Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы

.

В ряде случаев, встретив затруднения, органы рабочего контроля не боялись просить содействия у предпринимателей. Так в обращении Исполнительного комитета рабочих и солдатских депутатов Иваново-Вознесенска от 3 июня 1917 г. подчеркивалось, что «согласно отчета Московского районного управления по топливу… в настоящем году нашей отечественной промышленности придётся сократить производство, вследствие отсутствия достаточного количества топлива». Исполком, не имея, как отмечалось в документе, возможностей полностью взять на себя «работу подготовки к разрешению надвигающегося кризиса», предлагал «предпринимателям прийти на помощь фабрично-заводским комитетам», и просил владельцев об их отношении к проблеме «по возможности немедленно известить» Исполком

. Собрание членов Общества фабрикантов и заводчиков 6 июня 1917 г. постановило «просить все местные предприятия оказать содействие начинаниям Совета», о чём и уведомлялось в разосланном по всем предприятиям области специальном циркуляре Бюро Общества

.

Занимались фабзавкомы и поиском заказов для своих предприятий, контролем за их выполнением, как это практиковалось, например, на заводе Гакенталя

. Для жизнедеятельности предприятий важно было также заниматься сбытом готовой продукции. На одном из собраний ФЗК т-ва Ясюнинских 4 октября 1917 г. среди прочих пунктов повестки дня разбирался как раз вопрос сбыта продукции. На собрание прибыли представители Севастопольского Совета, которые и предложили оформить сделку и отправлять готовую продукцию предприятия в Крым. Чтобы избежать затоваривания и решить проблему, поставленную крымчанами, было решено делегировать в Таврическую губернию своих представителей

. Занималось вопросами сбыта продукции и Центральное бюро ФЗК Иваново-Вознесенска. Им была организована поставка готовой продукции предприятий области в другие регионы России, прежде всего в Москву, через налаживание прямых связей

.

Бесспорно, контроль над обеспечением предприятий необходимыми поставками, заказами, налаживание сбыта имели немалое значение для развития рабочего самоуправления. Все это означало непосредственное вмешательство в деятельность предприятий, поскольку подразумевало со стороны рабочих определённый уровень понимания технологических и административных вопросов, умение разбираться в сложной ситуации на рынках, выявлять все нити, связывающие их предприятие со смежниками, потребителями и поставщикам. Наконец, учитывать технологическую специфику всего заводского хозяйства, а также обладать определёнными

коммерческими навыками. Но всё же большее значение имело прямое участие рабочих в организации самого производства. Переход к нему тоже часто носил характер ответных мер на саботаж владельцев. Иногда к возникновению зрелых форм рабочего контроля приводили стачки с обычными экономическими требованиями, как это случилось на целом ряде предприятий Кинешемского района Костромской губернии в конце сентября 1917 г. Рабочий контроль над производством был установлен на Варшавском заводе, на заводе «Каучук», Михельсона и других московских заводах и фабриках

. В Туле на патронном заводе рабочий комитет регулярно принимал меры по обследованию всех сторон производства и решал вопросы внутреннего распределения работ и рабочих рук. Не менее твёрдую позицию Центральный заводской комитет занимал и по вопросу о простоях, также связанному с контролем над производством. На одном из своих заседаний ЦЗК ТПЗ принимает специальную инструкцию о простоях, в ходе обсуждения которой подчеркивалось, «что простои бывают в каждом промышленном предприятии, но следует выяснить – происходят ли они по вине администрации или рабочих»

. Велась борьба с вынужденными простоями с целью наладить производство и обеспечить работой квалифицированные кадры предприятия и комитетом фабрики т-ва Шуйско-Тезинской мануфактуры

. Подобные же подходы практиковались повсеместно, особенно там, где администрация ограничивала доступ фабзавкома в организацию производственного процесса, как это было на фабрике Севрюгова. При этом рабочие этой фабрики требовали ответственности, прежде всего материальной, именно со стороны администрации, естественно, если простои были вынужденными и не являлись результатом бездеятельности и неспособности самих рабочих

.

Одним из важнейших проявлений борьбы рабочих за рабочее самоуправление на производстве становится налаживание фабзавкомами трудовой самодисциплины

. Хищения, мелкие кражи, прогулы, опоздания, курение и матерная брань на рабочем месте не только осуждались фабрично-заводскими комитетами, но временами и сурово преследовались как вредящие производству.

