закона пухленький желтый конверт и удалился восвояси. А уже через три дня после загадочной смерти бармена, «Жар-птица» открыла свои двери для посетителей.

Элине в параллель с обязанностями официантки предложили должность бармена. На что девушка, не раздумывая, согласилась. Посетителей было пока мало, а в следующем месяце владелец бара собрался брать новую официантку, оставляя Элину в должности бармена. Так что работы девушке не сильно прибавилось, а зарплата повысилась. И за что только Денису столько платили?

Ну а чтобы девушка не была совсем одна, разнорабочему Петьке предложили по совместительству должность секьюрити, так сказать. Эта должность заключалась только в том, что бы пропустить бутылочку пива и спать в комнате для сотрудников до закрытия бара, а затем попросить посетителей очистить помещение, закрыть все двери изнутри, уступить диван в каморке даме, то есть Элине и спать в кресле, дожидаясь утра.

Да, несмотря на то, что владелец бара и убедил следователя, что никакой угрозы для жизни сотрудников и посетителей нет, сам он имел кое-какие опасения. Не то что бы он сильно пекся о жизни своих сотрудников, но еще одной кровавой драмы его заведение точно не вынесло бы. Потому то, он и попросил своих сотрудников оставаться в помещении до наступления безопасного времени суток.

Элина была не против. Петька ей нравился, ну если точнее сказать, его присутствие ее не напрягало. Он был ее возраста. И у него не было девушки, но он не приставал к ней как Денис. И хотя он и любил иногда перед сном пропустить бутылочку пива, безмозглым, потенциальным алкоголиком его нельзя было назвать. Толковый парень, который успевал, и получать высшее образование, пускай и заочно, и обеспечивать свою семью, коими являлись мать и младшая сестренка. И, хотя, Петя в свою ночную смену только и делал, что спал, Элине все же было легче, зная, что ее есть кому защитить, и что, если случится какая-нибудь потасовка в баре, то стоит ей разбудить Петьку, и он тут же все уладит. Хотя ничего такого пока не случалось.

А ОН, тот странный тип, между тем неумолимо приближался к барной стойке. Приближался как в замедленной съемке. А он был так красив, оказывается: высокий, широкоплечий, и иссиня-черные волосы так красиво подчеркивали бледность его лица. От всей натуры прекрасного незнакомца так и веяло таинственностью.

Он стоял прямо напротив нее. Девушка отчего-то не решалась даже поднять голову, чтобы взглянуть на него. Мысли в голове Элины вертелись ураганом: «Нужно что-то предпринять, он стоит здесь, он чего-то ждет, ОН стоит прямо ЗДЕСЬ!» Девушка злилась на саму себя за этот глупый приступ паники.

– Доброй ночи! – прервал ураган ее мыслей, мелодичный голос.

– Здрассссть! – Ч-Е-Е-Е-Е-ЕРТ! Черт, черт, черт!

Элина все еще не могла поднять головы, но слышала и чувствовала всем своим существом, как он ухмыльнулся. Ей хотелось провалиться под землю от стыда. Черт бы побрал этого типа вместе с его высоченностью, широкими плечами и идеальным голосом. Девушка наконец-таки смогла поднять голову. Черт! И эти скулы тоже бы побрал. А глаза… Из губ девушки вырвался едва уловимый выдох, похожий на свист. Он этого стало еще стыднее. Но под землю проваливаться больше не хотелось. Хотелось тонуть в этих глазищах мутно-голубого цвета. Но что-то еще было в этих глазах, что делало весь облик незнакомца абсолютно уникальным. Это были глаза мальчишки. У этого высокого, широкоплечего мужчины были глаза мальчугана-подростка. Элина вдруг, неожиданно для самой себя улыбнулась. Вновь стало стыдно, от этого щеки залились румянцем, и стало еще стыднее, хотя итак уже было больше некуда.

– Я вижу, что Вы все-таки заметили меня.