Истории страны «Ноль три». Сборник рассказов

– Ладно, что тут спорить-то? – хмыкнул доктор и зашагал к выходу на гаражную сторону.

Апрель подсушивал дневным солнцем лужи, что полнились от остатков снега, уже не сереющего, а просто чернеющего на асфальте у стен здания подстанции. Вечер накрывал город с быстротой скоростного трамвая.

«Газель» уже тарахтела как заправский дизель, и Василий с негодованием и ворчанием сунул голову в салон.

– Куда прикажете, доктур? – огромного, гренадёрского роста мужчина, что восседал за штурвалом скоропомощного «лайнера», спрашивал серьёзно, но в глазах сверкали искры и желание отправиться в путь. Павел Серафимович – водитель! Василий с ним работал последние три года, и их отношения были не просто добрыми, они переросли в качество дружеского общения, хотя Василий годился тому в сыновья. Они много шутили, подтрунивали друг над дружкой. В общем, микроклимат в бригаде был замечательным.

– Поедем мы, Серафимович, на улицу Заповедную… – громко и чётко продекламировал врач.

– И что у нас там имеем? – с неподдельным интересом спрашивал драйвер, с усилием поворачивая рулевое колесо. (А что вы думали? Гидроусилитель руля на наших автомобилях?! Не предусмотрено! Маслай, паря!)

– Да фиг его знает! – в сердцах бросил Василий. – Больных двое! А что же не пятеро? Не семеро?

– Издеваются они над нами, трудягами несчастными, – в тон доктору подхватил Павел Серафимович.

– И не говорите! Требуют они нас! Не могут без нас! – уже улыбаясь и ёрничая, восклицал Василий, подхватывая игривость в разговоре.

Да, это и была «самотерапия»! Вот так они с Пашкой и справлялись с трудностями психологического характера во время скоропомощной рутины. Ёрничали, саркастически острили, вели беседы на политические аспекты современных реалий и тут же скатывались на сарказм и юмор, высмеивая то высказывания политиков, то просто новостных персонажей.

Дом как дом. Подъезд как подъезд. Различие только в одном – чисто или грязно. Было грязно. Василий не спеша проследовал к створочным дверям лифта и вдавил кнопку на стене. Выработанная привычка – кнопку давить через предмет или ткань. Можно ключом, фонариком, локтем, ладонью, спрятанной в рукав, только не пальцем! А что вы думаете? В наших подъездах некие упыри на кнопки смачно плюют! И не просто слюной, а слизью. Так и вспоминается лозунг 90-х: «Господа! Не сц…те в подъездах!».

На площадке перед дверью квартиры, в которую и вызвали оперативную службу 03, Василий остановился и даже не прислушивался, так как из-за хлипкой входной двери неслась музыка и пьяные женские голоса выводили незатейливые шлягерские этюды в стиле российской попсы.

Звонок дверной не работал, и Вася стукнул в дверь ногой. О чудо! Дверь отворилась и будто пригласила доктора во чрево убито-прокуренной квартиры.

На него даже не обратили внимания! Две пьяных в дымину женщины лет сорока пытались петь и танцевать. Это у них получалось плохо, так как вестибулярный аппарат их отказывался подчиняться даже незамысловатым па ввиду воздействия на мозжечок продуктов этилового спирта.

Вася прошёл в комнату и выдернул шнур питания магнитофона-ведёрника из сети электропитания.

– Э, блин, ты чё! – сразу же забыковала растрёпанная мадам и пошла на Васю с видом разъярившейся тигрицы.

– Меня зовут Василий Иванович Кузнецов. Доктор скорой и неотложной помощи. Вы обращались в оперативную службу 03?

– Какую на хрен три? – с удивлением переспросила тигрица, в шаге остановившись от Василия.

– Что беспокоит Вас? Вы нуждаетесь в скорой и неотложной помощи?

– Ты вообще-то кто? – вперила пьяные зрачки в эскулапа пьяная особа.

– Танька! – цыкнула другая и, распахнув полы халата, шагнула к доктору, обнажив дикую наготу немытого тела.

Василий видывал и не такое. И собак на него спускали, и наркоманы укладку с наркотиками отбирали. Как-то его медицинский ящик просто вышвырнули на лестничную площадку. Народонаселение, когда подвыпьет, просто с ума сходит. Посмотрев на женщину, Василий хмыкнул и изрёк:

– Женщины! Давайте соблюдать нормы и правила приличия…

– Малыш! Ну что же ты! Возьми меня! – выдохнула вонючим перегаром в лицо доктору деваха. Как-то хотела эффектно развернуться, но ноги подвели, и она распласталась прямо у ног Василия.

– Женщины! Прекратите балаган! И давайте я вас осмотрю на предмет повода к вызову.

– Да нам мужик нужен! Трахни нас! – заговорщицки подмигивала та, которую назвали Танькой. Зрелище было абсолютно противным, и Василия сие напрягало до ломоты в висках.

– Вам нужны мужики? – хитро улыбнувшись, вопросил эскулап.

– Мы тебе и минет сделаем, и, как захочешь, нас отымей! Только не стесняйся, – смачной отрыжкой закончила тираду лежавшая на полу баба, пытаясь подняться и при этом цепляясь за ногу Василия.

– Ну что же! Воля ваша! – он шагнул к стационарному телефону, стоявшему на столе, и набрал тогда ещё 02.

– 112! Дежурный оператор МВД по городу Москве! Чем можем помочь? – голос девушки-оператора был чертовски приятным.

– СС и НМП г. Москвы, 17 подстанция, бригада 20. Нападение на бригаду 03 в форме сексуального насилия.

– Чего? Реально? – отойдя от официального опросника, удивился голос.

– Ну да. Просят очень. Я один не справлюсь.

– Отправляю к Вам помощь в вашей нелёгкой миссии, – хохотнула оператор 112.

Василий сел за стол и принялся за бумаги.

Та, что так и не смогла подняться, на четвереньках проделывала путь до кровати, что стояла в углу, черепашьими шажками. Танька же держалась стойко! И уже пыталась со спины обнимать Василия и расстёгивать молнию на груди комбинезона доктора. Василий же мягко отстранял её руки, при этом приговаривая:

– Ну, ты погоди! Сейчас формуляр заполню, ты пока в ванную сходи.

– Это я мигом, только покурю.

Минуты через три в полуоткрытой двери показалась фуражка милиционера, за ней ещё одна.

Первый смотрел на доктора и молча вскинул бровями, мол, как ты?

– Проходите, господа! – громко пригласил Василий.

Танька смотрела на вошедших словно на чудо из чудес.

– Доктор! – обратился старлей к Василию. – Проблемы у граждан со здоровьем есть?

– Нет! Только алкогольное опьянение.

– Собираемся, девочки. Приятно скрасите дежурство в отделении внутренних дел по району Южное Медведково. Полы не мыты, цветы не политы.

– Спасибо, парни! – протянул им руку Василий. – Уж и не знал, как быть с этими жрицами любви.

– Всегда рады служить! – бодро ответил старлей, широко и открыто улыбнувшись эскулапу на прощание.

Плохо с сердцем

«Разлука ты-ы, разлука… Родная сторона-а-а…»

Звуки, схожие со скрежетом канифоли, тонули в разношёрстном вокзальном гаме.