Трудовая дисциплина была под контролем завкома Патронного завода Тулы. На заседании 18 августа 1917 г. им рассматривался случай, когда один из работников завода провёл на оборонное и, следовательно, закрытое предприятие постороннего. Решено было поставить виновному на вид недопустимость подобного, в случае же повторения, значилось в протоколе, к нему «будут применены самые репрессивные меры»

. Заслушав и рассмотрев доклад сторожа А. П. Перевозчикова, заводской комитет Мышечского завода на своём заседании от 14 августа 1917 г. постановил за кражу больших воротных петель уволить с завода рабочего С. Коликова

.

Серьёзная работа по укреплению самодисциплины развернулась в Иваново-Кинешемском крае, поскольку отсутствие привилегированных военных производств, нищета, голод толкали рабочих на воровство

. Показателен в этом отношении пример ситценабивной и красильной фабрики т-ва мануфактур Н. Ф. Зубкова, фабрично-заводской комитет которой рассматривал вопросы о расхищении имущества мануфактуры и мелких кражах в разделах повестки дня «разное» и «текущие дела», а членам комитета дано было право и вменялось в обязанность экспромтом назначать обыски – так здесь были распространены кражи

.

Контроль над дисциплиной мог принимать и другие оттенки. Например, на объединенном собрании фабрично-заводских комитетов Шуи было принято решение без ведома фабзавкомов не развешивать листовки на территории фабрики – своеобразный зачаток политической цензуры

.

Примечательный случай произошёл на фабрике т-ва Шуйско-Те-зинской мануфактуры, где фабричный комитет занимался налаживанием дисциплины труда в относительном контакте с администрацией. На своём заседании 1 июля фабзавком рассмотрел заявление администрации о том, можно ли читать книжки и дремать во время работы. Было постановлено вынести этот вопрос на объединенное собрание фабзавкомов города. Пока же фабзавком мануфактуры пришел к выводу, что «газеты читать можно, так как газеты освещают рабочему жизнь о современном быте, что необходимо знать рабочим, если только позволяет работа и не может наноситься никакого ущерба в работе. Что касается чтения книг, дремания и занятия рукоделием, комитет считает неблагоразумным»

.

Высокий эффект давали и меры морально-психологического осуждения. Как писал об этом впоследствии рабочий завода «Проводник» Т. Сапронов, виновные вынуждены были извиняться перед завкомом или даже общим собранием рабочих, а наиболее проштрафившимся вообще объявлялся бойкот

. Моральные меры поддержания дисциплины были характерны для российских традиций трудовой демократии. Наконец, меры, которыми фабзавкомы действовали в области поддержания дисциплины, могли носить не только экономический, но, что важно, и административный характер, как это было, например, на заводе подъемных сооружений в Москве

.

Тесно связан с проблемой дисциплины на рабочем месте был вопрос качества и производительности труда, тоже регулярно обсуждавшийся фабзавкомами, как это было в случае с фабричным комитетом Куваевской мануфактуры

. Другим примером борьбы органов рабочего самоуправления за производительность труда является деятельность завкома завода Пэлка. Когда его администрация обвинила рабочих в саботаже, 18 августа 1917 г. завком постановил выяснить причины сокращения производства. Оказалось, что вина в произошедшем лежала не на рабочих, а на владельцах, не сумевших должным образом наладить производство. В дальнейшем обвинения по поводу имевшего места инцидента в адрес трудового коллектива администрацией предприятия больше не выдвигались

. А вот Московский металлический завод, секвестрованный по настоянию рабочих, благодаря умелым действиям завкома резко повысил производительность

.

В этот период отмечены также попытки рабочих перейти к контролю над финансами, без чего прочие виды контроля не были достаточно эффективны из-за связей между владельцами предприятий и банкирами

. В Москве среди предприятий, где рабочие пытались развивать эту форму производственной демократии, можно назвать завод «Динамо», заводской комитет которого потребовал допуска рабочих к документам и книгам заказов с имеющимися в них отчетами и данными

. При завкоме, кроме того, была создана финансовая комиссия, такая же комиссия действовала и на заводе бр. Бромлей. Первые шаги в налаживании финансового контроля были предприняты фабзавкомом ситценабивной фабрики И. Нибурчилова в Иваново-Вознесенске, который потребовал от администрации представить сведения за последние четыре года о заработках рабочих, о ценах на изготовляемые фабрикой товары, на топливо и сырьё, потребляемые предприятием, а также о количестве рабочих и объёме производимой продукции в настоящее время

. Делаются попытки установить контроль и над самими банками.

В Орехово-Зуеве, местный Совет уже в июне установил свою стражу в отделении банка Рябушинского, стал контролировать его операции, особенно по выдаче ссуд, запретив единовременно выдавать более 1000 руб. в одни руки без специального разрешения. Подобные случаи происходят в разных промышленных центрах, косвенным подтверждением чему служит циркуляр от 7 июня Министерства внутренних дел губернским комиссарам с требованием решительно бороться против «незаконных действий» общественных организаций в отношении банков, не допускать установления вооруженной охраны банков, а также контроля над проводимыми ими операциями

.

Однако оптимизм Ленина, который, как известно, утверждал, что новейший государственный капитализм упростил дело контроля до некоторых бухгалтерских книг, в которых легко сможет разобраться любой рабочий, оказался ничем не оправданным. Подобные случаи финансового контроля в деятельности фабзавкомов были редки и малоэффективны. Попытки же установления прямого контроля со стороны органов рабочего самоуправления за деятельностью банков до сентября, по мнению отечественных исследователей, например В. И. Селицкого, были эпизодичны

.

Эпизодичность попыток проконтролировать финансовую деятельность своего предприятия объясняется прежде всего неподготовленностью рабочих. Известны случаи, когда хозяевам удавалось ввести членов фабзавкомов и контрольных комиссий в заблуждение, пользуясь их неосведомленностью в финансовой стороне производства и убедить их в убыточности производства и неизбежности локаута. В этих случаях некоторые фабзавкомы, как отмечала газета «Рабочий путь» в статье «Проделки локаутчиков», «вовлекались в позорное для рабочего класса дело» – превращались в «ходатаев капиталистов» перед вышестоящими учреждениями о выдаче субсидий для продолжения производства

.

В августе-сентябре участились случаи прямого захвата рабочими предприятий. Нередко эти акты связывались рабочими с переходом фабрик в собственность государства, но иногда хозяевами на предприятиях становились фабзавкомы. Так, ещё в конце мая 1917 г. рабочие акционерного общества «Коломна» с опорой на поддержку Коломенского Совета таким образом предотвратили закрытие завода

. Похожий случай произошёл на Ростокинской красильно-аппретурной фабрике. Когда её владелец отказался выполнять предъявленные ему экономические требования, рабочие приняли заведование фабрикой в свои руки. На общем собрании было постановлено: никаких особых выгод из самостоятельного заведования фабрикой не извлекать, а доход распределять следующим образом: во-первых, выплачивать зарплату служащим и рабочим согласно повышенным расценкам; во-вторых, возмещать расходы по покупке для производства материалов; в-третьих, весь оставшийся по покрытию предшествующих статей излишек дохода должен поступать в собственность владельцев предприятия. То есть рабочие, беря ведение хозяйство полностью на себя, не лишали хозяина его доли в получаемой прибыли, то есть сохраняли самый важный для него элемент экономического существования, и тем самым как бы ограждали себя от возможного саботажа со стороны оттесненного от дел владельца через предпринимательские структуры, что в первую очередь привело бы к падению выработки. Рабочие принимали на себя ответственность за целостность поступающих на фабрику для окраски и обработки вещей, то есть охраняли право собственности и своих партнёров. Административная же часть передавалась, по общему соглашению, в руки бухгалтеров предприятия, как наиболее сведущих в деле реального управления фабрикой, – рабочие не замыкались в узкоцеховой организации, а смело передоверяли господствующее положение компетентному персоналу

.

Арестом предпринимателя обернулось недовольство рабочих политикой по отношению к ним крупнейшего фабриканта Московского региона Второва, на предприятиях которого работало до 40 тысяч рабочих. Захват в этом случае привёл к падению производства, и по решению Моссовета Второв оказался на свободе

. Не менее крупным провалом закончилась и попытка рабочих Михельсона взять в свои руки завод и создать своё заводоуправление. В тот же период на различные сроки и с разным успехом устанавливалась власть рабочих на заводе Гужона, Бари, AMO, Дангауэва и Кайзера

. По официальным данным фабричных инспекторов, в одном только сентябре 1917 г. было зарегистрировано 8 фактов захватов предприятий рабочими и 33 случая введения рабочего самоуправления, причём, есть основания полагать, что данные эти были несколько занижены, так как фабричные инспектора были не заинтересованы в излишней драматизации ситуации и могли не учитывать некоторые трудовые конфликты, которые удавалось пресечь на местном уровне

.